День гнева
Шрифт:
– Отряд на дороге, движется на встречу!
– мимо проскакал один из дозорных. Второй только показался из-за поворота. Конь под ним неожиданно споткнулся и рухнул, прижав ноги всадника своей тушей. Из-за поворота, скрытого деревьями, засвистели арбалетные болты, и человек, захрипев, затих.
– Курвы! Карательный отряд! Ну, покажем им, парни!
– закричал десантник, выхватывая из ножен меч.
– Арбалетчики, полная готовность!
Ирэ придержала коня, пропуская вперед мчащихся всадников. Люди спешно рассредоточивались на дороге: стрелки успокаивали гарцующих коней, занимая позицию впереди отряда, чередуясь с солдатами, удерживающими тяжелые деревянные щиты со стальными полосами. Мечники и копейщики заняли позицию чуть поодаль, готовясь встретить прорвавшихся сквозь обстрел.
– Дамочки, в панику
– гаркнул десятник.
– А откуда такие сведения, пробовали, командир?
– ехидно отозвался кто-то из солдат.
– Шутник?
– с ухмылкой спросил десятник, но продолжить у него не оставалось времени - из-за поворота показались всадники вражеского отряда. Тренькнула тетива, отправляя в полет первую стрелу, нашедшую свою цель. Наконечник легко прошел сквозь сочленения доспехов, и человек рухнул замертво. Затянула заупокойную инквизитор, оставшаяся подле телег с провиантом. Белый плащ служил гарантией того, что никто на нее не кинется, но от шальной стрелы тоже можно глупо погибнуть. Ирэ внимательно следила за ходом действия, прочитывая первую из серии молитв во упокоение душ, погибших на поле брани. Карательный отряд насчитывал всего один десяток всадников, битва не продлилась долго - большую часть врагов отстреляли еще на подходе. Оставшиеся развернули в спешке коней, и их просто догнали и добили.
41- Выкопайте братскую могилу и скиньте туда трупы, - Ирэ подъехала к раздающему указания десятнику. Мужик недоуменно вскинул брови:
– Дозорного мы похороним, а этих ублюдков, - десятник досадливо сплюнул, - простите, госпожа инквизитор, но хай их воронье объест. Ребята им копать могилу не будут.
Ирэ долго и пристально вглядывалась в глаза десятника, а потом просто пожала плечами, разворачивая коня:
– Как скажете, но тогда о тварях, которых приманят такое количество трупов вы будете нести ответственность перед трибуналом. Да и о перерождении душ убитых тоже... Судя по всему, им не раз приходилось убивать.
– Ээээм... Госпожа инквизитор...
– десятник заметно занервничал.
– Так, ребята! Выкопайте яму поглубже...
– Три метра, - не оборачиваясь, сказала Ирэ.
– Да, три метра! Скиньте туда...
– Уложите.
– Уложите туда трупы убитых и...
– десятник замялся, с сомнением покосившись на инквизитора.
– И после заупокойной службы могилу необходимо будет зарыть. Остальные пока могут разбить лагерь, мне понадобиться время, чтобы отпеть каждого погибшего, - Ирэ сняла с головы капюшон, подставляя лицо под едва заметные капли дождя. Соскочив с седла, она отошла под сень деревьев, опустилась на землю, прислонившись спиной к стволу, и сосредоточилась, вызывая в голове необходимые образы для обращения к Богу. Ирэ была крайне удивлена, ощутив, как легко приходит необходимее сосредоточенье и прозрачное спокойствие, словно навеянное тихим шелестом листьев, охватило все ее естество. Она сидела, расслабившись и не прислушиваясь к происходящему. А в шелесте листьев ей начали чудиться тихие голоса, словно деревья переговаривались между собой. Словно по цепочке передавали друг другу новость о случившемся.
– Госпожа инквизитор, все готово, - Ирэ вздрогнула, застигнутая врасплох обращением молодого солдата. Девушка настолько ушла в себя, слушая завораживающие "переговоры" деревьев, что даже не услышала шагов. Наваждение тут же схлынуло. Кивнув солдату, инквизитор поднялась на ноги, отряхнула плащ от прилипших листьев и направилась к суетящимся возле леса людям.
– Вы свободны, можете пока отдохнуть, - Ирэ встала у ямы в ногах убитых, воздела руки к затянутым серой пеленой небесам и воззвала к Господу, моля его об упокоении и прощении душ.
– Молодая такая. Увидел бы в городе, да без плаща - никогда бы не сказал, что инквизитор, - сказал десятник, сидя у костра и наблюдая за замершей у ямы белой фигурой.
– Но сильная, вы ведь замечали, какая мощь веры таится в ее глазах, - отозвался седой ветеран с покрытым сеткой морщин лицом. Молодые и впечатлительные новобранцы согласно закивали и заугукали. Ветеран только хмыкнул, глядя на них.
– Да вы-то что видели, желторотики?
–
Не скажите, - уважительно подал голос один из них.– У нее глаза красивые очень. Светлые, возвышенные...
– Красивые, говоришь?
– усмехнулся десятник, и солдатик покраснел под смешками старших товарищей. Раздались тихие, мягкие шаги, и инквизитор приблизилась к разложенному костру:
– Все, можете закапывать, - устало сказала Ирэ, опускаясь на край покрывала, который ей уступил один из солдат.
– Я потом святой водой окроплю, и можем выдвигаться.
Новобранцы подхватились с места и, подобрав лежащие лопаты, споро принялись за дело.
– Может, травяного отвара с сухарями изволите, госпожа инквизитор?
– уважительно предложил десятник. Ирэ кивнула и приняла из его рук тяжелую керамическую кружку с ароматным напитком. Грызя сухарь и прихлебывая горячий отвар, инквизитор с удивлением прислушивалась к себе, не ощущая той убийственной усталости, которая должна была быть после 43продолжительного взывания. Усталость-то была, но какая-то легкая, не давящая.
Лагерь собрался так же оперативно, как и разложился до этого. Все же в путешествии с военными людьми есть свои плюсы. Окропив свежий холм святой водой и установив грубый, сколоченный из двух досок крест, Ирэ вскочила в седло и пристроилась чуть сбоку от головы колоны. Уже собиравшуюся тронуться колону притормозил громкий окрик. Их нагонял одинокий всадник: доспехи его все были в пыли, конь дышал хрипло и покрылся пеной, галоп был тяжелый. Казалось, животное вот-вот падет.
– Кто таков будешь?
– добродушно обратился десятник к подъехавшему всаднику. На грудной пластине доспеха красовался один из гербов знатных семейств княжества Б.
– Младший сын барона Дунко, - парень держался в седле на одном лишь упрямстве.
– Скачу за вами от самого Ильса с просьбой обождать пару дней подкрепления.
– И много там?
– Четыре десятка. И телега с запасом стрел. В двух-трех дневных переходах от вас у северу. Там впереди деревня, можно остановиться там и дождаться подкрепления.
– Ну, будет так. Слышали, барышни? Скоро деревня, - громко крикнул десятник.
– К темноте с таким темпом должны быть. Там можем и остановиться, напоить коней, пополнить личные запасы провизии. Заодно и новости, вероятно, узнаем. А через пару дней прибудет подкрепление и двинемся дальше на башни Вестолд.
Вдохновленные скорым отдыхом на мягких постелях, солдаты подхлестнули коней, и колона двинулась чуток быстрее. Младший сын барона все же съехал с седла, прилег в обозе и тут же отключился. Быстрая, почти непрерывная скачка сильно изнурила его. Конь устало перебирал ногами, привязанный к заднему борту обоза, однако без груза всадника животное двигалось заметно бодрей.
В сгущающихся душных сумерках деревушка смотрелась, мягко говоря, жутковато. Покосившиеся заборы, темные провалы окон и пустые дворы заставили солдат остановиться на окраине и неосознанно обратить взгляды на десятника и инквизитора. Ирэ вырвалась вперед, осадив остервенело жующего узду коня у первого двора. Остальные лошади в отряде тоже заметно нервничали. Инквизитор на физическом уровне ощущала разлитые в воздухе боль и страх.
– Останьтесь пока здесь! Я скоро вернусь!
– крикнула она оставшимся позади солдатам. Затем ударила пятками по бокам нервного коня, бросив его в галоп.
Мимо мелькали пустые дома с распахнутыми калитками, от которых тянулись кровавые следы куда-то в центр. Выскочив на довольно просторную для столь небольшой деревеньки площадь, Ирэ натянула поводья. В центре находилась небольшая сгоревшая церквушка, узнать которую в почерневшем и полуразваленном здании можно было только по единственному сохранившемуся куполу и откатившемуся в сторону после обвала колоколу. В воздухе витал запах паленой шерсти и мяса. Внезапно конь взвизгнул, встал на дыбы, скинув Ирэ на землю, и ускакал в обратном направлении. Больно приложившись лопатками и затылком об утоптанную землю, Ирэ сдавленно выдохнула, еле удержавшись от греха сквернословия. Полежав немного на спине, восстанавливая дыхания, Ирэ поднялась с пыльной дороги и, пошатываясь, подошла к дверному проему сгоревшей церкви. Прижав к носу рукав, инквизитор бегло заглянула внутрь и поспешила к оставленному на подъезде отряду. На полдороги ее встретила тройка всадников: