День гнева

– Госпожа инквизитор, с вами все в порядке?
– облегченно воскликнул молодой солдат, так восторгавшийся ее глазами у костра. Всадники подъехали ближе.

– Да, конь испугался и скинул, - сквозь зубы процедила Ирэ, ухватившись за протянутую руку и усаживаясь позади солдата.

45- А мы-то как испугались, - доверительно сообщил молодой человек.
– Когда ваша животина с безумными глазами выскочила с деревни, десятник аж побелел и отправил тройки по параллельным улицам, чтоб разведать.

Ирэ только кивнула, не желая разубеждать наивного мальчишку в том, что испугался десятник не за нее, а возможного ответа перед трибуналом по причине гибели инквизитора. Понятно, ему поверят, что не по его вине это произошло, но нервы потреплют знатно.

Когда они выехали за околицу, лицо десятника разгладилось и он расслабленно выдохнул. Оглушительно свистнув в два пальца, призывая остальные отряды, он подошел к спешившейся инквизитору, ведя по поводу ее коня:

– Что там, госпожа инквизитор?

– Деревня вся вырезана. Трупы стащили в церквушку на площади и подожгли, - Ирэ твердо смотрела ему в лицо.
– Очень не советую здесь оставаться. Привкус у этого места... неприятный.

Десятник смотрел себе под ноги, катая на лице жевалки. Остальные солдаты нервно топтались на отдалении.

– Я осмелюсь не послушаться вас, - неуверенно начал он, не поднимая глаз.
– Мы не будем заходить вглубь деревни, остановимся в домах на окраине, разделившись на большие группы. Обыщем дома, заберем провизию и может некоторые ценные вещи. Мертвым они не нужны теперь. Да и ждать несколько дней под крышей намного приятнее, чем под открытым небом в такой духоте.

Ирэ долго смотрела на сильно нервничающего мужика, после чего бросила:

– Это ваше дело. Я просто предупредила.

Развернувшись на каблуках, инквизитор забрала повод коня из рук десятника и направилась к ближайшему дому. Десятник украдкой смахнул пот со лба:

– Что застыли? Подведите обоз поближе и располагайтесь. Группы не меньше семерика, - гаркнул он на мнущихся подчиненных.

Ирэ зашла в просторную избу. Помещение еще хранило следы проживающих здесь людей и помнило о случившейся трагедии. На полу перевернутой лежала деревянная игрушка-конь, черепки разбитой утвари хрустели под ногами. В углу запеклась лужа крови. Словно ночной кошмар, в голове девушки пронеслись ураганом далекий женский крик, детский плач и отрывистые мужские выкрики. Вторая комната избы была нетронутой: аккуратно застеленная большая постель, закрытые сундуки с вещами, платяной шкаф - все дожидалось своих хозяев. Которое уже сюда не вернуться. Скинув суму на кровать, Ирэ обернулась на звук открывающейся двери:

– Разрешите, госпожа инквизитор?
– несколько солдат мялись на пороге.
– Или предпочтете жить отдельно?

– Мне достаточно будет отдельной комнаты, проходите, - кивнула девушка, и солдаты зашли в избу. Парни быстро похватали тряпки и метлу и начали наводить порядок. Чтобы не мешать солдатам, Ирэ вышла на крыльцо и села на ступенях. В двух соседних домах так же шли активные уборочные работы - никому не хотелось спать в разгромленном помещении, хранящем следы побоища. К инквизитору медленно подошел десятник и сел рядом.

– Если это дело того отряда, что мы встретили, то людей было маловато для того, чтоб вырезать всю деревню, - Ирэ смотрела в сторону скрытой за домами сгоревшей церкви.

– Они могли и разделиться, - тихо ответил мужик. Было заметно, что и ему некомфортно находится здесь, однако ж долг превыше всего. В этой деревне нужно дождаться подкрепления.
– Что вы видели, госпожа инквизитор?

Ирэ тяжело вздохнула. К человеческой жестокости тяжело привыкнуть:

– Все тела стащили в маленькую церковь и сожгли. Я видела полуразвалившееся здание и кучу обгоревших останков за 47дверьми. Там все - дети, женщины, старики... - десятник глухо сглотнул.
– Я не могу понять, зачем им это понадобилось. Война и так принесет много скверны в наш мир. А такая жестокость и подавно. Да еще и Божий дом сжечь.

Ирэ поднялась на ноги и бросила через плечо:

– Я пройдусь по деревне еще раз. Учтите, в случае найденной мной опасности вы будете обязаны вывести людей из деревни. Дождемся подкрепления в том же лесу.

Возможно, она была резка с ним, но у нее тоже есть свой долг перед Господом и Церковью. Долг сохранить жизни людей находящихся подле нее и не допустить возникновения новых тварей.

Мертвая деревня вызывала неприятное сосущее чувство страха даже у нее. В темноте не горело ни одно окно, не было слышно ни одного голоса. Только ветер поскрипывал вдалеке распахнутыми ставнями, да звенела колодезная цепочка в том краю деревни, где остановился обоз. Лошадиное ржание доносилось до Ирэ словно сквозь густой туман. Переступая через поваленный забор, инквизитор до боли в глазах всматривалась в плотную темноту. Между лопаток пробежал холодок, словно чье-то прикосновение или взгляд в упор. Резко обернувшись, Ирэ постояла на месте несколько мгновений, скользя глазами по ближайшим домам, затем продолжила свой путь. Иногда в пустых темных окнах домов ей мерещились движения, один раз показалось, что мелькнул огонек свечи. Осторожно зайдя в дом и обследовав все комнаты, Ирэ никого не нашла. Обойдя всю деревню, инквизитор вновь вышла к площади, в центре которой мрачно и пугающе темнел силуэт сожженной церкви.

"Нет, определенно сутра надо освятить это место. Не сейчас так через время здесь может завестись какая-то пакость", - подумала Ирэ, обходя церковь на приличном расстоянии.

В избе горели свечи и шел тихий разговор. Никто из солдат так и не лег спать, хотя по внутреннему режиму уже давно пора было бы. В комнате стояла духота, но окна никто не открыл. На вошедшую Ирэ все посмотрели с плохо скрываемым облегчением. Скинув с плеч плащ, девушка пробежала глазами по присутствующим и насчитала шестерых, сидящих за столом.

– Где седьмой?

– За водой вышел, госпожа инквизитор, - чуть ли не хором ответили солдаты. Все они были молоды, видимо, десятник решил скинуть новобранцев под опеку Божьего воина в столь нехорошем месте. Ирэ недовольно покачала головой в ответ своим мыслям и направилась в свою комнату за сумой. Сев на краю лавки по возвращению, инквизитор запустила руку в горловину в поисках провизии, однако ж перед ней поставили, судя по всему, единственную сохранившуюся в доме тарелку с наваленной туда горкой вареной картошкой, четвертушку лука и аж два здоровых ломтя черного хлеба.

– Приятного аппетита, госпожа инквизитор, - грянуло со всех сторон. "Однако ж какой неслыханный сервис" - с добродушной ухмылкой подумала Ирэ, наблюдая, как молодые парни, дуя на обжигающие кругляшки картошки, вынимают их руками из чугунка, разламывая прям на столешнице.

– Вы кушайте, кушайте, госпожа инквизитор, - с опасливым уважением подал голос сидящий рядом с ней молодой солдат. Ирэ тем временем вытряхнула из сумы головку купленного в деревне козьего сыра. Как раз для этих целей и покупала, неудобно было, что вояки делятся с ней провизией. Протерев платком нож, разрезала на семь частей и придвинула к центру стола.

– А вы как же?
– молодые парни смотрели на сыр голодными глазами, но не притрагивались.

– А у меня пост, - спокойно ответила Ирэ и запихнула в рот половину отваренной картошины. Солдаты молча посмотрели на нее, затем один из них накрыл платяной салфеткой сыр, ответив на недоуменный взгляд девушки:

– И мы сегодня попостимся. Место очень нехорошее. Да и хоть так уважим мертвых, раз выпить за их покой нельзя.

Дальше трапезничали в полной тишине.

49Когда на дне чугунка осталось несколько крупных картофелин, а у свободного места на лавке так и не тронутая четвертина лука, солдаты заметно обеспокоились и начали поглядывать то на дверь, то на окна. Инквизитор лежала в своей комнате на кровати. Ирэ решила не разуваться, чтоб в случае чего не тратить время. Место и в правду нехорошее. Даже если тут ничего и нет, спать в деревне, в которой буквально недавно перебили всех жителей - то еще удовольствие. В дверь тихонько постучали.