Дети белой богини

– Причина смерти?

– Асфиксия. Наступившая вследствие удуше­ния. Сегодня ночью, с двух до четырех. На теле многочисленные синяки и кровоподтеки. Возмож­но, была пьяная драка, в организме у потерпев­шего обнаружено спиртное. Изрядное количество. Картина ясная. После того, как стрелял в тебя, затаился, лег на дно. По всей области разослали ориентировки, землю рыли, сам Горанин с пистолетом по городу бегал, грозился ему кровь пу­стить, - усмехнулся майор.
– Косой прятался, терпел, да и не выдержал, пустился в загул. Ночью зашел в пивнушку на рынке, место известное. Вот она где у меня сидит!

Ребром ладони начальник отдела по борьбе с особо тяжкими чиркнул по горлу. И смачно вы­ругался. Закрыть пивнушку, в которой регулярно случались драки, не давала городская админист­рация, получавшая хорошие взятки от директора рынка. По слухам, одному из больших началь­ников тот даже подарил квартиру. Гниющая рана на теле города не только никогда не затягивалась, напротив, постоянно кровоточила. То, что труп Косого нашли там, у пивнушки, никого не уди­вило.

– Свидетелей драки, разумеется, нет, - уточ­нил Завьялов.

– Какие свидетели? — махнул рукой майор.
– Местная шпана? Ну отловили с десяток, так они в один голос твердят, что этой ночью в пивнушке не были и Косого в глаза не видели. Пойди про­верь!

– А то, что он задушен, тебя не удивляет, Бо­рисович? Если бы ножом пырнули в драке, тогда дело другое. Либо огнестрельное ранение.

– Если мы, сотрудники милиции, на все удив­ляться будем, так придется ходить с выпученны­ми глазами. В нашей жизни, Саша, происходит много удивительного. Гадать, почему его задуши­ли, а не зарезали, дело пустое. Главное, что твой обидчик мертв, и перетряхивать город в поисках того, кто это сделал...

– Понимаю, баба с воза, кобыле легче.

– Вот именно.

– Дело ведет следователь Горанин?

– Зам. прокурора Герман Георгиевич Горанин в курсе, — уклончиво сказал майор.

– Когда ему сообщили о происшествии? Ут­ром?

– В половине двенадцатого. На труп он не выезжал.

– А следы какие-нибудь? Может, машины?

– Так снежком же припорошило! Если кто чего и видел, так сам понимаешь, что за публи­ка! Побежали они о происшествии докладывать! Как же! Расползлись потихоньку и затаились. Утром народ потянулся на работу, женщина шла через рынок и наткнулась на труп. Правда, есть гут кое-что...

Майор вздохнул и зазвенел ключами от сей­фа. Потом тяжело поднялся со словами:

– Я знал, что ты придешь, потому оставил это У себя. Никому не хотел перепоручать. Я сам дол­жен это сделать. Мы с тобой столько лет бок о бок...

Он достал из сейфа конверт. Простой белый конверт с маркой, в которых люди посылают друг другу письма. Завьялов завороженно следил, как майор открывает конверт и вытряхивает из него на стол, на аккуратно подстеленную бумажку...

У него дыхание перехватило. Это был крохот­ный золотой кулончик. Цепочка, а на ней скром­ный цветок: в центре голубой камешек, на листе — брызги алмазной крошки.

– Узнаешь?
– тихо спросил майор.

– Но... откуда?

– Это было найдено при Косом. Во внутрен­нем кармане куртки. Когда Горанин прочитал протокол осмотра места происшествия, заинте­ресовался описанием кулона. А потом сказал, что около года назад вместе с сотрудником отдела ГУВД капитаном Завьяловым покупал для его жены похожую вещь. В ювелирном магазине «Самоцвет».

– Да...
– упавшим голосом сказал Александр.
– Было...

И в памяти всплыло: ему дали премию, не бог весть какие деньги, но можно было сделать при­ятное любимой жене, приближался ее день рож­дения. Выбирать подарки женщинам он не умел, поэтому обратился к Горанину, который был в этом вопросе экспертом. Герман посоветовал: «Купи золотое украшение, чтобы память была. Женщины это любят». Поскольку сам он заходил в ювелирный магазин только раз в жизни, за об­ручальным кольцом, то взял в сопровождающие друга. Вместе они пришли в «Самоцвет», кулон с цепочкой выбирал Герман. По деньгам, скром­ненько, но со вкусом. Он даже предложил доба­вить из своих, чтобы купить более дорогую вещь, но Александр одалживаться не любил и потому отказался. Хорошенькая продавщица улыбалась, он понимал, что улыбка адресована Герману, но невольно улыбался в ответ.

Маша осталась довольна. Да что там доволь­на! Завизжала от радости и бросилась ему на шею! Он чувствовал себя таким счастливым! Кулончик тут же надела и с тех пор никогда не снимала. Разумеется, украшение было на жене и в тот день, когда ее убили. А вот на похоронах об этом не вспомнил. До того ли было...

– Ну так что? Он самый?

– Да. Похож.

– В деле об убийстве твоей жены всплыли но­вые факты, - устало сказал майор.
– Горанин на­шел свидетеля. Житель Мамонова видел у сарая Павновых человека, по описанию похожего на Косого. То есть улики Павнову подбросили. Ло­мик и куртку. Косому она впору.

– Почему же Герман сам не предъявил мне для опознания кулон?

– Спроси что-нибудь полегче. Наш великий Горанин - человек со странностями. Попробуй тронь его - искры из глаз посыплются. Ну, ты как? В норме?

– Почти. А как же показания сторожа? Кото­рый видел Павнова, да еще с ломиком в руках?

– Он их изменил. Сказал, ошибся, мол. Курт­ка, испачканная в крови, сбила с толку.

– Теперь ему предъявят для опознания труп Косого, и Федор без запинки скажет, что видел именно этого человека выбегающим из больни­цы. С ломиком в руках, - с горькой усмешкой ска­зал Завьялов.

Майор пожал лечами:

– А, по-моему, картина ясная. Косой полез в больницу за наркотиками, дать отказалась, он ее и убил.

– Почему бы Косому не воспользоваться тем же ломиком и не взломать сейф? Почему он бросил его и убежал, прихватив какой-то кулон? В конце концов, почему не продал его, хранил столько времени в кармане? Майор развел руками:

– Ну, ты и вопросы задаешь! Неужели же хо­чешь, чтобы парень остался в тюрьме? Я про Пав-нова говорю.

– А его еще не отпустили?

– Отпустят.

– Лихо работает друг Герман!
– не удержался Завьялов.
– Смотри-ка, все условия выполнил! Убийца наказан так, как мне того хотелось. Па­вел выходит на свободу. А сам Горанин - в мэры.

– - Что ты об этом слышал?
– пристально гля­нул на него майор.

– Да так. Предполагаю. Наш Герман Георгие­вич — большой человек. Даже прокурорской дол­жности ему мало. И осечка с Павновьш - пустяк. Все равно убийца найден. Мне надо подписать протокол опознания кулона?

– Надо бы. Может, в прокуратуру завтра зай­дешь?

– Что ж. Зайду. Я уверен, это тот самый ку­лон. Который был у Маши.

– Какие-нибудь особые приметы?

– В этом деле все вещи могут быть только теми самыми вещами. Мистика какая-то!

– Ну так что? Дело подходит к концу? Гора­нин закроет его в связи со смертью главного по­дозреваемого и уберет в архив. В город вернет­ся покой, а то мои бабы только об этом и гово­рят, - вздохнул майор.
– Помешались, черти, на маньяках! Повезло, что Косого кто-то придушил, честное слово! Я б ему лично благодарность объявил!