Дети, сотканные ветром. Часть 3

«У меня получится, как в тот раз», — наполнился решимостью трубочист.

— Рано! — голос Вия достиг его на миг быстрее кометы.

Она влетела в его щит и взвилась к планете. Уже стоя на коленях, Лев осознал свою ошибку. Он не учёл возросшую мощь снаряда. Комета легко прошила среднюю орбиту. Притяжение вращающихся колец забрало изрядную долю тяги, но не удержало шар.

Ослабленный снаряд влетел в сеть, от неё в лёд, где уже стал лёгкой добычей для Леля. Он отбил комету на другой конец купола. Лев бросился в погоню, желая искупить оплошность. Однако онемевшая рука едва удерживала парус. Его догнал один из всполохов.

— Не твой уровень, слуга! — объявил соперник, вдавливая Льва в сеть. — Вы даже не достойны начищать наши доспехи.

— Займи свою позицию, Часлав! — скомандовал Лель задире. — Комета далеко, и старцы могут дать наказание. Ты оглох, Часлав?!

Тот презрительно скривил лицо и просипел на ухо Льву:

— Запомни, слуга, не все такие, как Мироновы. Мы не будем с вами мягкими.

— Держись плана на игру! — прокричал ему Лель. — Не глупи.

Напоследок задира выдавил из лёгких Льва воздух.

Когда капитана вьюнов выпустили из объятий, он осел на пол. Вскоре его на ноги поставили близнецы. За их плечами Лев заметил угасшую на другом конце катка комету и стычку между Вием и Чаславом. Драчунов друг от друга оттаскивали Пимен и Лель.

Со всех пьедесталов поднялись механические судьи. Поднятой ладонью они призывали к порядку. Хотя людям на арене пришлось по вкусу разыгравшееся представление.

— Замена! — требовал Дым, махая близнецам из калитки вьюнов.

Трубочист никогда не слышал, чтобы лунси повышал голос. Значит, впрямь видок он имел жалкий. Грохнувшись на скамейку, Лев хотел напутствовать Клима, однако предпочёл промолчать. Воздуха для разговоров ему не хватит.

— Передышка полезна. Силы нужны дальше, — напомнил Дым, ослабляя ремни на доспехах капитана. — Не беспокойся за Клима. Он удивит.

После лунси прильнул к сетке. Лев даже не заметил, как началась новая погоня за красным шаром.

— Не выдался вечер, сударь-трубочист?

Лев открыл глаза, на той же скамейке сидел Полынь. Учитель где-то раздобыл потрёпанный плед и плотно завернулся в него. Выглядел он как человек, которого изъедала бессонница.

— Вечер не закончился, учитель, — пробормотал Лев.

Учитель оскалился:

— Мне по нраву твой ответ. Не правда ли, сладка борьба против зазнаек, которые с рождения наделены всеми благами?

Лев счёл речи учителя не ко времени бунтарскими. Хорошо, что окружавшие всполохи поглощены исступлённой поддержкой своей команды.

Полынь придвинулся поближе:

— И мы пытались победить богачей в том, где они уверены в своём безраздельном преимуществе.

— Вы же тоже были вьюном.

Учитель не упустил возможности напомнить:

— Редкий выпуск страты Ветра, какой прошёл весь путь обучения. Хотя наши ряды весьма поредели к последнему году, — он грустно осмотрел колоны и свод арены. — Немногое поменялось с тех пор, стены Трезубца всё те же.

— Как вы думаете, мы… то есть вьюны справятся?

— Нами тоже брезговали, ущемляли во всём. Тем не менее строптивцы, которые продолжали бороться и терпеть, сумели закончить обучение. Даже такой скромный парень, как я, приобрёл друзей среди тех, кому раньше боялся смотреть в глаза.

Лев не заметил, как дыхание пришло в норму:

— Так как нам сейчас победить?

Полынь непонимающе нахмурился:

— Откуда мне знать?! Глупая беготня для оболтусов, которые жаждут внимания таких же недалёких барышень.

Полынь, достав бутыль, отпил из неё порядочный глоток и крякнул. Облик наделённого мудростью учителя сошёл на нет.

— Вы же пьяны в стельку, — разочарованно простонал Лев.

— Учитель попросил укрытие, — объяснил Дым.

— Ага, тут нет надоедливого Трехрука, да и милашка Скобель нынче лишь бранится. Как там ваши друзья? Живы?

Дым удовлетворительно кивнул.

Клим оказался неожиданностью для противника. Всполохи не учли, что вьюны заменят скоростного капитана на медленного, но неуступчивого Клима.

Лев встал к сетке. Неподалёку Клим выставил щит навстречу задиристому всполоху. Они оба повалились на лёд, а комету подхватил Вий. Хоть Клим и поднялся на ноги последним, всё же выиграл время. Его глаза под криво напяленным шлемом лихорадочно блестели.

— Как ты, Лев? — обратился Дым. — Пимен вымотан. Твоя скорость будет полезна при следующей комете. Если не получится закинуть луну, то станет совсем туго.

Лев был согласен с ним полностью, но что толку — он не знал, как провернуть следующую атаку. Всполохи сильны в катании, и их замены обновили силы всей команде.

— Не бойся хитрить, сударь-трубочист, — лениво протянул Полынь. — Нравоучительные басни врут, говоря, что хитростью наделены лишь злодеи. Она помогает слабым существам одержать победу над более развитыми и сильными. Одной хитростью можно сокрушить армию.

«К тому же если у противника не всё ладилось в сплочённости», — смекнул Лев.

Лель призывал поменять расстановку, но его приказы тонули в гуле арены или же не воспринимались всерьёз. Особенно задирой, который, похоже, посчитал, что после ухода скоростного вьюна игра уже выиграна.

Шар всполохов потух, обе команды вымотались. Лель подбадривал своих игроков, а Часлав же бил об лёд битой.

— Замена! — проорал Лев. — Пимен!

Сорока оказался дальше всех от калитки купола. Лицедей вышел бы из него прекрасный — он долго и вымучено скользил к своей скамейки. Уловка давала оставшейся команде привести дыхание в порядок.

— Хорошо справляешься, Клим, — похвалил Лев вьюна, когда выкатился на лёд.

Клим жалостно посмотрел на капитана, словно моля о том, чтобы его выпустили из купола.

— Защита ловчего, — шепнул капитан остальным.

Споров не последовало — берегли воздух в лёгких. Только Вий удивлённо поднял брови.

Зелёный шар ворвался в игру, и Лев на всей скорости помчался ему наперерез. Всполохи даже не последовали за ним, ведь глупо пытаться усмирить комету с молодым пылом.

Лев понимал, что если не осилит собственную задумку, то не отмоется от репутации дурака. Как только комета оказалась на уровне груди, трубочист накрыл её черпаком, а парус выставил в противоположную сторону. Льва дёрнула вперёд-назад и распяло двумя силами. Ремни, связывающие доспехи, заскрипели. Защита не давала вывихнуть суставы, но ощущение весьма неприятные. Мощность паруса, усиленная янтарём, превосходила реактивную тягу кометы, а шар будто от злости пыхал чёрным дымом в лицо Льва. Сила ветра и огня оторвали трубочиста ото льда.