Дикие Земли
Шрифт:
Твою ж мать. Глаза ведь в глаза смотрю, а сделать ничего не могу. Расстояние не позволяет. Чуть ближе и он был бы мой. Хотя бы на десяток метров. Я неосознанно потянулся к нему… Вдруг в голове тихо щёлкнуло и взгляд… не знаю, как объяснить… Удлинился.
Ощущение появилось такое, что меня забросило на стену и теперь я стою с ним нос к носу. Буквально. Даже несвежее дыхание чувствую. Подфартило? Возможно. Но я разбираться не стал.
«Замри! — велел я мысленно. — И палец с курка».
Патрульный забыл, как дышать, и ме-е-едле-е-енно выпрямил палец.
«Молодец, —
Он уже подорвался выполнять приказание и снова застыл. Он хоть уже и не смотрел на меня, но зрительный контакт не прервался. «Удлинитель» получился липкий и гибкий, но мне ли протестовать?
«Сначала сбей шар, потом чужие в чёрных плащах, — подправил я директивы. — Понял? Пошёл».
Патрульный понял, пошёл, на ходу выпустив очередь в шар. И наблюдателю стало не до меня.
— Э, придурок, ты что творишь?! — завопил он, схватившись за край корзины и чуть не выронив револьвер.
Оболочку аэростата перечеркнул пунктир попаданий. Из отверстий с шипением вырвался летучий агент. Корзина качнулась, шар стал плавно спускаться.
— Ну вот и отлично, — подумал я и, пока не начался тотальный замес, решил разобраться с проблемой приятеля.
Сейчас все отвлеклись на меня, а он, насколько я успел заметить, даже несвязан. И охрану к нему не приставили. Так что на месте его удерживал, единственно, страх. А это я быстро исправлю.
Высунувшись из укрытия, я нашёл взглядом Димыча и потянулся к нему новой способностью. Если честно, боялся, что не получится. Но всё прошло гладко. «Удлинитель» без труда проник через Смоляную завесу, преодолел лобовое стекло и оказался напротив лица Менделеева. И я, не теряя времени даром… не приказал — вложил ему в голову мысль. Попытался, вернее.
«Димыч…», — позвал я, но продолжить не успел.
— Кто здесь?! — вскинулся он, испуганно озираясь.
«Турук-макто, твою мать, — на автомате выпалил я, но потом поспешил успокоить приятеля: — Я это, я. Мишель Смолл. Не волнуйся…»
— Н-но… — окончательно растерялся Димыч. — Как ты…
«Да что ж вы такой тугодумный-то? — вклинился Мишенька, его перебив. — Замолчите и слушайте, что вам говорят».
Для меня же стало большой неожиданностью, что Менделеев его услышал.
— А это кто? — спросил он, вжимаясь в спинку сиденья. — Вас двое? Вы где?
«Заткнулись оба! — вспылил я. — Все вопросы потом. А сейчас ты берёшь ноги в руки и бежишь в рабочий барак, стараясь, чтобы тебя никто не заметил. Там прячешься в бане и не высовываешься, пока не скажу. Понял?»
— П-понял, — оторопело кивнул Димыч, — Н-но…
«Выполняй!» — мысленно прикрикнул я, от греха разрывая визуальный контакт.
Слава богу, Менделеев послушался. Он неуклюже вывалился из машины и, пригибаясь, крабиком, уковылял куда надо. Дверь в бане открылась. Закрылась. И, кажется, звякнул крючок. Но это уже скорее всего я напридумывал. Далеко было. Услышать не мог.
«Жду не дождусь посмотреть, как вы своему приятелю станете всё это потом
объяснять», — язвительно хмыкнул Мишенька.«Ну хоть у кого-то настроение хорошее, — подумал я и мысленно буркнул: — Давай сначала доживём до твоего „потом“».
Но для себя уже решил, что спишу всё на ментальное эхо.
* * *
Побег Димыча остался никем не замеченным.
Маги успешно разрушили первую Смоляную завесу и сосредоточенно занимались второй. У бойцов в чёрных плащах тоже были занятия. Они обошли преграду, которую я поставил специально для них, и уже подбирались ко мне с левого фланга.
Закончить манёвр им помешал подконтрольный патрульный, успевший занять позицию на стене. Зафырчал паромёт. Раздался сдавленный крик, а потом и второй. «Панорама» показала, что у Боде-Колычовских два в минус.
Баронский племянник отреагировал на чистых рефлексах.
В стену ухнул двойной фаербол, превратив патрульного в пылающий факел. Под его дикий вой взметнулся вертикально вверх третий огненный шар. Очевидно, племянник заметил в руках наблюдателя револьвер и расценил его как угрозу.
Магический огонь мгновенно прожёг дно корзины, расплескался по стенкам и, перекинулся на верёвки оснастки. Ватажник выпал в дыру, сопроводив свой короткий полёт шлейфом дыма, пронзительным воплем и суматошными взмахами рук. Но взлететь не сумел. Шлёпнулся на землю плашмя, влажно хакнул и, выплюнув сгусток крови, затих.
Зато взбеленился Меченый. И, похоже, его накрыло серьёзно.
— Ты чё, падла? — заревел он в надрыв.
Больше ничего не спросил. Выхватил из кобуры револьвер и всадил три артефакторных пули в голову младшему Боде-Колычову.
Его череп взорвался, обдав всех вокруг брызгами крови, ошмётьями мозга и дождём из кусочков костей. Огненный маг завалился навзничь. Его напарник ответил, не замешкавшись ни на секунду.
Из воздуха воплотилась паучья нога и снесла голову. Теперь уже Прохору.
Та ещё не успела упасть, а над лагерем взлетел скорбный крик.
— Пришлые Прошу уби-и-или! — не своим голосом взвыл вышкарь.
Второй подхватил, и они, даже без моих приказаний начали разворачивать паромёты внутрь периметра базы.
Их тут же сняли парой коротких очередей бойцы в чёрных плащах. А потом и остальных вышкарей. Превентивно. Хотя те ещё не оклемались от ментального удара «Псионика» и враждебности не проявляли.
На кипишь выскочили охотники, кто по каким-то причинам не смог встретить колонну. «Эмоциональный окрас» считал их желания. Ватажники алкали мести за босса. Но мочь и хотеть — разные вещи. Умения им не хватило. Противопоставить парням в чёрных плащах они ничего не смогли.
Родовая гвардия. Название само за себя говорило. У них и дисциплина получше и выучка покруче, и оружие помощней. Да и что такое револьвер против плотности огня паромёта? А там ещё и паучий колдун. Короче у парней шансов не было. Их перещёлкали за пару минут, и живые ватажники остались только с моей стороны Смоляной Завесы.