Дикие Земли
Шрифт:
Для чего только?
* * *
Время шло, дела потихоньку заканчивались.
Уже вечерело, когда мужики начали подтягиваться к кухне на аппетитные ароматы. По одному, по двое и целыми группами. Уставшие, голодные, злые. А там снова Митрич.
— Куда за стол с немытыми грабками? Давайте поперву в баньку. Да и нехорошо без гостей начинать. Люди нам помогли, а мы им объедки.
Народ поворчал, поворчал, но всё же послушался. Действительно, нехорошо. И насчёт гигиены дед был полностью прав.
Снова собрались за общим столом уже совсем в сумерках. Расселись по лавкам кто где. Добруш с Митричем устроились друг напротив друга в начале. Потом, плотно, два десятка охотников Меченого. Дальше — Дергач с Хмурым. Дальше мои: Трофим, Коряга и матрос с «Уриила» имени которого я так и не узнал за нехваткой времени. Лексеич, как уже стало обычным, занимался ранеными в импровизированном мед. блоке.
Мы с Димычем заняли места на отшибе. Хотели, наконец-то поговорить в относительной тишине, но снова вмешался Митрич. Он встал, перешёл к торцу стола и, демонстративно откашлявшись, промолвил:
— Ну что ватажнички, пока гостей ждём, заведём толковище?
— О чём толковать-то? — прилетело в ответ недовольное хриплое.
— Как жить дальше будем. Прохора убили, теперя каждый сам по себе. Вот об энтом и побалакаем.
— Твоя какая беда? — не унимался хрипатый. — На его место намылился?
— Ты язык прикуси, Горлопан, — рявкнул Добруш, поднимаясь с лавки. — Старый дело говорит. Ватага без капитана не ватага. А кто куда намылился, это уже люди решат. По закону так.
Горлопан ещё что-то неразборчиво буркнул, но его заглушил одобрительный гомон ватажников. Похоже, Митрич, знал, о чём говорил. И они с Добрушем заранее всё обсудили, и как раз последний метил на хлебное место.
— У меня свой интерес, — как бы между прочим добавил дед. — Есть ещё одна закавыка, которую надобно прояснить.
— Не темни старый, что за закавыка такая? — насторожённо нахмурился Добруш.
Очевидно, этот момент они не обговаривали.
— Эх, — почесал бороду Митрич, — не хотел говорить, пока капитана не выберем, но раз уж спросил… Свою долю пересчитать хочу. Свою и своих людей.
Его заявление произвело эффект сферического взрыва в вакууме.
— Ты охренел, старый?! — успел я разобрать слова Добруша.
После чего повскакивали и заговорили все разом. Громко, в негативном ключе. В основном матом. Денежный вопрос зацепил ватажников за живое. Терять нажитое непосильным трудом, тем более делиться с бывшими, скажем, рабами никто не хотел.
Димыч в испуге отполз к дальнему концу лавки. Митрич держался твёрдо, но на всякий случай сделал два шага назад. Мои сдвинулись ближе ко мне. Хмурый с Дергачём по широкой дуге переместились к Митричу.
Толковище, ещё не начавшись, мгновенно превратилось в базар.
А мне стало весело.
Теперь понятно, для чего меня старый по базе таскал. Показывал всем, какая у него силовая поддержка. И, кстати, сработало. Мужики ругаться ругались, но от рукоприкладства воздерживались. И нет-нет опаской косились в мою сторону.
Соглашусь, ход красивый. И пересчёт доли поддерживаю. Просто не люблю, когда меня используют втёмную. Но раз уж пошла такая пьянка, сыграю-ка я в свою дудку. Как
там приснопамятный Прохор говорил в нашу первую встречу? Право здесь только одно — право сильного? Ну вот сейчас и проверим.Я, в свою очередь, встал. Свистнул, привлекая, внимание. И когда стало тихо, громко и чётко сказал:
— Не хотите по совести, поступим по-моему. Чтобы вам проще было делить, я заберу половину.
Ответом мне была тишина. Гробовая. Народ взвешивал риски.
Я бы тоже прикинул, если бы хоть приблизительно знал, сколько хабара лежит на складах. Похоже много, раз мужики до сих пор не дали заднюю. И надо их как-то замотивировать.
Можно было убить вопрос посредством Даров. «Внушение» вполне бы справилось с ситуацией. Но я посчитал, что так неспортивно.
Поэтому запалил в руке Смоляной Шар и, хищно улыбнувшись, спросил:
— Кто-нибудь хочет оспорить?
Глава 16
Спорщиков ожидаемо не нашлось.
Но и соглашаться с «щедрым» предложением ватажники не торопились. Хмуро молчали, морщили лбы, с опаской косились на сгусток синего пламени в моей правой руке. Я же сканировал их Дарами, чтобы не прозевать начала атаки. Если кто на такое решится, конечно.
Прямой угрозы не ощущал. Опасность была, но общая — фоном. И без тенденции к росту. «Эмоциональный окрас» показывал целую гамму сильных эмоций: злость, возмущение с густой примесью страха и острые приступы жадности. В то же время я видел, что многие мужики задумались в поисках выхода из сложившегося положения. Такого, чтоб и в живых остаться, и лицо сохранить.
В целом «Весы Шансов» подтверждали, что тактика выбрана верная.
Совсем уж в угол я ватажников не загнал, и по факту они ничего не теряли. Арифметика циничная, но с учётом потерь в живой силе, на руки каждому выходило как бы не больше. И моральных терзаний я не испытывал. Потому что не хрен было меня хватать и заставлять против воли работать. Да ещё и бесплатно.
Тем не менее пауза затягивалась. И кто знает, чем бы дело закончилось, если бы напряжение не разрядил Горлопан. (Я его опознал по характерному прокуренному голосу).
— Вот это я понимаю! Вот это по-нашему! — воскликнул он, с явными нотками одобрения. — Раз, и половину оттяпал. Другому бы не отдали, но ты забирай. Тебе, Бесноватый, не жалко.
Красавчик. За такую подачу мне ему только спасибо сказать. Типа это не я отжал у них половину добра, а они разрешили. По своей воле сделали царский подарок. Впрочем, особенных возражений у меня не возникло. Ситуацию, так или иначе, надо финалить. А выход, предложенный Горлопаном, как бы не один из самых приемлемых. И для ватажников, и для меня.
— Айда к нам капитаном, а Бесноватый, — не унимался тот. — С тобой мы половину Диких Земель раком поставим. А, хлопцы? Дело я говорю?
Хлопцы поддержали предложение согласными возгласами, чем тотчас вызвали недовольство со стороны Добруша.
— Вообще-то, после Меченого старший я, — бросил он, одарив меня неприязненным взглядом.
— Ващет, старший здесь я, — бесцеремонно перебил его дед. — И толковище собрал тоже я. Так что сядь и примолкни пока. И вы, сынки, рассаживайтесь, будем продолжать.