Домби и сын

— Очнулся, очнулся! Ну, слава Богу. Теперь ничего, — сказалъ дръ Блимберъ. — Какъ ты себя чувствуешь, мой маленькій другъ?

— Очень хорошо, покорно благодарю, — сказалъ Павелъ.

Но ему показалось, что комната и вс предметы въ ней пришли въ какое-то странное положеніе. Полъ шатался, стны кружились и прыгали, a м-ръ Тутсъ раздулся до таксй степени, что голова его, очевидно, стала походить на бочку, и когда онъ взялъ своего любимца на руки, чтобы снести наверхъ, Павелъ пришелъ въ неописанное изумленіе, увидвъ очень ясно, что м-ръ Тутсъ карабкался съ нимъ прямо въ трубу.

Но вмсто трубы, м-ръ Тутсъ благополучно снесъ его въ спальню, чего прежде не длалъ никогда, и Павлу показалась очень удивительною такая необыкновенная учтивость. Онъ поблагодарилъ. Но м-ръ Тутсъ сказалъ, что этимъ еще не ограничатся его ласки, и Павелъ увидлъ, что дйствительно не ограничились: онъ раздлъ его, разулъ и уложилъ нжнйшимъ образомъ въ постель, слъ подл кровати и началъ ухмыляться очень любезно, между тмъ какъ м-ръ Фидеръ, расположившись насупротивъ м-ра Тутса, презабавно взъерошивалъ щетину на своей голов, улыбался и, наконецъ, въ припадк необыкновеннаго восторга, выскочилъ на самую середину комнаты и принялся выдлывать преуморительные жесты, длая видъ, что боксируетъ. Все это ужасно озадачило Павла и, не зная, плакать ему или смяться, онъ заплакалъ и засмялся вмст.

Но вдруъ м-ръ Тутсъ растаялъ, a м-ръ Фидеръ какимъ-то чудомъ иревратился въ м-съ Пипчинъ. Павелъ уже не спрашивалъ, какъ это случилось, и не обнаружилъ ни малйшихъ признаковъ изумленія.

— М-съ Пипчинъ, — сказалъ онъ, — пожалуйста, не сказывайте Флоренс.

— Чего не сказывать, мой милый? — проговорила м-съ Пипчинъ, обходя вокругъ постели и усаживаясь на стулъ.

— Обо мн не сказывайте.

— Нтъ, нтъ. Будь спокоенъ.

— A какъ вы думаете, м-съ Пипчинъ: что я стану длать, когда вырасту? — спросилъ Павелъ, поворачивая голову на подушк и подпирая руками подбородокъ.

М-съ Пипчинъ никакъ не могла угадать.

— A вотъ что, — сказалъ Павелъ. — Я положу свои деньги въ банкъ, брошу всякую торговлю, уду съ сестрицей въ деревню, разведу прекрасный садъ и стану гулять съ нею всю свою жизнь.

— Неужто? — вскричала м-съ Пипчинъ.

— Непремнно, — сказалъ Павелъ. — Вотъ только что… когда я…

Онъ остановился и съ минуту не говорилъ ни слова. Срый глазъ м-съ Пипчинъ скользилъ по его лицу.

— Е_с_л_и только я вырасту, — сказалъ онъ оканчивая фразу.

Потомъ онъ принялся разсказывать м-съ Пипчинъ о разныхъ подробностяхъ насчетъ предстоящаго бала, о приглашеніи Флоренсы, о томъ, какъ молодые джентльмены станутъ ею любоваться, какъ это будетъ ему пріятно и, наконецъ, о томъ, какъ вс его любятъ, и какъ онъ этому радъ. Дале онъ разсказалъ м-съ Пипчинъ о своемъ анализ, о томъ, что миссъ Блимберъ отмтила его страннымъ, о томъ, что и м-съ Блимберъ, да и вс считаютъ его чудакомъ, о томъ, что онъ этого вовсе не понимаетъ, и потому теперь убдительно проситъ м-съ Пчпчинъ объяснить ему, почему онъ чудакъ и что такое чудакъ? М-съ Пипчинъ отвчала коротко и ясно, что все это вздоръ; но Павелъ далеко не удовлетворился этимъ отвтомъ и бросилъ на м-съ Пипчинъ такой пытливый взоръ, что она сочла нужнымъ отвернуться и подойти къ окну.

Жилъ въ Англіи скромный аптекарь и вмс лкарь {Должность лкаря и аптекаря въ Англіи часто соединяются въ одномъ лиц.}, прикомандированный къ учебному заведенію д-ра Блимбера, который теперь очутился въ дтской спальн вмст съ м-съ Пипчинъ. Какъ они пришли, и зачмъ они пришли, и давно ли они пришли, Павелъ никакъ не могъ себ растолковать; но, увидвъ ихъ y своей постели, онъ привсталъ и иачалъ весьма обстоятельно отвчать на вс вопросы домашняго врача, которому, наконецъ, шепнулъ на ухо, чтобы онъ сдлалъ милость ничего не говорилъ Флоренс, такъ какъ скоро будетъ балъ, и она приглашена. Вообще онъ очень много говорилъ съ лкаремъ, и они разстались превосходными друзьями. Положивъ голову на подушку, Павелъ закрылъ глаза; но ему послышалось или, быть можетъ, пригрезилось, будто лкарь говорилъ, что въ мальчик замтны большой недостатокъ жизненной силы (что бы это такое? — думалъ Павелъ) и большая слабость въ организм. "Такъ какъ ребенокъ, — говорилъ еще аптекарь, — забралъ себ въ голову, что семнадцатаго числа онъ будетъ на балу и удетъ домой, то ужъ пусть дозволятъ ему эту фантазію, чтобы не сдлалось хуже. Это хорошо, что дитя скоро детъ къ родственникамъ, какъ говоритъ м-съ Пипчинъ. Я самъ напишу къ м-ру Домби, какъ скоро лучше ознакомлюсь еъ ходомъ болзни. Покамстъ, кажется, еще нтъ большой…" Но чего нтъ, Павелъ не разслышалъ. Въ заключеніе лкарь сказалъ, что это прелестное, но только очень странное дитя.

Какія-то дались имъ странности! — думалъ Павелъ и никакъ не могъ постигнуть, отчего онъ имъ всмъ бросается въ глаза. Между тмъ м-съ Пипчинъ какъ-то опять очутилась подл него, а, быть можетъ, она и не уходила, хотя, кажется, онъ видлъ, будто она вышла съ докторомъ изъ дверей или, пожалуй, это такъ пригрезилось. Теперь въ рукахъ y нея, Богъ знаетъ зачмъ, появилась какаято странная бутылка и рюмка, и она подносила рюмку Павлу. Потомъ м-съ Пипчинъ изъ собственныхъ рукъ поподчивала его какимъ-то сладкимъ желе, и ему сдлалось такъ хорошо, что м-съ Пипчинъ, по его настоятельной просьб, отправилась домой, a Бриггсъ и Тозеръ подошли къ его постели. Бдный Бриггсъ ужасно ворчалъ на свой анализъ, гд его съ безпощаднымъ искусствомъ опытнаго химика разложили на вс составныя части. При всемъ томъ онъ былъ ласковъ съ Павломъ, какъ и Тозеръ, какъ и вс молодые джентльмены, потому что каждый изъ нихъ, отходя ко сну, заходилъ напередъ къ Павлу и спрашивалъ: "Каковъ ты, Домби? какъ ты себя чувствуешь, Домби? Будь веселъ, Домби, не робй!" и такъ дале. Бриггсъ долго метался въ постели и безъ умолку жаловался на свой анализъ, говоря, что тутъ нтъ ни на волосъ правды и что его р_а_з_л_о_ж_и_л_и, какъ разбойника.

— Что бы сказалъ д-ръ Блимберъ, — говорилъ онъ, — если бы его самого такъ разложили? Вдь отъ этого зависятъ карманныя деньги! Какія штуки! Цлыхъ полгода мучили бднаго парня, какъ конторщика, да потомъ его же отрекомендовали лнивцемъ! Хорошъ лнивецъ! Не давали по два раза въ недлю обдать, да еще называли жаднымъ! Посмотрлъ бы я, какъ онъ не сталъ бы жадничать на моемъ мст. О! А!

Утромъ на другой день, подслповатый малый, собираясь, по обыкновенію, колотить въ мдный тазъ, сказалъ Павлу, чтобы онъ не безпокоился и почивалъ себ спокойно, когда другіе джентльмены будутъ одваться. Павелъ обрадовался. Скоро пришла м-съ Пипчинъ, a за нею лкарь, a за лкаремъ Мелія, та женщина, что выгребала золу изъ камина въ первое утро по прибытіи вла въ докторскій домъ, — охъ, какъ давно, давно это было! Вс эти особы посмотрли на Павла, спросили, какъ онъ себя чувствуетъ, и пошли въ другую комнату на консультацію, а, пожалуй, что все это пригрезилось. Потомъ лкарь воротился уже съ д-ромъ Блимберомъ и м-съ Блимберъ. Онъ сказалъ:

— Да, господинъ докторъ, я совтую вамъ освободить этого джентльмена отъ всякихъ занятій. Да вдь ужъ и каникулы недалеко.

— Само собою разумется, — отвчалъ д-ръ Блимберъ. — Душенька, извсти объ этомъ Корнелію.

— Очень хорошо, — сказала м-съ Блимберъ.

Лкарь съ такимъ участіемъ и заботливостью щупалъ пульсъ, сердце и смотрлъ въ глаза маленькаго паціента, что Павелъ невольно проговорилъ:

— Покорно васъ благодарю, сэръ.

— Маленькій нашъ другъ, — замтилъ дръ Блимберъ, — кажется, никогда не жаловался.

— О, я думаю! — отвчалъ докторъ.

— Такъ вамъ кажется, что ему лучше? — спросилъ д-ръ Блимберъ.

— Значительно лучше, — отвчалъ лкарь какимъ-то двусмысленнымъ тономъ.

Павелъ углубился въ размышленіе насчетъ того, что бы такое думалъ аптекарь, такъ загадочно отвтившій на два вопроса д-ра Блимбера. Но когда аптекарь, уловившій взоръ маленькаго паціента, бросилъ на него ободрительную и дружескую улыбку, Павелъ тоже разсялся и уже боле не предпринималъ своего заоблачнаго путешествія.

Весь этотъ день онъ пролежалъ въ постели, дремалъ, грезилъ и по временамъ смотрлъ на м-ра Тутса; но на другое утро онъ всталъ очень рано, спустился съ лстницы во второй этажъ, вошелъ въ залу, остановился передъ часами и… вотъ чудесато! — часы уже не спрашивали боле: "Ка-ко-въ-мой-ма-лень-кій-другъ". Циферблатъ былъ снятъ, и часовой мастеръ, стоявшій на передвижной лстниц, засовывалъ какіе-то инструменты во внутренность машины. Это обстоятельство ужасно удивило Павла: онъ слъ на нижней ступеньк подвижной лстницы и принялся наблюдать очень внимательно за всми операціями, взглядывая по временамъ на циферблатъ, который какъ будто за что-то косился на него со стны.