Домой
Шрифт:
– Твой папа неправ, – говорил Арсений Васильевич, гладя Володю по голове, – и он очень жалеет, переживает. Но постарайся понять – он был в тюрьме, что там было? Я думать боюсь. Вот и нервный, раздраженный, не сдержался… И ты неправ, сынок, сам подумай: стояли, на землю плевали, пошлости дамам вслед кричали… А если маме твоей кто вслед что крикнул? И семечками под ноги плюнул?
– Я не кричал ничего, я рядом стоял.
– Да тоже, знаешь ли, ничего хорошего… Ну, не будем об этом, ты же у меня умный мальчик. Давай чаю попьем?
Накрывая на
– Володя, иди ешь, – позвал он, – вот хлеб тебе, чай. Пей и спать. Я устал сегодня, хочу лечь поскорее.
Володя поднял взгляд:
– Я не хочу есть.
– Слушай! – рассердился Арсений Васильевич, – я не много с тобой вожусь, а? Это хочу, то не хочу! Ешь что дали – без разговоров?
Володя вздрогнул, и Арсений Васильевич устыдился своего окрика. Недалеко ушел от инженера, корил он себя.
– Поешь, Володенька, – ласково сказал он, – давай, мой мальчик.
У Володи на глазах снова показались слезы. Он взял самый маленький кусок, откусил и начал жевать.
– И чаем запей, – уговаривал Арсений Васильевич.
Потом он достал свою рубашку, быстро постелил в столовой диван.
– Умывайся, переодевайся и ложись.
Володя вышел. Арсений Васильевич убрал со стола и вернулся в комнату. Володя сидел на краю дивана. В широкой рубашке лавочника он был похож на привидение.
– Ложись, – окликнул его Арсений Васильевич.
Володя неловко лег. Арсений Васильевич присел на диван.
– Спи, маленький мой.
Володя робко взял его руку и прижался к ней щекой. Смирнов растаял:
– Спи, мой хороший.
Володя заснул почти мгновенно – устал, конечно. Во сне он так и держался за руку Арсения Васильевича. Тот посидел немного, потом откинулся и заснул полусидя. Через час встал и осторожно высвободил руку. Володя тут же вскочил.
– Что ты, сынок? Ложись.
Володя так и стоял, отчаянно глядя на Смирнова.
– Да мне по надобности! – воскликнул тот, – сейчас вернусь.
Вернувшись, Арсений Васильевич застал Володю так и стоящим около кровати.
– Ну вот что ты делаешь, – заворчал он, – босиком на полу… замерз. Ложись скорее.
Володя забрался под одеяло. Арсений Васильевич погладил его по голове.
– Я с тобой сидеть больше не буду – устал. Давай-ка я тебя получше укрою… спи, сынок, не бойся ничего.
– Не отдавайте меня.
– Не отдам, спи ты уже! Надоел.
Он подоткнул получше одеяло, еще раз погладил Володю и вышел в соседнюю комнату.
Наутро Арсений Васильевич встал рано.
– Володя, мне бы к сестре надо. Ты со мной пойдешь или останешься?
– Я останусь.
– Хорошо. Я туда-обратно, недолго. Хотя как недолго? Пешком ведь.
– Вы с Ниной вернетесь?
– Нет, она пока там останется – я на следующей неделе опять по деревням поеду. Володя, слушай. Ты бы, пока меня не будет – картошечки почистил и сварил?
– Хорошо.
– Умеешь?
– Конечно!
– Ну
вот и умница.Арсений Васильевич отнес сестре и дочери продуктов. Нина, разбирая мешок, спросила:
– Папа, ты Володю видел?
– Видел, хорошо все. Ну ладно, девочки! Пора мне. Хочу посветлу добраться…
– Ты когда придешь теперь, Арсений?
– Не знаю, Лида. Через несколько дней опять поеду в деревню – перед поездкой зайду. Ты пока тут останешься, Ниночка… До свидания, мои хорошие!
Дома пахло вареной картошкой. Арсений Васильевич тихонько зашел в столовую – Володя спал, неловко приткнувшись на диване. Арсений Васильевич махнул рукой и ушел в кухню. Через полчаса мальчик вышел – взъерошенный, заспанный.
– Ты что спать улегся? – сердито спросил Арсений Васильевич, – я чуть с голоду не умер…
– Так вот же – я приготовил все!
– Обедать-то вместе собирались! Я тебя и жду… Ты ведь тоже не ел?
– Нет. Я вас ждал и заснул. Простите меня!
– Да ну тебя. Иди умойся и обедать давай.
Арсений Васильевич разложил картошку. Володя покраснел:
– Арсений Васильевич, вы только не сердитесь… эта картошка… ну… вы же ее для себя и Нины привезли? Я не буду…
Арсений Васильевич сердито сунул ему вилку:
– Ешь. Надоел.
После обеда Володя пошел мыть посуду, Арсений Васильевич убирал со стола.
– Ну, что делать будем?
Володя поднял на него глаза, и у Арсения Васильевича сжалось сердце – боится, что домой отведу…
– В лото, может?
– Играть?
– Ну а что? Или ты опять спать хочешь?
– Нет… Арсений Васильевич, а может быть, в мою игру?
– В какую?
– Что вы мне подарили?
И Володя достал из кармана плоскую коробочку.
– Да я в ней не понимаю ничего! – запротестовал Арсений Васильевич, – я ведь ее тебе купил – тут и одному играть можно.
– Ну давайте вместе?
– Ну давай…
За час Арсений Васильевич продул пятнадцать партий и решительно достал лото:
– Нет уж, хватит простого лавочника дурить…
Володя неохотно собрал фишки и карточки:
– В лото думать не надо…
– Ну уж потерпи как-нибудь, мыслитель.
Володя ушел от Арсения Васильевича через три дня – собрался утром, запихал в карман игру.
– Я пойду домой, Арсений Васильевич.
– Хорошо, мальчик мой, – согласился тот, – зайдешь завтра? А послезавтра я опять по деревням поеду.
– Зайду. Спасибо.
Он зашел следующим вечером:
– Я вас не отвлекаю?
– Нет, сынок.
– Давайте в лото поиграем?
– Давай.
Они поиграли в лото, потом выпили чаю. Володя встал:
– Я пойду, вам вставать завтра рано…
– Пойди.
– Когда вы вернетесь?
– Дня через два-три, как пойдет. Заходи, как свет увидишь – я дома. И, Володя… – Арсений Васильевич замялся, – возьми вот. Ключ от квартиры. Я, правда, надеюсь, он тебе не пригодится. Но если что – сюда иди, по улицам болтаться не смей!