Джоконда и паяц
Шрифт:
Эмилия сделала пару шагов и опустилась в кресло. Между полами халата виднелась ее полная, налитая грудь. Но она уже не вызывала у Романа ни желания, ни трепета. Он быстро остыл, как и в прошлый раз. Остыл совершенно, не допуская и мысли, что ему захочется повторить сегодняшнее безумство вновь.
Впрочем, тогда в гостиничном номере он чувствовал то же самое. Это не помешало ему провести в объятиях Эми последние пару часов. Секс как еда – сытость и голод неизменно чередуются.
«Алина Кольцова? – оторопело повторила она. – Разбилась?»
«Да.
«Совсем немного. Она советовалась со мной насчет сеансов. Спрашивала, что Артынов за человек, пристает ли к натурщицам. Рафик дал ей мой телефон, у него мастерская в той же мансарде, рядом с Артыновым».
«А ты?»
«Сказала, что о нем ходят разные слухи и я бы на ее месте отказалась позировать. Разговор у нас получился неприятный. Алина намекнула, что сама-то я была моделью Артынова, а ее отговариваю. Я тоже в долгу не осталась. Спросила, зачем было говорить со мной, если она уже все решила?»
Эми пожала плечами и закуталась в халат. Ее знобило.
«Алине было известно о твоих прошлых отношениях с Артыновым?»
«Это не секрет, – ответила она. – Ей мог рассказать кто угодно, тот же Рафик».
Ложникова продолжала сидеть в кресле и кутаться в халат. Она забыла, что время позднее и ей пора собираться домой.
«Ужас, – пробормотала она. – Я в шоке».
«Одевайся. Я вызываю такси, – сказал Лавров, берясь за телефон. – У тебя десять минут».
Эмилия взглянула на часы и принялась лихорадочно натягивать на себя белье, юбку и свитер. Волосы она поспешно пригладила щеткой.
«Алина… тоже выпала из окна?»
«Нет», – покачал головой Роман.
«Ты же сказал, она разбилась».
«Она попала в аварию. Ее машину вынесло на встречную полосу».
«Господи!..»
«Алина возвращалась домой после заключительного сеанса у Артынова», – добавил Лавров, умалчивая о встрече в кафе «Пион». Не признаваться же, что он занимается слежкой.
«Мне страшно», – прошептала Ложникова.
«Скоро приедет такси, – сказал он, провожая ее в прихожую и помогая надеть пальто с меховой опушкой. – Я спущусь с тобой во двор».
«Да, пожалуйста…»
Она побледнела и выглядела такой несчастной, что он добавил:
«Тебе ничего не грозит».
«Не уверена, – вздохнула Эми. – Я ведь тоже позировала Артынову».
«С тех пор прошли годы. Если бы тебе было суждено умереть…»
Она вымученно улыбнулась.
«Я бы уже лежала под надгробной плитой?»
Лавров открыл дверь и пропустил ее вперед, на лестничную площадку.
«Признайся, ты сыщик, который прикидывается журналистом? – спросил она. – Или журналист, который строит из себя сыщика?»
В это время вереница машин тронулась, и Роман вынырнул из воспоминаний. Сегодня не мешало бы заскочить к Светлане Артыновой и задать ей парочку щекотливых вопросов…
В обед, управившись с делами, он заглянул в «Потешный» театр.
– Вы? – удивилась декораторша. – Что опять? Мне нечего добавить к сказанному.
Она
сидела за компьютером в захламленной комнатушке, куда, вероятно, сбрасывали все, что некуда было деть. Вместо зеленого балахона на Светлане болтался оранжевый сарафан, надетый на синюю блузку с широкими рукавами. Лицо «вампирши» покрывал слой белил, иссиня-черные брови походили на стрелы.– Алина Кольцова позировала вашему бывшему мужу, он писал с нее Джоконду, – сообщил ей Лавров.
– Мне-то что до этого? – фыркнула Светлана.
– Где вы провели вчерашний вечер?
– Дома.
– Вы живете одна?
– Послушайте, – взвилась декораторша. – Вы меня допрашиваете? Какого черта? Какое вам дело, где я провожу время, с кем? Вас это не касается.
– Ошибаетесь.
Светлана передернула плечами, отвернулась и защелкала клавишами, всем своим видом давая понять, что разговор окончен.
Лавров не собирался уходить. Он стоял и сверлил взглядом ее напряженную оранжевую спину.
– Вы мешаете мне работать, – буркнула она.
– А вы – мне.
– Пф-ффф-фф!..
– Как насчет вчерашнего вечера?
– Я уже сказала, что была дома. Отдыхала. Чего вам еще надо?
– Значит, вы не встречались в «Пионе» с Алиной Кольцовой?
Она крутанулась в кресле, которое жалобно заскрипело, и снизу вверх посмотрела на Лаврова, ее алый рот сложился в возмущенную гримасу.
– А если встречалась, то что? Это преступление?
– Официантка вас запомнила, – заявил Лавров. – Она сможет вас опознать.
– Вот как! Опознать! Я уже преступница?! С каких пор?
– Алина погибла вчера вечером.
Рыжий взбитый хохол на макушке декораторши, казалось, встал дыбом. Лаврову удалось пробить брешь в ее глухой защите.
– По… погибла?
– Разбилась. Насмерть.
Светлана молчала. Ее белая «вампирская» маска вдруг потеряла жесткость и поплыла.
– Вы это… нарочно придумали?
– У меня времени в обрез, а вы тут овцой прикидываетесь, – рассвирепел Роман. – Что вы подмешали Алине в кофе?
– Кха… кха…
Из горла художницы вырывался кашель, она вскочила и прижала руки к груди. Маникюр у нее был черного цвета, что подчеркивало ее зловещий образ.
– Вы псих, да? – пискнула она и рухнула обратно в кресло. – Кха-кха!
– Я не шучу, госпожа Артынова.
– Какой яд… кха… кха…
– Отрава, которая погубила Алину. Вы ревновали ее к бывшему мужу? Или он сам втянул вас в смертельную игру?
Светлана уставилась на него расширенными от страха глазами. Обведенные толстым черным контуром, они, казалось, занимали пол-лица.
– Вы… сумасшедший…
– То же могу сказать о вас, госпожа Артынова.
– У-убирайтесь… – просипела она, продолжая покашливать. – Иначе я позову на помощь.
– Давайте. Начните кричать, пусть сюда сбегутся работники театра. Только учтите, я молчать не стану. Они имеют право знать, что находятся бок о бок с убийцей.
– Я никого… не убивала.