Элемент Водоворота

– Ну что ж. Я надеюсь, ты доволен? – Цунадэ даже не обернулась, услышав шорох прикрываемой двери.

Джирайя медленно прошел к заваленному бумагами столу и присел в полюбившееся кожаное кресло.

– Все прошло достаточно неплохо, – растягивая слова и потирая подбородок в предвкушении разбора полетов, проговорил саннин.

– Ну, если подвергать смертельной опасности Джинчуурики Девятихвостого, одного из наших лучших джонинов и очень талантливого и перспективного ниндзя-медика, уж не говоря о наших гостях из деревни Скрытого Тумана, это “неплохо”, – Хокагэ повернулась в кресле и, пронзив собеседника яростным взглядом, картинно пожала плечами. – Даже боюсь спрашивать, что же, по твоему мнению, является провалом.

– Да ладно тебе! Все остались живы – это главное! – Джирайя откинулся на спинку и сложил руки на груди с напускной уверенностью и бравадой.

– Только благодаря неожиданной и удивительно своевременной помощи Кадзекагэ, – Цунадэ устало положила локти на стол и закрыла лицо руками. – Ты хоть понимаешь, в какое положение поставил деревню? – послышался ее приглушенный голос. – Если старейшины узнают о твоей операции и о том, что все вы остались живы только благодаря помощи Суны, меня линчуют! – она отняла руки от лица и, сложив их в замок, положила поверх разбросанных бумаг.

– Грибы не узнают, – Джирайя нахмурился.

Ничто так не расстраивало его, как справедливые упреки со стороны Цунадэ. Их было легче выносить, когда она кричала. Но сейчас усталость в ее глазах, так нехарактерный для нее тихий и спокойный голос донельзя обострили хроническое чувство вины.

– Что ж, будем надеяться, что не узнают и репутация деревни не пострадает, – Цунадэ встала и подошла к окну. – Как Наруто и Макото? Чего нам ждать на экзамене?

– Они молодцы! – Джирайя оживился. – Несмотря на то что команда молодая, она довольно сплоченная, думаю, с экзаменом проблем не должно быть. Есть еще кое-что, старушка.

– Боюсь спрашивать, – она бросила беглый взгляд через плечо.

– Орочимару упоминал Акацки.

– В каком ключе? – Хокагэ вернулась на свое место и внимательно посмотрела на собеседника.

– В свойственной ему манере, – Джирайя поморщился. – Сказал, что мы окажем ему услугу, если одолеем пару Акацки.

– Какое ему дело до Акацки? – удивленно вскинула брови Цунадэ. – Неужели они его преследуют? Или конкурируют за общую цель? Орочимару нужны Биджу?

– Вряд ли. Я много об этом думал. Если бы ему нужен был Наруто, он мог его без проблем получить во время экзамена на чуунина еще три года назад, – саннин потер друг о друга шершавые ладони. – Он знал, что перед ним Джинчуурики, даже изменил его печать. Тут что-то другое.

– Тогда что?

– Не знаю. Может быть, старые счеты, – Джирайя встал и прошелся от стены к стене. – Может быть, он не хочет отдавать другим почетное звание самого отъявленного негодяя. Ты же знаешь Орочимару.

Цунадэ тяжело вздохнула.

– Похоже, у тебя просто руки чешутся отправиться в разведку, – в тоне Хокагэ прозвучали металлические нотки.

– Скажем, я чувствую себя более полезным там, чем здесь, – неопределенно проговорил Отшельник.

– Как всегда, – кивнула Цунадэ. – И как всегда ошибаешься, – она резко крутанулась в кресле и посмотрела прямо в удивленно распахнутые глаза товарища. – Ты нужен здесь, а через пару недель будешь нужен в Суне на экзамене, чтобы проконтролировать Наруто.

– Какаши справится без меня, – попытался поспорить саннин.

– Лишняя страховка никогда не помешает. Ты нужен, и ты останешься в Конохе, – закончила она, нарочито наивно похлопав ресницами.

– Вот это новость, – Джирайя нахмурился и скрестил руки на груди, готовясь к очередному скандалу.

– Можешь не утруждаться аргументацией своей позиции, – Цунадэ отвернулась к стене. – Ты шиноби деревни Скрытого Листа. А я Хокагэ, твоими стараниями, кстати. И это мой приказ. Так что, будь любезен, исполняй.

Джирайя помолчал некоторое время, затем ухмыльнулся, пожал плечами и направился к двери.

– Что, и ойнинов на меня натравишь?

– Если потребуется, – не поднимая головы, ответила Цунадэ.

– Я всегда знал, что ты склонна к доминирующей роли. В моих юношеских фантазиях ты была затянутой в кожу, на высоких каблуках и с хлыстом, – мечтательно протянул Отшельник.

– Наруто прав. Ты извращенец, каких поискать, – вздохнула Хокагэ.

– И тебе это нравится, – хохотнул Джирайя и исчез за дверью.

Цунадэ покачала головой и, еще раз повернувшись в кресле, склонилась над бумагами.

– Ты ведь знаешь, что достаточно было просто попросить? – в приоткрытую дверь просунулась голова саннина. – Я бы не смог тебе отказать.

– Знаю, – она едва заметно улыбнулась, – но тогда я бы не узнала про твои юношеские фантазии.

– И это меня еще называют извращенцем! – удрученно воскликнул он и скрылся.

Дверь холостяцкой квартирки Какаши открылась со скрипом, явив взгляду хозяина наполненную застоявшимся пыльным воздухом комнату и небольшой коридор, ведущий мимо двери в ванную на кухню. Квартира, которую он привык считать своим домом, еще никогда не казалась ему такой убогой, сиротской и заброшенной. Даже стоически переносивший забывчивость и перманентное отсутствие хозяина, привыкший к спартанскому образу жизни кактус, одиноко стоявший на окне, не оживлял пространство. Узкая полуторная кровать, старый полупустой шкаф, покрытый пылью подоконник, пустой холодильник и остатки кофе в жестяной банке – все это просто кричало о беспробудном одиночестве хозяина квартиры. Какаши уселся на кровати, разглядывая собственную тень на полу.

Одиночество никогда не тяготило его. Наоборот, зачастую он делал все возможное, чтобы сохранить его, преднамеренно не подпуская к себе людей, не разрешая им подойти слишком близко, заглянуть слишком глубоко. И вот теперь от обступившего со всех сторон, концентрированного одиночества ему было нечем дышать. Он быстро распахнул окно и высунулся наружу. Словно нарочно на другой стороне улицы он заметил Асуму и Куренай. Они шли бок о бок, как будто случайно соприкасаясь руками, и беседовали. Сарутоби время от времени бросал настороженный взгляд на профиль спутницы, словно проверяя, не тяготится ли она его обществом, а Куренай трогательно краснела под его взглядом, потупив глаза. Свернув за угол, Асума воровато оглянулся по сторонам, прежде чем сделать стремительный шаг вперед и заключить возлюбленную в стальные объятия.

Какаши вздохнул и нырнул обратно в комнату, снял лишнюю одежду, оставшись в безрукавке и форменных штанах. Душ решил отложить на потом и направился сразу на кухню. Вытащил из навесного шкафа припасенную бутылку сакэ. Поставив ее на стол, он на несколько секунд замер, размышляя над тем, когда можно официально считать себя жалким. Когда алкоголь становится обязательной еженедельной покупкой? Когда единственный, с кем ты можешь и хочешь поделиться сокровенным, – это говорящий пес-ниндзя? Или когда собственное жилище кажется клеткой? Потом яростно тряхнул головой и с чувством плюхнулся на стул. Он знал, что сколько бы ни крепился, ровно через полбутылки он вызовет Паккуна и, глядя в его большие грустные глаза, будет пьяно ругать себя и роптать на судьбу, поэтому решил вызвать пса сразу и даже предусмотрительно приготовил его любимое лакомство.

Макото осторожно повернула ключ в замочной скважине и, стараясь не разбудить, вероятно, уже спящего учителя, прокралась в комнату, скинув на кровать тяжелый дорожный рюкзак. К ее удивлению, кровать Харуки была пуста. Секундное беспокойство уступило место интересу, когда девушка заметила полоску света, пробивавшуюся из-под приоткрытой двери их небольшой кухни.

Она нашла учителя сидящим за столом и быстро пишущим что-то в свитке. Рядом остывала кружка с черным кофе и лежала так хорошо знакомая Макото губная гармошка, появление которой в тонких пальцах Харуки неизменно было свидетельством глубокой задумчивости, тревоги или беспокойства. Льдистые глаза сосредоточенно пробежали по строчкам только что написанного документа, после чего были подняты на нее в ожидании.