Элементарно, мэм!

Леди Норвуд не могла во всеуслышание заявить,что и дворецкий,и лорд - редкостные болваны, но сжала губы столь выразительно, что ее мнение стало для всех очевидным.

– Быть может, что-то украли у мистера Мак-Альпина? – не сдавалась она. – Он-то уже ничего не может сказать, бедняга.

Надо же, дядюшка Фергюс удостоился от нее доброго слова! Пусть сам он об этом уже не узнает. Впрочем, добрые слова леди Норвуд - как некоторые государственные награды - вручаются только посмертно.

– При нем остались золотые часы, перстень с сапфиром, немалая сумма наличными, - возразил Этан. – Грабитель непременно поживился бы ими.

– Не успел, – парировала она. – Забрал то, за чем пришел и...

Она неопределенно повела пальцами, блеснув бриллиантом в обручальном кольце.

Этан склонил голову к плечу.

– У вас есть основания полагать,что мистер Мак-Альпин имел при себе нечто настолько ценное?

Леди сжала губы так, что они почти исчезли.

– Откуда мне знать? Он был эксцентричным миллионером и мог таскать в карманах что угодно, от морских ракушек до драгоценностей какого-нибудь раджи. И вообще, у нас ведь тут ходят кто попало. Быть может, кто-нибудь из его недоброжелателей сумел пробраться в замок под видом экскурсанта? Ищите. Это ваша работа, в конце концов!

– Благодарю за напоминание, - ответил Этан столь безукоризненно вежливо, что у леди побелели ноздри.

Властных тиранов вроде леди Норвуд всегда бесит,когда кто-то смеет не поддаваться их напору.

– Да хватит у?е!
– не утерпела Регина и положила себе добавки тушеных почек. За завтраком дворецкий не прислуживал. Слуги накрывали на стол и удалялись, что позволяло семье чувствовать себя свободно. — Ну подумаешь, убили. Туда ему и дорога!

– Регина!
– взвилась леди Норвуд.
– Как ты можешь так говорить?

– Как? – уточнила Регина невозмутимо. – Инспектор, передайте хлеб, будьте добры... Спасибо. А дядюшка Фергюс был той ещё сволочью.

– Регина, – лязгнула голосом ее мать, – немедленно извинись и умолкни!

Звучало это так, будто перед нею все ещё была маленькая девочка, а не дама под пятьдесят.

– С какой стати?
– пожала плечами непокорная дoчь.
– Не будь ханжой, мама. Дядюшка разорил кучу народа - Эванс не даст соврать, вечно ехидничал и лез куда его не просили. Признаюсь, я тоже была ужасно на него зла. Ведь по его милости парламент отклонил поправки в законе о праве женщин на наследствo!

Секретарь покраснел и кивнул.

Каролина издала смешок, облизнула губы и мурлыкнула:

– Осторожнее, сестричка. А то сейчас до мотива убийства договоришься.

Регина удивилась, кажется, вполне искренне.

– Ножом в спину? Дорогая, это не в моем духе. Я бы хотела его победить, но честно!

В дверь деликатно постучали,и в столовую заглянул дворецкий.

– Прошу прощения, но там спрашивают старшего инспектора. Что-то насчет следственных действий.

Лицо у дворецкого было такое, будто он только что сжевал целый ящик лимонов.

– Благодарю, - коротко отозвался Этан и поднялся. – Прошу меня извинить... Дорогая, ты со мной?

А я уж думала, он не спросит.

– ?азумеется, - я промокнула губы салфеткой и тоже встала.

– Не забудьте о концерте!
– напутствовала леди Норвуд.

Смерть - не повод для прогула?..

***

– Ничего не выйдет!
– услышали мы с порога курительной.

Тело увезли, но ковер с выразительным бурым пятном остался. И стоя над этим самым пятном, ожесточенно спорили двое.

– ... а я вам говорю, это невозможно!
– ругалась женщина лет шестидесяти, в строгом черном платье и без шляпки на темных с проседью волосах. – Вы что, слов не понимаете?

– Элизабет, прекратите дурить, – нахмурился инспектор Томпсон, приглаживая седой ежик на голове.
– Это уже не шутки. Дело-то об убийстве, сами понимаете.

– Болван!
– женщина всплеснула руками.
– Можно подумать, мир только вокруг вас вертится. Говорю же вам, это не-воз-мож-но!

– Ерунда!
– вышел из себя инспектор.

Этан кашлянул.

– Неловко вас прерывать, но мо?ет быть, вы поделитесь и с нами? Что невозможно и почему?

Хотелось послушать еще, но приличия, увы,требовали иного. И ладно бы разговаривали преступники, их подслушивать - в интересах следствия, разумеется!
– можно и нужно. Но полицейский инспектор - дело другое.

Означенный инспектор отчего-то чуть заметно покраснел и отступил на шаг.

– Сами объясняйте, упрямая женщина!

Она досадливо мотнула головой и попыталась улыбнуться.

– Доброе утро. Я - миссис Треверс, мест?ая ведьма. Можете звать меня просто Элизабет.

Этан кивнул, назвался в ответ и представил меня.

Строгое лицо Элизабет смягчилось,и она с теплой приязнью посмотрела на мой живот.

– Вы уже в курсе, что ваша девочка будет сильной ведьмой?

Мы с мужем потрясенно переглянулись. Значит, девочка? И вдобавок ведьма...

Инспектор Томпсон покачал головой и сказал укоризненно:

– Вот не умеете вы определять, когда надо прикусить язычок, а когда напротив, выложить все как на духу.

– Кто бы говорил, - буркнула она. – Третий раз вам повторяю, упрямец вы эдакий. Нельзя вызвать дух этого самого Мак-Альпина!

Инспектор поднял брови и скрестил руки на груди.

– Даже если сплясать голышом при луне?

– Прокляну, - пообещала она мрачно.
– И суд меня оправдает. Шутка, повторенная раз двести, это уже весомый повод для прoклятия. У меня ведь тоже нервы не железные!

Этану вновь пришлось откашляться.

– Не могли бы вы пояснить?
– вежливо обратился он к ведьме.
– Почему нельзя? Суток с момента смерти еще не прошло.

– Потому что убили не абы каким ножом, – ответила она хмуро. – Иначе я бы вызвала духа всего за несколько минут. Ни опыта, ни силы мне не занимать, знаете ли. Но этот кинжал...

– Да что с ним не так? – возмутился инспектор Томпсон,который в присутствии ведьмы разом лишился своего благодушия.
– Скажите наконец толком.

– ? вы слушайте внимательно, - огрызнулась ведьма. – Я уже пыталась вам объяснить. Орудие убийства - артефакт, который моментально обрезает связи души с миром. Тут не то что через сутки, даже через десять минут дух не вызвать. Ясно вам?