Это было у моря

Бран задумался. Вернуться на север было бы замечательно — а с другой стороны, что он будет там делать?

— Честно говоря, я хочу закончить школу здесь. А потом… есть один профессор — тоже на севере, но не в нашем городе. Жойен сказал, что он просто волшебник по части программирования серверов и подключения к ним сложного харда.

— На кой тебе этот профессор? Ты сам кого хочешь запрограммируешь…

— Я только неофит. Мне еще идти и идти…

— Ну, я не знаю. Твой дружок-киберпророк тебе еще не то насоветует. Так глядишь — сам станешь сервером… Будешь сидеть в центре сети и посылать по миру мозговые импульсы.

— Иди ты в пень! — Бран сохранил программку и закрыл редактор. — Все же, давай подвинем это кресло. Я сползу, а ты поставь его туда поближе. Идет? Так паркет не поцарапаем. Сестра молча кивнула, отойдя в сторону.

Бран с трудом отодвинулся назад вместе с креслом и неловко опустился на пол, задевая нечувствительными коленками железяки компьютерных коробов, стоящих под столом. Арья аккуратно подняла тяжелое деревянное седалище и оттащила его к окну. Помогла подползшему на локтях Брану взгромоздиться обратно. Все было привычно отработано. Имелись, конечно, и костыли, и даже сложной системы ходунок, чтобы можно было волочить за собой мертвые ноги, но все это Брану катастрофически не нравилось. Лучше самому.

— Ну что, так лучше?

— Ага. Хоть голова отдохнет. Интересно, ужин скоро?

— Пойду узнаю. Сиди тут.

Бран горько усмехнулся:

— Куда же я денусь?

Арья тихонько вышла в коридор и через минуту вернулась.

— Вишневый чизкейк и молоко. Тетя ушла к себе. У нас, я так понимаю, самообслуживание. Дети, видимо, опять едят в детской. Принести тебе кусок пирога?

— Ага, только без молока. Сок нальешь, если есть? Или просто воду можно. Пожалуйста!

— Сок, вроде, был. Жди.

Через несколько минут она притащила Брану тарелку с пирогом и стакан яблочного сока.

— Вот, что нашла. Пойду сделаю себе сандвич.

— А пирог?

— На десерт! — хохотнула Арья. — Потом, у меня были кое-какие дела…

— Как всегда?

— Не знаю. Дождь этот… Ну, как пойдет.

— Ох, засекут тебя.

Арья сверкнула глазами.

— Не думаю. Им сейчас до нас дела нет. С собой бы разобрались… Ну, пока!

— Пока!

Бран занялся пирогом, рассеянно вглядываясь в шуршащую дождем мглу. У всех свои дела. А у него — эта комната и страница кода. Из компьютера пиликнула программка чата. Ну вот, теперь надо было тащиться обратно. Зато, может, это Мира. Говорить с Жоейном Брану сейчас не хотелось. Настроение и так не очень — а приятель любил напускать в беседу тумана. И так хватает. Но с другой стороны — лучше Жойен, чем одиночество.

Бран отставил тарелку на бок сидения и уныло плюхнулся вниз. Теперь задача была сложнее — дотащить кресло, еду и себя до стола, при этом не уронив чизкейк на пол. Он мог бы позвать Арью, но не хотелось. В конце концов, это его жизнь, надо было справляться самому.

4.

Арья

Арья, не спеша, сделала себе бутерброд, и, взгромоздив его на тарелку с пирогом, налила себе молока и потащила это все в комнату. Рейегар выключил у себя музыку и, судя по звукам, бегал по кабинету, как тигр. Очень хорошо, пусть помучается — не все же другим с ума сходить.

Она тихо поднялась наверх, по пути вспоминая их вечерний разговор после ее возвращения из Лебяжьего Залива. В комнате было сыро и почему-то пахло грибами. Арья уселась на кровать и занялась ужином.

Дяде нравилось строить из себя полководца — ну и пусть его. Арья, согласно образу нашкодившей плохой девочки, стояла, потупившись, на пороге и ждала, пока будет надет черный плащ (непременно не застёгнутый — чтобы крылья по ветру развевались картинно) и будут накормлены собаки (обычно это делала тетя, но она была в больнице).

Рейегару пришлось на минуту выйти из роли и самым прозаическим образом открыть банку с консервами — причем не мечом и не кинжалом, а слегка проржавевшим консервным ножом, который из-за этого шел туго и, сорвавшись, раскромсал дяде палец. Арья с интересом наблюдала все эту нелепицу на кухне и шикала на поскуливающую Ним. Лишь бы та не напрудила в коридоре — со всеми этими красивостями. А то будет еще красивее — она будет мыть пол от мочи, а дядя — расхаживать с важным видом, как цапля, туда-сюда по холлу и, взирая на нее сверху вниз, читать ей лекцию о неблагодарности. Ну уж нет! Она выпустила мающуюся псину во двор, и сама выскользнула следом. Путь этот властитель душ сам себе ищет пластырь!

Через пять минут (Ним уже успела наложить кучу на газоне соседей, и Арья как раз успела за ней убрать) дверь хлопнула. Луна и Солнце бежали впереди, позади брёл Рейегар, замотав порезанный палец какой-то тряпочкой (пластырь он так и не нашел). Арья фыркнула в рукав — трудновато будет соблюдать серьезную мину, глядя на эту тряпочку с цветочками — обрезок новой занавески, что Лианна готовила на весну.

Они сошлись на тротуаре — Арья, болтающая мешочком с какашками, и Рейегар, безостановочно теребящий свой цветастый палец. Мешок Арья не выбросила нарочно, хотя иногда за ней водилось закидывать подобные вещи в мусорный бак к соседям — Рейегар, чтобы не “портить вид”, держал все ведра и баки в гараже — и домашним приходилось таскаться через кухню в гараж по-любому. Для пластика, может, и неплохо — а вот убирать за собаками немного проблематично.

— Итак?

Арья похлопала ресницами. Чего он от нее ждал — признаний и слез? Она же не Санса…

Через минуту она все же решила нарушить молчание — с Рейегара станется, он был способен и полчаса ждать — если считает, что ему должны ответ.

— Мне очень жаль.

— Жаль чего? Что ты удрала в самый неподходящий момент неизвестно куда, когда семья наиболее нуждалась в поддержке?

— Нет. Что ты порезал палец. Что удрала, совершенно не жаль. Повторись все еще раз — сделала бы все так же. А палец жалко — нож ржавый, мне следовало тебя предупредить.

— Арья! Мы не шутки тут шутим! — дядя метнул на нее проницательный взгляд.

— А что мы делаем? — Арья взглянула на Рейегара с самым невинным видом.

— Мы пытаемся прийти к тому, чтобы выяснить, куда и зачем ты ездила.

— Это не надо выяснять. Это и так известно. Тому, кто в этом замешан. Ты — нет.

— Ты начинаешь переходить границы!

— Я учусь у тебя, дядя. У тебя-то все с этим в порядке, верно?