"Фантастика 2025-44". Компиляция. Книги 1-26

– Не хрустальная туфелька, но тоже подойдет, - важно кивнул фамильяр и с непонятной радостью продемонстрировал нам веер острых когтей на передней правой лапе. – ? у меня – во!

– Что – «во»?

– Кровь! – довольно пояснил Блит.
– Этот увалень на меня наступил, а я его за это поцарапал. Вот так!

– ?очему сразу не сказали? – Снова рассердилась я. – Теплый прием парню устроили, а теперь удивляетесь, что он сбежал?

– ? когда тебе говорить-то , если ты с порога крушить дом начала!? – Чуть не заплакал Батан.
– Стол расколошматила! Лавку сломала! Картошечку раскидала!

– Не из-за нас он дёру дал! – подлил масла в огонь фамильяр. – Это ты слабое зелье сварила, он и очухался раньше времени. А я говорил, сильнее делай!

– Цыц! – пришлось прикрикнуть, что бы прервать разгорающийся скандал. – По новой ссориться не хочу! Батан,топи печь, Блит, держи лапу повыше, чтобы кровь не смазать. Если там хоть что–то осталось…

– Мы будем его искать? – оживился домовой. – Мне стол новый ну очень нужен! И лавка. И табурет. И хорошо бы еще одну полочку для посуды повесить!

Я покачала головой: полочки, лавочки… у меня жизнь на волоске висит, а Батан только о себе думает.

Я вздохнула и закружилась по дому: пересадила кота на лавку для ведер, расстелила на подоконнике карту местности, набрала колодезной воды в чан (благо последнее ведро, ютившееся у самой стены, я перевернуть не успела!) и поставила его на огонь. Когда дрова прогорели, и плита раскалилась, бросила в кипяток веточку черничника, крестообразные листья разрыв-травы, корень папоротника и стебель зверобоя. Следом отправился носок Райана. Мы с домовым с любопытствoм понаблюдали, как тонет в отваре пахучий элемент одежды,и, хитро переглянувшись, перевели взгляд на кота.

Блит мгновенно напрягся, поднятая вверх лапа заметно задрожала.

– Чего?
– настороженно поинтересовался фамильяр. – Чего это вы так на меня смотрите?

– Твоя очередь! – серьезно заметил Батан и демонстративно подтолкнул ко мне здоровенный тесак, неизвестно как оказавшийся на подоконнике.

Я задумку не только поняла, но и оценила и с удовольствием ринулась подыгрывать – схватила нож, задумчиво прокрутила его в руке и даже примерилась лезвием к Блиту так, будто собиралась его нашинковать . Не знаю, за что мстил коту домовой, но я, во-первых, за соль, подсыпанную мне на прошлой неделе в чай, а во-вторых, он сам виноват – кто как не фамильяр ведьмы должен был пресечь побег пленника той самой ведьмы!?

– Наверно, одной лапы будет достаточно… Батан, как думаешь? Или только когти ему срезать?

Фамильяр юмора не оценил – опешил, вытаращил глаза и, подумав, попытался изобразить обморок (даже лапкой подрыгал для правдоподобности). Но глухой звон встретившегося с кошачьей башкой пустого ведра и последующий вопль боли представлению помешали.

Батан, посмеиваясь в бороду и старательно не замечая полных не наигранного отчаянья взглядов фамильяра, притащил чашку воды и ловко смыл с когтей кровь. ?ерелив смыв в чан, убавил огонь. Отвар загустел на глазах.

Я закрыла глаза, представила как можно более точный образ бродяги: рваная одежда, грязь и запах. И глаза карие, красивые… Улыбка – замечательная со всех сторон… Интересно, как он выглядит на самом деле?

Я направила в котел поток Силы. Зелье забурлило и тут же покрылoсь коркой льда, игнорируя пышущую жаром печь. Я отколола ледышку и осторожно перенесла ее на карту.

Сначала ничего ?е прoисходило, потом лед начал таять, а капля двигаться. Она ползла по начерченным тропинкам, уверенно тянулась вдоль линий, обозначающих реки, перетекала через черточки мостов. И, наконец, остановилась.

– Ну? Чё там?
– высунув от любопытства язык, пропищал Батан и даже попрыгал от нетерпения.
– Хде его носит?

Я не поверила своим глазам, наклонилась, рассматривая карту:

– Не может быть!

– Чего не мoжет быть? – не вытерпел Блит и тоже ринулся к окну.

– Он здесь!

– Хде?
– ужаснулся домовой.

– Здесь, в доме!

И в этот момент в дверь постучали.

Мы одновременно повернули голову на звук.

– Ба-тюш-ки! – ?искнул Батан, сграбастывая с подоконника тесак и угрожающе выставляя его в сторону двери.
– Не открывай!

– Убежит! – поддержал друга фамильяр.

– Кто?
– растерянно поинтересовалась я.

– Райан же! Гости придут, он из-за печи выпрыгнет и убежит! – Трагическим шепотом объяснил мне кот. – Или и тогo хуже – будет бродить перед их носами опоенный и бормочущий о любви. Что о тебе люди подумают!?

– Нет его за печью! – взвизгнул домовой.
– Я бы знал! Поклё-оп!

– Значит, он в сарае. Больше ему прятаться негде.

Батан зажал тесак подмышкой и торопливо перечислил, загибая пальцы:

– В сортире еще, на дерево мог залезть, в погреб забраться. Мало ли куда его занесло?

– Нет у нас погреба, борода!

– Есть!

Стук повторился. На этот раз настoйчивее и громче.

– Кто там?
– Не выдержала я.

– Открывай! – В незнакомом мужском голосе отчетливо слышалась ярость .
– Или вынесу дверь вместе со стеной!

Батан нехорошо усмехнулся,тесак снова перекочевал в руки. Фамильяр выгнул спину коромыслом и угрожающе зашипел.

– Бесплатный совет: проваливай, пока кости целы! – предупредила я нахала.
– Прокляну!

– ?ткрывай, Хелена, - снова донеслось с улицы. На этот раз голос был другой – спокойный и знакомый, но кому он принадлежал, сразу сообразить я не смогла. – Разговор есть .

Домовой растворился в воздухе, только размытая тень мелькнула в сенях. Надеюсь, гости не настолько глупы, чтобы напасть на ведьму в её же избе!? Или им сильно не поздоровится, - обороняться от невидимого врага крайне затруднитeльно.

?амильяр занял место на полке над дверью. Если что, прыгнет сверху и первое что сделает – выцарапает глаза.

Я же натянула на лицо доброжелательную улыбку, сжала в руке черенок метлы и только после этого отворила дверь.

?осетителей снова было двое. На этот раз гадать не пришлось – городские вельможи пожаловали-с.

– Это какая-то новая традиция – ходить к ведьме парами? – съязвила я, осматривая первого гостя.
– По одному страшно что ли?

– Закрой рот, исчадие!

О как!? Ничего себе «здрасьте»!

Городской модник был выше меня на голову, плащ с меховой оторочкой (и это в середине лета!) свободно висел за спиной, шелковый камзол (представляю, как в нем ?арко) украшен пряжками, ремнями и утыкан таким же огромным количеством метательных ножей и склянок с зельями. Даже из голенища высокого сапога выглядывала рукоять кинжала. На бедре висел меч – добротный такой, неброский, но от этого не менее опасный. Мужика можно было бы назвать симпатичным, если бы не близко посаженные глаза, раздувающиеся от ярости ноздри и презрительно опущенные уголки губ.