"Фантастика 2025-92". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
На крошечной стоянке перед еврейским кладбищем уже находилось несколько авто. Все они были чёрными, и все они были дорогими.
Перед машинами ждали люди. Чёрные плащи, чёрные очки, чёрные зонты… Я начал себя чувствовать так, словно попал на похороны главы мафиозного клана.
— Так и есть, дружок, так оно и есть, — проходя мимо, Тарас похлопал меня по плечу.
— Это что, правда похороны? — спросил я у Алекса.
— А ты думал, мы на кладбище пикник устроим? — шеф тут же смягчился. — За нами постоянно следят, — пояснил он. — Те пьяные мерзавцы,
— Думаете, граф купиться на это шитое белыми нитками оправдание?
— Мы обманываем не графа, — сделав знак следовать за ним, Алекс пошел к группе в чёрном. Накрапывал дождь, и кроме глянцевых чёрных зонтов, ничего видно не было. — Мы обманываем систему. Букву Закона, или в данном случае — Договора.
Я вспомнил, как сам грозил Фёдору Михайловичу устроить саботаж. Вместо полноценной охоты на монстров.
Людьми собравшихся существ назвать было можно весьма условно. Все они были разные, и все просто истекали силой.
— Прошу простить за опоздание, — ещё издалека начал шеф, подходя к группе. — Небольшой инцидент на дороге.
Меня Алекс представлять не стал, и я даже был этому рад: этим существам не хотелось пожимать руки…
— Ну! Теперь-то все собрались? — сварливо спросил сморщенный старикашка ростом мне по-пояс. Был он весь серый, с громадными заострёнными ушами, крючковатым носом и острым, загибающимся кверху подбородком. Засаленная шляпа постоянно сползала ему на глаза, и он поправлял её щелчком до отвращения желтого ногтя большого пальца.
Да и весь он был какой-то засаленный, — я старался не смотреть на старичка слишком пристально, но мне было до смерти любопытно. — Видавший виды лапсердак, скользкие серые пейсы, в уголках глаз скопился гной, в уголках рта — подсохшая слюна…
— А ты куда-то торопишься, Гобсек? — спросил другой. Полная противоположность старикашки. Высокий, с зачёсанными ото лба волосами. Холёные щёки прикрывает холёная борода, в которой угадываются чувственные алые губы. На чёрном кашемировом пальто блестят серебряные капли влаги.
— Время — деньги, Велимир, — не остался в долгу старикашка. — Никто не заплатит мне за простой.
— Мне кажется, раз все в сборе, пора начинать, — это сказала женщина в чёрном, до земли, норковом манто. Низко надвинутая шляпа частично скрывала лицо, и я видел лишь тонкие, накрашенные алой помадой губы и острый белый подбородок. Зонт над её головой держал громила в чёрном плаще.
Голос женщины был властным, чувствовалось, что она привыкла отдавать приказы — и не привыкла к тому, что их оспаривают.
Впрочем, никто этого делать и не стал.
Детина, что держал над ней зонт, подал знак кому-то рядом с машинами, и багажная дверь лимузина поехала вверх. В кузове обнаружился гроб.
Четверо подручных в комбинезонах вытащили его под дождь, и подняв на плечи, медленно пошли к воротам кладбища.
Процессия с зонтиками потянулась следом.
Алекс завёл негромкую беседу с женщиной в
шляпе, коротышка и гигант шли за ними, являя собой комическую парочку — они негромко, но бурно о чём-то спорили, иногда взмахивая руками.Ко мне пристроился Тарас. У нас с ним зонтов не было, но я уже давно понял: для стригоев природные катаклизмы — весьма условные понятия. Можно приказать своему телу не чувствовать холод или жар. Можно не спать. Не насыщаться — сложнее, но и это преодолимо. Вот и сейчас дождь нам не мешал, а скорее, помогал — чуть отстав, можно было вести вполне нормальную беседу.
— Гобсек владеет всеми базарами, рынками, ларьками и простыми лоточниками, — тихо говорил древний стригой. — Его личное состояние насчитывает пятьдесят миллиардов, но старик упорно живёт в однушке в Колпино. Ест только самую дешевую овсяную кашу. Варит её собственноручно, раз в неделю. Зимой хранит в кастрюле на балконе, и разогревает на батарее парового отопления.
— А тот, кого старик назвал Велимиром?
— Господин Хлебников — полная противоположность, — улыбнулся Тарас. — Он осуществляет торговые связи с фермерскими хозяйствами по всей России. Натуральные продукты, без ГМО, без консервантов и красителей… Точки здорового питания: вручную выпеченный хлеб, свежая зелень, натуральные овощи. Самое смешное: его желудок атрофировался несколько сотен лет назад, и эпикурействовать господин Хлебников может лишь умозрительно…
— А женщина?
— Госпожа Пульхерия Невермор.
— Странное имя.
— В её ведении больницы, морги, дома призрения и тому подобное. Говорят, что она — родная дочь Григория Распутина. Ну и ясное дело, владеет многими тайнами.
— А твоей вотчиной являются спортивные состязания? — я вспомнил, как представился Тарас при первой встрече.
— Стадионы, казино, ночные клубы и дискотеки, — чуть поклонился древний стригой.
— Но ты говорил о футбольном клубе…
— Это моя официальная должность. Которой я, между прочим, очень горжусь.
— Да я и не спорю, всё довольно круто, — я замялся.
— Хочешь спросить, каким образом мы взаимодействуем с обычными людьми?
Иногда способность Тараса читать мысли напрямую даже удобна: лишает необходимости задавать неудобные вопросы.
— И это тоже.
— Помнишь, я говорил, что умею скрывать свою инаковость от других? Так вот: мы все ею пользуемся. Даже твой шеф, господин Голем.
— Но он живёт не скрываясь, даже водит экскурсии…
— И тем не менее никто не ассоциирует его с… тем, кто он есть, верно?
А я вспомнил Владимира. Он спокойно ходил по улицам родного города, но никто не пытался его фотографировать, не удивлялся, не показывал пальцем…
— Мне казалось, здесь срабатывает природная человеческая черта: не замечать того, что не укладывается в рамки повседневного восприятия, — осторожно сказал я. — Вот я, например, тоже далеко не сразу поверил, что они — те самые.
— Так и есть, — кивнул Тарас. — Но кроме этого присутствует ещё и талант перевоплощения. Не переживай, всё приходит с опытом.