"Фантастика 2025-95". Компиляция. Книги 1-29

Они сомневались, но я опять смог убедить. И… Меня пустили в темницы.

Уже спускаясь по стоптанным ступеням в сырые подвалы, подумал — что же я за дичь творю? Вместо того, чтобы вытащить принцессу и задавить восстание в крови, или, наоборот, полностью поддержать восставших, раз и навсегда избавив новую власть от потенциальных внутренних врагов, я пытаюсь подыграть и первым, и вторым. Хотя, с другой стороны… Иметь запасной вариант, чтобы если что, совершить ещё один переворот и восстановить Императорскую власть, тоже может быть полезно. А может быть бомбой замедленного действия. И разгребать проблемы дальних родственников Птицы придётся наверняка мне, больше некому — сами они наразгребают так, что потом делать не переделать.

Правда, все мои сомнения и пространные рассуждения относительно того «как лучше» разбивались об один простой факт. Мне нужна была поддержка и союзная армия, здесь и сейчас. А потом — хоть трава не расти. Вернее, потом уже можно заняться последствиями, но чтобы это «потом» наступило, надо пережить «сейчас»…

Тюремщик подошёл к первой из камер. Когда ключи отзвенели своё и дверь со скрипом отворилась, жестом пригласил меня проходить. Двое вооружённых драконидов остались снаружи, караулить у дверей, я же осторожно ступил в ни разу не уютный сырой полумрак.

Конечно, первым делом я попросил отвести меня к принцессе. Последняя из императорского рода содержалась в одиночной камере, поистине царских размеров — наверное, там можно было заточить тролля, если не целого багамута.

Драконидка, гордо выпрямив спину, сидела по-турецки посередине помещения, спиной ко входу. Я тихонько позвал:

— Принцесса?

Услышав мой голос, она вздрогнула и резко обернулась.

— Ты, чернокнижник?!

— Да.

— Я ждала, что за мной придут… Придут, чтобы отвести на казнь. А пришёл ты! Что случилось? Ты вернулся, и разбил всех мятежников?!

Для меня морды драконидов всё так же оставались совершенно одинаковыми и невыразительными. Но, готов поклясться, в тот момент на «лице» моей старой знакомой мелькнуло что-то очень хорошо узнаваемое, присущее, наверное, каждому живому существу. Лишая принцессу последней надежды, я ощутил себя злым дядей, отбирающим у ребёнка конфету… Но обманывать было бы ещё хуже.

— Нет. Я вернулся, как ваш народный герой — тот, кто помог свергнуть теневиков… И спевшуюся с захватчиками Императорскую власть. Мятежники, те знатные рода, которые реально пришёл к власти после переворота, попытались использовать меня в своих целях… И я устроил ещё один мятеж.

— Так что? Я теперь свободна?..

Я выдержал паузу, нагнетая обстановку. Да, дешёвый театральный эффект… Но мне надо было, чтобы принцесса прониклась серьёзностью ситуации.

— Боюсь, что всё очень сложно, — изо рта моей собеседницы вырвался язычок пламени. Сделав вид, что не заметил, я невозмутимо продолжил: — Отыграть назад уже нельзя, джинна выпустили из бутылки. Забудь про Наднебесную Империю, твой братец уничтожил авторитет императорской власти на корню. Вас теперь считают виновниками всех бед.

— Но… Но… Это же всё он! Просто один… Неудачный правитель! Который спелся с нашими врагами! Он виноват! При чём здесь я, при чём здесь сам принцип нашей власти?..

— А вот об этом я и хотел поговорить. Сейчас для всех ты — просто сестра предателя и законная супруга врага. Понимаешь, да? И всё равно, что ты не имела к происходящему отношения, что всё было против твоей воли. Простой народ тебя ненавидит за это. Если ты сейчас заявишь права на трон — тебя растерзают. И будут считать, что поступили правильно.

— Но… Есть же какой-то вариант, да? Иначе ты, неумирающий, не начал бы этот разговор? И ты сказал… Если я «сейчас» заявлю права? Значит, если сделаю не сейчас — может быть по-другому?

— Вариант… Конечно, вариант есть. Даже несколько вариантов.

— Я вся внимание!

— Хорошо. Слушай. Первый — ты официально, при свидетелях, желательно — при большом стечении народа, отрекаешься от престола. И читаешь душевную, искреннюю, зажигательную речь, в которой признаёшься в верности своему народу и своей родине, и рассказываешь о своей нелёгкой судьбе, чтобы ни у кого даже сомнения не возникло, что ты такая же жертва, как и все остальные. Также, ты приказываешь — именно приказываешь, как последняя из императорского рода — всем до конца верным сложить оружие, прекратить саботировать новую власть, и, наоборот, начать помогать ей в меру возможностей. Сама же просишь назначить себя на какую-нибудь должность, на самом деле, хоть какую-нибудь… И стараешься изо всех сил показать себя на новом месте. Чтобы все видели, что ты действительно достойна. Это будет путь наверх с самого низа, когда ты завоюешь себе авторитет и получишь власть не по праву рождения, а как действительно достойная. Пусть эта власть вряд ли будет абсолютной, как у твоих предков… Но тут уж извини, благодаря усилиям твоего братца этот путь для вас навсегда закрыт.

— Но… У драконидов женщины никогда не занимают ответственные должности!

— Новое государство, новые правила. Надо будет обязательно напомнить всем о том, что у вас дефицит кадров, и каждый драконид на счету. Продавить идею, что женщины могут справляться со всем ничуть не хуже мужчин… Это очень полезно для государства.

— Необычно. Не уверена, что это примут.

— Примут, никуда не денутся. И это я озвучил один из путей.

— Вся внимание.

— Второй вариант — ты просто присягаешь мне, и после этого твоим соплеменникам придётся иметь дело уже со мной, что бы они ни против тебя не имели. Но что-то подсказывает, такой исход для тебя не настолько привлекателен. И… Я бы тоже не хотел так явно идти на конфликт. По крайней мере, сейчас.

— Хорошо. Это не всё?

— Конечно. Ещё можно выждать, дискредитировать новую власть, и потом восстановить империю после очередного поворота. Это не самостоятельный путь, скорее один из путей дальнейшего развития, и в первом, и во втором варианте.

Принцесса ненадолго задумалась. Потом, наконец, выдала:

— Я отрекусь. И пойду служить своему народу… Куда меня пошлют. Присягать тебе… Извини, но не считаю себя вправе. Я должна служить своему народу.

Пристально посмотрев на меня своими необыкновенными жёлтыми глазами, она добавила:

— И ещё, я никогда не забуду твоей помощи. Спасибо, неумирающий!

С остальными пленниками мы общались уже вдвоём. Принцесса помогала мне убеждать своих самых верных подданных склонить голову и не гибнуть зря.

Потом было внеочередное заседание Совета, которое я убедил провести ещё и с «трансляцией в прямом эфире», то есть с глашатаями, или как это называется, передающими слова дальше тем, кто далеко и не слышит.

Речь принцесса произнесла корявенькую, запинаясь и сильно волнуясь, но говорила искренне, и наверняка заполучила немало очков в свою пользу. Рассказав о своей нелёгкой жизни и том, что всецело поддерживает новое правительство и отрекается от власти, драконидка обратилась и к присутствующим здесь же «монархистами», которых привели, закованных в кандалы. После чего последним предложили выбирать: кто идёт за нею, последней в императорском роду, а кто выбирает смерть. Последние были — но не так много. Прямо на глазах у публики часть драконидов освободили от кандалов, а часть… Часть ритуально казнили, испепелив магическим пламенем.

После этого публичная часть закончилась. Всех лишних попросили разойтись, увели в том числе и принцессу, и освобождённых монархистов. А Совет вновь собрался уже в закрытом помещении. Поняв, что опять придётся говорить, слушать, и опять говорить, я чуть не выругался вслух… Но деваться было некуда, я хоть как-то контролировал этих прямоходящих ящеров только до тех пор, пока держал руку на пульсе. Было совершенно очевидно, что исчезни я хоть ненадолго, пропусти пару таких собраний — и они поймут, что прекрасно справляются и без меня. Влезть в эту обойму снова будет ой как непросто.