Фэнтези 2016. Дорога до Белой башни

– Хорошо здесь, - сказал он, прихлёбывая бахт, - мерзкое крепчайшее пойло степняков, настоянное не иначе как на лошадином навозе. Увы, без бахта переговоров не выйдет. Степняки полагают, что тот, кто осушит чашу этого напитка и не упадёт замертво, угоден богам.
– В наше время только степи остались чистыми от порождений Бездны. Эти твари расползлись по всем четырем королевствам...

– Я клялся на мече, что ни одного поганого кьяри не будет в небе над моими землями!
– посерьёзнел Харри-хан.

– Правда, я видел одного к западу отсюда, - осторожно заметил Ксантис.

– Думаю, он направляется к своим. Хочет, как вор, прокрасться по краю степи, пока ваши доблестные воины взимают дань с караванов Хараана!

Так, а вот про караваны упоминать не стоило, - спохватился про себя Ксантис. Сейчас хитрый старик мигом сопоставит, что ему выгодней: пограбить беспомощных жирных купцов или ловить в степях какого-то залётного кьяри, про которого наверняка неизвестно, есть ли он вообще.

– У меня есть свои причины ненавидеть этих тварей, - Ксантис поспешно напустил на себя скорбный вид. Пусть степняк понимает как хочет.
– Прими же мой дар вашим богам, и пусть они покарают нечестивца, если он осмелится осквернить чистое небо над Диким полем!

Ксантис одним глотком осушил проклятую чашу, поставил её на ковёр и выложил рядом небольшой кожаный мешочек. Старик не спеша подтянул мешочек к себе и дёрнул завязки. На его лице заиграли блики от драгоценных камней, а глаза алчно вспыхнули зеленью.

– Да будет так, - весомо проговорил Харре-хан.
– Боги не допустят такого святотатства.

– Я слышал также, что у этого кьяри были попутчики из людей, - будто бы только сейчас вспомнил Ксантис.

– Они нужны тебе?
– встрепенулся хан.

Ага, надейся, - мысленно усмехнулся убийца. Хочешь ещё один такой же мешочек сторговать? И так жирно!

– Можешь делать с ними всё, что угодно, - широко улыбнулся Ксантис.
– Пособники демонов не заслуживают твоей милости.

Конечно, вряд ли Джозер пожелал бы альтийцам такой мучительной смерти, - размышлял Ксантис, удаляясь от лагеря степняков, где воины уже сворачивали шатры. Но, в конце концов, какая разница? Главное - сделать дело. А с таким союзником, как Харре-хан, за исход дела можно не волноваться. Ксантис пришпорил коня. Похоже, собирается гроза, было бы неплохо загодя добраться до жилых мест.

***

А на небе гроза, чистый фосфор с ангидридом...

(Б. Гребенщиков - Истребитель)

Этот летний день был наполнен истомой и зноем. В лесу стояла глухая тишина, и даже птицы испуганно притихли. Наши лошади поднимали на просёлочной дороге тучи лёгкой пыли, которая потом долго ещё клубилась над дорогой, скрипела на зубах и успела нам порядком надоесть.

– Ну и жарынь...
– выдохнул Тиль, в который раз жадно глотая воду из фляги.

– Гроза будет, - серьёзно заметил Вал.
– Укрытие искать надо.

Небо уже потемнело, нависло угрожающе над самыми деревьями. Предупреждающе зашелестели тополя, блеснув серебряной изнанкой листьев.

– Сюда!
– позвал Вал.

Когда-то невообразимо давно что-то подточило корни огромного дуба и он рухнул, выворотив огромный ком земли. Потом весь этот бурелом густо зарос орешником. Вал, как огромный таран, проломился сквозь кусты и показал нам под корнями небольшую пещерку. Мы, торопясь и мешая друг другу, кое-как приладили полог к ветвям орешника и сложили наши вещи на самое защищённое место.

Успели вовремя. Я влез под полог последним, как вдруг сильный порыв ветра пригнул кусты к самой земле, рванул крышу нашего импровизированного шатра. Жалобно заскрипели стволы деревьев, зашумели невидимые кроны. Быстро сгустилась темнота, где-то вдалеке загрохотало.

– А что...
– начала Хэлис, но тут небо полыхнуло белым, чётко высветив на миг внутренность пещерки и испуганные лица моих спутников. Мы замерли. И в наступившей тишине властно и решительно прогремел гром.

Дождь рухнул стеной. Резко запахло мокрой травой, прелью, дождевой водой. Хэлис вдруг рассмеялась. Эринна вытянула сложенную лодочкой ладонь, подставила под тяжёлые струи.

– Вкусная, - объявила она.

Всем немедленно захотелось напиться тоже. Страх ушёл. Я вдруг почувствовал себя обновлённым, омытым этой летней грозой, которая хозяйничала сейчас снаружи и, похоже, разошлась вовсю. Мы все, не сговариваясь, прижались друг к другу поближе. Лес, казалось, решился стать озером - вода была повсюду. Под ногами у нас вдруг обнаружился целый ручей.

– Мешки, мешки спасайте!

– Давай сюда!

– Вот этот держи! Там хлеб!

Мы вымокли и вывозились в грязи так, что смешно было смотреть. Но несмотря на всё это, я давно уже не испытывал такого прекрасного ощущения, как сейчас. Это было... как радуга после летнего ливня, как рывок вверх воздушного змея, как истории, которые рассказываешь кому-то на ухо, устроившись в домике из старого одеяла. Кажется, это называется - радость.

***

Но будь ты хоть "роллс-ройс", всё равно стоять в пробке...

(Б. Гребенщиков - Кардиограмма)

Вот чего Дориан больше всего терпеть не мог в этой жизни - это ждать. Он угрюмо сидел в придорожной корчме, барабанил пальцами по тёмной засаленной столешнице и посматривал в мутное окно, залитое потоками воды. Дождь лил как из ведра. Каждый раскат грома заставлял на минуту умолкать посетителей корчмы, но затем они снова разражались потоками слов, часто перекрикивая друг друга. В одном углу смешанная компания из одного рыцаря, его оруженосца и двух прилично заросших лесовиков коротала время за картами. Время от времени оттуда доносились азартные выкрики. Воздух в корчме казался густым от смешанных запахов давно не мытых человеческих тел и их грубой пищи. Нет, это в конце концов невыносимо!