Фэнтези 2016. Дорога до Белой башни

– Если эта ерунда выглядит так же, как твои руки... Ну-ка, сними рубашку.

– Ещё чего!
– я резко отодвинулся не хуже стыдливой девицы. Царапины - ещё куда ни шло, чёрт с ними, но посвящать людей в тонкости наших способностей к регенерации я не собирался. Чем меньше они об этом знают, тем лучше.

– На твоей рубашке всё равно места живого не осталось. Давай её сюда, я постираю и зашью, а сейчас...

И чего она прицепилась! Будто человеческих пациентов ей мало! Ведь только свистни - набежит полдеревни со своими хворями, а она!

– Нет!
– оскалился я. Кого бы не впечатлила такая демонстрация? Её не впечатлила. Эринна только озадаченно нахмурилась.

– Послушай, я не сделаю тебе ничего плохого...

Именно этот момент выбрал мой "светляк", чтобы погаснуть. Я облегчённо выдохнул. Ясное дело, продолжать осмотр в темноте она не сможет. А если отправится за фонарём - сбегу.

– Ну ладно, - донеслось из темноты. Похоже, мы мыслили одинаково.
– Если ты уверен...

– Совершенно уверен. Завтра всё будет в норме.

В этот момент наверх просунулась лохматая голова Вала.

– Эринна, Аларика нигде нет, но Тиль говорит...
– тут он заметил в углу меня.
– О, нашлась пропажа!

– Вал, светляк дай. Аларик пока не может.

Вал уже при свете оглядел наши насупленные физиономии, как-то нехорошо нахмурился:

– Может, вам ещё свечку подержать?

Я не понял шутки, зато Эринна что-то раздражённо фыркнула и убралась вместе с сумкой. Её шаги бойко простучали внизу, хлопнула дверь. Наверное, к мелкому пошла. Вот его пускай и лечит!

Я во второй раз попытался заснуть, но мешал Вал, его тяжелое непонятное неодобрение. Он долго сидел, молчал, наконец изрёк:

– Я не люблю совать нос в чужие дела, но леди Эринна - неподходящая игрушка для тебя, парень.

Мне пришлось пару раз прокрутить в памяти сцену его появления, прежде чем я сообразил, что он имел в виду. Да ладно?!

– Я тоже не любитель совать нос в чужие дела, - сказал я, имея в виду взаимную симпатию Тиля с Эринной, которую не заметил бы только полный идиот.
– Кроме того, кьяри не заводят романы с человеческими девушками.

– Вот и хорошо, - веско сказал Вал, будто подводя итог разговору. Он зашуршал в своём углу соломой, отвернулся и затих. Светляк его медленно погас.

Я ещё долго лежал, смотрел на квадрат ночного неба в окне и удивлялся про себя. Обычного человека ещё могла обмануть наша внешняя похожесть, но Вал-то маг? Он же должен видеть? Люди и кьяри - разные, как... как огонь и хлеб, например. И самые тёплые отношения, которые между нами возможны - это честное взаимовыгодное сотрудничество.

***

Я желаю счастья к аждой двери,

Захлопнутой за мной.

(Б. Гребенщиков - Всё, что я хочу)

На следующий день я выполз из пахучего сена прямо в рассветное утро. Мне нравились ранние летние часы, когда трава ещё блестит от росы, солнце, зевая, выбирается из туманной дымки, и воздух на улице совсем не по-летнему свеж. Правда, очарование рассвета в деревне нарушалось утробным мычанием коров и бестолковой суетой овец, которых гнали на пастбище.

Во дворе под навесом я обнаружил Эринну, она что-то толкла в тяжёлой бронзовой ступке, рядом лежал пучок сухих трав.

– Кажется, жар у него наконец-то спал, - измученно улыбнулась девушка.
– А ты как?

– Замечательно. Ты более искусна, чем сам Хин Асскель, - похвалил я её, припомнив имя знаменитого хараанского лекаря, а затем отобрал у неё ступку.
– Иди выспись, а то весь день будешь с коня падать.

После двух бессонных ночей она казалась прозрачной. И напряжённой, как струна: тронь - зазвенит.

Эринна почему-то всё не уходила:

– Ты... серьёзно?

Я молча кивнул. Мне хотелось, чтобы она ушла, оставила мне эти пару часов наедине с солнцем, просыпающимися птицами и самим собой. Я не привык быть постоянно с людьми. Надо же, а ведь было время, когда мне казалось, что одиночества в моей жизни даже слишком много. Теперь мне его не хватало. Кроме того, в её нынешнем состоянии действительно далеко не уедешь, а что-то мне подсказывало, что нам пора делать отсюда ноги.

И точно. Когда это моё предчувствие меня обманывало? Не успели мы собрать вещи, не успела Эринна толком объяснить счастливой матери, как дальше лечить пацанёнка, какими мазями и когда его пользовать, как на наш двор явились непрошеные гости. Небольшую группу сельчан возглавляла баба в низко надвинутом тёмном платке с нервно поджатыми губами.

– Ты, Олесья, колдунов у себя привечаешь, а у меня скотина второй день болеет! Белка моя не ест, не доится, подохнет, поди!

Сельчане все разом загомонили об участи несчастной Белки, которая, как я понял, являлась козой. Я заметил, что Хэлис потихоньку подтащила какие-то мешки к нашим лошадям, а Вал незаметно подёргал дрын в заборе, подобрал зачем-то несколько соломин и что-то зашептал над ними.

– Вон он стоит, глазищами-то поводит!

– Да кто ж из них колдун?
– удивилась Олесья.

Толпа расступилась, выпустив из себя спасённую нами девчонку. Я подумал, что даже не узнал её имени. Как-то не до того было.

– Что, девонька?
– наклонилась к ней сердитая хозяйка козы.
– Который из них?

– Он, - сказало дитя и безошибочно указало на меня.

Всё, кажется, моё участие в походе закончилось. Я постарался незаметно отступить на открытое место. Сейчас пугну их магией, а уж там...

Прямо перед моим лицом качнулись светлые косы Эринны.

– Хочу напомнить, уважаемая, что за возведённую на человека напраслину полагается штраф в десять голденов и три месяца в колодках, - даже я расслышал в голосе девушки скрип канцелярских перьев и унылую, как зубная боль, темноту тюремного застенка. Хозяйка козы несколько стушевалась.