Фермер: перерождение

Действительно, на крутых склонах оврага пришлось рассыпать известь лопатами. Работа тяжелая и пыльная, но необходимая. Каждый квадратный метр земли должен был получить нужную дозу нейтрализующего вещества.

К концу недели большая часть территории была обработана. Оставались только самые труднодоступные участки и места, где требовалась особо тщательная обработка.

— Неделю еще поработаем, и закончим, — подытожил Петрович, глядя на побелевшие от извести поля. — А потом что делать будем?

— Ждать семена и готовить почву к посеву, — ответил я. — Через месяц здесь зазеленеют первые растения-очистители.

Перспектива казалась фантастической. На месте мертвой земли, где десять лет ничего не росло, должны появиться посевы горчицы, рапса и подсолнечника. А в их корнях поселятся бактерии, способные извлекать из почвы токсичные металлы.

Через год-два эта территория может стать пригодной для обычного земледелия. Двести тридцать гектаров дополнительной пахотной земли серьезная прибавка к ресурсам совхоза.

Но пока до этого далеко. Известкование только первый шаг в долгом процессе рекультивации. Впереди посев растений-очистителей, внесение бактерий, контроль за ходом очистки, уборка загрязненной биомассы и ее утилизация.

Тем не менее начало положено. Мертвая земля получила первое лекарство, которое должно вернуть ей жизнь.

Глава 18 Первые посевы

Утром меня разбудил звук работающих двигателей. За окном, едва рассвело, уже гудели тракторы.

Дядя Вася готовил технику к очередному дню террасирования. Я вышел из палатки, быстро умылся холодной водой из рукомойника, натянул рабочую куртку защитного цвета и направился к каменистым склонам за Березовым оврагом.

Картина, открывшаяся моим глазам, впечатляла. На месте вчерашнего хаоса валунов и серой земли уже виднелись первые ровные террасы, словно гигантские ступени, вырезанные в склоне холма. Наш самодельный террасообразователь, прицепленный к ДТ-75, методично прогрызал себе путь по склону, оставляя за собой аккуратные горизонтальные площадки шириной в три метра.

— Виктор Алексеич! — окликнул меня Семеныч, слезая с экскаватора ЭО-2621. Желтая машина стояла у подножия склона, ковш испачкан глиной и каменной крошкой. — Посмотрите, что получается!

Я подошел ближе, осматривая проделанную работу. За три дня мы обработали уже двадцать гектаров из запланированных ста двадцати. Террасы ложились ровно, с правильным уклоном для стока лишней воды. Камни аккуратно укладывались по краям площадок, образуя естественные подпорные стенки.

— Отличная работа, — одобрительно кивнул я, проверяя плотность каменной кладки. — А дренажные канавки не забываете делать?

— Не забываем, — отозвался Колька, вылезая из-под трактора с гаечным ключом в руках. Лицо у парня было перепачкано машинным маслом, но глаза горели энтузиазмом. — Федька на бульдозере проходит за террасообразователем, канавки прокладывает.

Действительно, Федька на Т-100 с опущенным отвалом прорезал неглубокие канавки поперек террас. Эти желобки должны отводить дождевую воду, не давая ей размывать свежеотсыпанную землю.

— А как с поливной системой дела? — спросил я Ивана Кузьмича, который руководил прокладкой водопровода от родника Студеный.

— Основную магистраль довели до середины склона, — доложил бульдозерист, вытирая пот платком в красную клетку. — Теперь разводящую сеть монтируем. К вечеру первые террасы поливать сможем.

Поливная система получилась именно такой, как я задумывал. От родника, расположенного на пять метров выше обрабатываемого склона, шла основная труба диаметром сто пятьдесят миллиметров. Через каждые пятьдесят метров от нее отходили боковые ответвления с задвижками, позволяющими регулировать подачу воды на конкретные участки.

— Дядя Вася, как дела с посадочным материалом? — обратился я к старшему бригадиру, который проверял работу террасообразователя.

— Картошку привезли вчера вечером, — ответил тот, снимая выцветшую кепку и почесывая редеющие седые волосы. — Сорт «Приекульский ранний», элита. В подвале школы хранится, в прохладе.

— А семена многолетних трав?

— Тоже есть. Клевер красный, тимофеевка, овсяница. Зоотехник Семен Кузьмич привез из райцентра, говорит, лучшие сорта для наших мест.

Я сделал пометки в потертом блокноте с твердой обложкой. Сегодня заканчиваем террасирование восточного склона, завтра переходим к западному. Через неделю можно начинать посадки на готовых участках.

К полудню подъехал Громов на УАЗ-469 темно-зеленого цвета с белыми буквами «Совхоз Заря» на дверцах. Директор вылез из машины, поправил кепку с кожаным козырьком и окинул взглядом преображенный ландшафт.

— Ну и ну, — присвистнул он, поднимаясь по свежеотсыпанной тропинке к верхним террасам. — За неделю половину работы сделали. А говорили, что года два понадобится.

— Опыт накопился, Михаил Михайлович, — объяснил я, помогая председателю взобраться на площадку. — Первые участки мы методом проб и ошибок обрабатывали, а теперь технология отработана.

Громов внимательно осмотрел подпорные стенки из местного камня, проверил прочность кладки, заглянул в дренажные канавки.

— А вода дойдет до верхних террас? — поинтересовался он, глядя на трубы, змеящиеся по склону.

— Дойдет. Напор от родника достаточный, — уверенно ответил я. — Хотите проверим?

Мы спустились к водозаборному узлу, небольшому бетонному колодцу, который Колька с Федькой выложили из стандартных колец. Родник бил из-под большого валуна, наполняя колодец прозрачной холодной водой. Установленный в колодце насос-дозатор регулировал подачу в магистральную трубу.

— Включайте! — крикнул я Семенычу, стоявшему у распределительного щитка.

Тот повернул рубильник, и насос заработал с характерным гудением. Через несколько минут из форсунок на верхних террасах забили струи воды, поднимая в воздух мелкие брызги, переливающиеся на солнце.