Феромон

– Ты боишься, что она плачет об этом? Боишься, что сожалеет?

– Хуже. Мне кажется, она жалеет меня. И мне невыносимо это осознавать.

– Тогда я знаю, чем тебя утешить, - хмыкаю я как можно увереннее.
– Ива Уорд не знает жалости, Дэйв. По крайней мере об этом точно можешь не переживать. И то, как она поступила с Ричардом, - наглядный тебе пример. Она так же соберёт свои вещи и уедет от тебя, если захочет. Не дрогнув, разобьёт тебе сердце и даже не обернётся. И это, поверь мне, не беда. Я искренне не завидую тебе, старина, если она решит остаться, - я даже позволяю себе улыбнуться.
– Боюсь даже предположить, что будет тогда. А раз она до сих пор с тобой, ты явно вляпался по-крупному, Дэвид Подески.

– Умеешь ты поднять настроение, - усмехается он.

И, глядя, как я снова включаю молчащий телефон, чтобы посмотреть на пустой экран, толкает меня кулаком в плечо.

– Напиши, что она нужна мне для тестов. Не могу же я упустить такой редкий экземпляр.

Меня не нужно просить дважды.

Ответ прилетает почти сразу.

– Она говорит, только никаких велотренажёров, - смеюсь я, читая сообщение Анны.

– Обещаю, - улыбается Дэйв и, пока я пишу, режет меня без ножа: - И лучше, чтобы тебя здесь не было.

– В смысле?
– возмущаюсь я.

– В смысле, что, я думаю, ты найдёшь способ очаровать девушку и заманить на свидание и без моей помощи.

– Ах ты меркантильный гад! А я-то думал, друг решил мне помочь, а ты, скотина, все ради своей «нобелевки» стараешься?

– Да ради тебя я стараюсь, идиот. Ради тебя, - улыбается он.
– Учись рассчитывать только на себя и забудь про свой феромон. А это, считай, как начать жизнь заново. Думаю, тебе будет непросто.

И, сославшись на какие-то неотложные дела, которые он должен успеть закончить к приезду Анны, Дэйв буквально выпроваживает меня за дверь.

Не рассчитывать больше на феромон? Никак не уловлю, чем не понравилась мне его фраза. И не успеваю разобраться - отвлекаюсь на сообщение Ан.

«Приеду после обеда».

«Дэйв будет тебя ждать».

«А ты?» - заставляет она меня довольно улыбнуться.

«У меня дела» - отвечаю её же словами.

Нет, моя непокорная, я тебя не отпущу. Не потеряю. Не отдам. С феромоном или без, а я тебя всё равно завоюю. Потому что знаю точно, что ты такая одна. Та самая. Единственная. Моя.

58. Анна

«Дела у него, хм...» - я думаю: съязвить или оставить сообщение без ответа.

– Ну что за привычка приходить за стол с телефоном, - поправляя накрахмаленную скатерть, возмущается мама и тем решает мою дилемму.

– Всё, всё, - откладываю в сторону аппарат.

– Я понимаю, конечно, что сейчас это норма жизни, но хоть за обедом ведь можно обойтись без него, - разворачивает она на коленях салфетку.

Мама злится, что я сбежала с её дня рождения, недовольна, что не приехала вчера в Оперу, к тому же с утра у неё мигрень, и я, вздохнув, великодушно прощаю её ворчание.

– Ты сказала, что у тебя хорошие новости?
– довольно потирая руки, садится за стол отец.

– Настолько, что я даже принесла из погреба вино, - показываю на открытую и оставленную «подышать» бутылку.

– Ого, - округляет он глаза.
– Вижу, серьёзный повод. Ну, тогда я весь в предвкушении.

Разливает и, подняв бокал за тонкую ножку, всем своим видом показывает, что готов слушать.

– Пап, «Пайз» забирает своё предложение и больше не будет лезть в твою сделку.

– Серьёзно?
– искренне удивляется отец.

– Я только что говорила с Гленом. Лично, - протягиваю я бокал.
– Так что за удачную сделку с «Мерк».

Мы делаем по глотку, и только потом отец добавляет:

– До завершения суда об этом говорить рано. Но хоть эта пиявка отвалится - и уже можно легче вздохнуть.

Большой горкой он накладывает себе на тарелку салат. Если бы мои новости были плохими, это всё равно не испортило бы ему аппетит. Порой я думаю: а не потому ли он так стойко и спокойно выносит все эти передряги, что много и с удовольствием ест? А мама злая и желчная, потому что вечно сидит на диете.

– Честно говоря, я вообще не понимаю, почему нельзя было их просто послать к чёрту с их предложением, - борется она с салатным листом. И по этим её вопросам я догадываюсь, что отец, конечно, уже поставил её обо всём в известность. Обо всём ли только?
– На каком основании они вообще выкручивали нам руки?

– Это публичная миллиардная сделка, мам, - вступаю я в дискуссию, пока отец делает вид, что активно жуёт.
– Антимонопольный комитет не дал бы добро, когда предложения настолько разнятся по цене. Пришлось бы устраивать торги. В общем, мам, поверь, теперь всё намного лучше, чем было. И когда закончится этот судебный процесс, я уверена, «Мерк» не откажутся от своей первоначальной цены, а, возможно, мы выторгуем и больше.

– Ладно, поверю, - без энтузиазма откладывает она приборы и, не поднимая на меня глаза, вытирает салфеткой обиженно поджатые губы.
– Уже жду не дождусь, когда твои прогнозы оправдаются. И мы уедем, наконец, из этого пыльного города в круиз. Хотя бы на полгода.

– На полгода?!
– выпучиваю я глаза.

– На полгода, - иронично хмыкает отец.
– Бери больше. Она настаивает взять путёвку на год или полтора, чтобы не спеша, со всеми остановками. Чтобы побывать чуть не во всех портах мира.

– Да! Я всю жизнь об этом мечтала!
– возмущённо всплёскивает мама руками.
– Но у тебя всё то дела, то суды, то ещё какие отговорки.

– Ты ещё скажи, что всю жизнь на этот круиз откладывала, - усмехается он, а потом поворачивается ко мне.
– Что-то я сомневаюсь, выдержу ли я с ней столько дней в крошечной каюте, на лайнере, с которого не сбежишь, - довольно улыбаясь, отец откидывается к спинке стула и даже гневный мамин взгляд не стирает эту улыбку с его лица.

– Тогда тебе уже пора морально готовиться, - улыбаюсь я.
– Ведь скоро это всё действительно закончится.

– Думаешь?
– прищуривает один глаз отец.

– Уверена. Вот только выберу, за кого мне выйти замуж - за Ривера или за Ханта, и можете паковать чемоданы, - улыбаюсь я ещё шире, глядя на маму.

– Ну, моё мнение ты знаешь, - делает она большой глоток вина, и не думая поддаваться нашему благодушию.
– А твой Хант... Я, честно говоря, очень недовольна тем, что ты взялась за старое. Если бы я только знала, что ты собралась устраиваться к нему на работу. Если бы только в этом доме я не узнавала новости последняя...
– она раздражённо покачивает головой и, оборвавшись на полуслове, делает ещё один глоток, словно эти слова застряли у неё в горле и их обязательно понадобилось протолкнуть.