Гарики из Иерусалима. Книга странствий
Шрифт:
* * *
Порой издашь дурацкий зык, когда устал или задерган, и вырвать хочется язык, но жаль непарный этот орган. * * *
Я был тогда застенчив. И не злей, а яростней. И сам собой лучился. И жаль, что избегал учителей, сегодня я у них бы поучился. * * *
Когда сижу я, кончик ручки слегка грызя, душой в нирване, то я не в творческой отключке, а в склеротическом тумане. * * *
У
* * *
Верчусь я не ради забавы, я теплю тупое стремление с сияющей лысины славы постричь волоски на кормление. * * *
Чтоб описать свой возраст ранний, все факты ловятся в чернилах, и сладок сок воспоминаний, когда удачно сочинил их. * * *
Не зря мы, друг, о славе грезили, нам не простят в родном краю, что влили мы в поток поэзии свою упругую струю. * * *
Ничуть не влияет моя голова на ход сочинительства смутный, но вдруг я на ветер кидаю слова, а он в это время попутный. * * *
Когда насильно свой прибор терзает творческая личность, то струны с некоторых пор утрачивают эластичность. * * *
Творя чего-нибудь певучее, внутри я мысли излагаю, но смыслом ради благозвучия весьма легко пренебрегаю. * * *
Сижу и сочиняю мемуары, сколь дивно протекала жизнь моя… Как сердце пережило те кошмары, которые выдумываю я? * * *
Я боюсь в человеках напевности, под которую ищут взаимности, обнажая свои задушевности и укромности личной интимности. * * *
Когда с тобой беседует дурак, то кажется, что день уже потух, и свистнул на горе вареный рак, и в жопу клюнул жареный петух. * * *
Он не таит ни от кого своей открытости излишек, но в откровенности его есть легкий запах от подмышек. * * *
Не лез я с моськами в разбор, молчал в ответ на выпад резкий, чем сухо клал на них прибор, не столь увесистый, как веский. * * *
Его похвал я не хочу, напрасно так он озабочен; меня похлопать по плечу бедняге прыгать надо очень. * * *
На вид неловкий и унылый, по жизни юрок ты, как мышь; тебя послал я в жопу, милый, — ты не оттуда ли звонишь? * * *
Вампир не ленится скитаться, чтобы,
прильнув незримой пастью, чужой энергией питаться, чужими мыслями и страстью. * * *
Такой терзал беднягу страх забытым быть молвой и сплетней, что на любых похоронах он был покойника заметней. * * *
Хвалишься ты зря, что оставался честным, неподкупным и в опале: многие, кто впрямь не продавался, — это те, кого не покупали. * * *
Он искренно про совесть и про честь не знает ничего: его душонка, поскольку хоть какая-то, но есть — не больше, чем мошонка у мышонка. * * *
Покуда крепок мой табак и выпивка крепка, мне то смешон мой бедный враг, то жалко дурака. * * *
Нет беды, что юные проделки выглядят нахально или вздорно; радуюсь, когда барашек мелкий портит воздух шумно и задорно. * * *
Он как ни утверждай со вдохновением, что суть его — трагический герой, но быть нельзя никак печальным гением, описывая духа геморрой. * * *
У нас готово для продажи все, что угодно населению, а если вдуматься, то даже и жар сердечный, к сожалению. * * *
Все вечера жужжу, как муха, в себе гордыню укрощая: творю материю из духа, стишки в монеты превращая. * * *
Да, друзья-художники, вы правы, что несправедлив жестокий срок, ибо на лучах посмертной славы хочется при жизни спечь пирог. * * *
Наш ум устроен целесообразно, ему идут на пользу и поломки: свихнуться можно так своеобразно, что гением тебя сочтут потомки. * * *
Пишу печальные стишки про то, как больно наблюдать непроходимость той кишки, откуда каплет благодать. * * *
В мире есть повсюду много студий, там надменно бедствуют художники; будь они хоть чуть иные люди, были бы портные и сапожники. * * *
К чужому соку творческих томлений питая переимчивую страсть, я даже у грядущих поколений смогу, возможно, что-нибудь украсть. * * *
Жить суетно обидно мне вдвойне, уже мне ясно видно дно колодца, однако же с собой наедине совсем нам посидеть не удается. * * *
В горячем споре равно жалко и дурака, и мудреца, поскольку истина, как палка, — всегда имеет два конца.
Поделиться с друзьями: