Гепан: Второй контакт

Джек остановился, скрестив руки на груди, и уставился на панораму звёзд за окном.

"Если это было предупреждение или попытка помочь, то зачем они выбрали меня? Я ведь не какой-то там избранный, просто парень, который пытается выжить в этом хаосе. Или, может, я просто оказался не в то время, не в том месте?"

Он вспомнил, как голос говорил о Таргусе: "Верь ему." Это звучало как приказ, но в то же время в нём ощущалась какая-то теплота. Как будто кто-то знал, что Таргус действительно не враг.

Джек вздохнул, снова опустившись в кресло.

"Если бы я мог знать, что это значит…" — подумал он, ощущая одновременно страх и возбуждение от того, что оказался втянут в эту загадку.

Но одно было ясно: это не случайность. Кто-то — или что-то — наблюдает за ним, направляет его. Теперь ему нужно было решить, принимать ли эти подсказки на веру или довериться собственным инстинктам.

"Что ж," — пробормотал Джек, снова беря коробку в руки, — "если кто-то хочет меня вести, пусть лучше начнёт объяснять, куда именно."

Рубка "Гепана" была залита мягким светом приборов, когда внезапно дверь с грохотом распахнулась, и Эд влетел внутрь как вихрь.

— Джек, у нас большие проблемы! — заорал он, тяжело дыша.

Джек, лениво облокотившись на панель, поднял бровь, не спеша отреагировать.

— Эд, ты опять съел что-то не то? Ты так каждый раз выглядишь после ужина.

Прежде чем Эд успел возразить, голос компьютера раздался, как гром среди ясного неба:

— ВНИМАНИЕ! Обнаружена гиперпространственная сигнатура в непосредственной близости к кораблю!

Джек мгновенно вскочил, направив взгляд в большой иллюминатор. Пространство перед кораблём искривлялось, словно гигантская невидимая линза пробивала ткань реальности.

— Это ещё что за... — начал Джек, но договорить он не успел.

Сквозь эту аномалию появился чёрный крейсер, гигантский, мрачный и угрожающий. Его корпус был словно монолит, покрытый узорами энергических линий, что светились зловещим красным светом. От массивного корабля веяло смертью.

— "Судья". — Джек произнёс это слово так, будто проглотил яд. Он медленно опустился в кресло.

— Джек, скажи мне, что это просто совпадение, — Эд выглядел потрясённым.

— Хотел бы я это сказать, дружище... Они сюда не просто так пришли.

Прежде чем они смогли что-то предпринять, на экране связи вспыхнуло изображение. Капитан Хэйвуд стоял на мостике своего крейсера, идеальный в своей форме, с заложенными за спину руками. Его лицо было лишено эмоций, взгляд холоднее пустоты космоса.

— "Гепан", — начал он без вступлений, его голос был настолько ровным, что от него пробирала дрожь, — немедленно заглушите двигатели и готовьтесь к обыску. Вы арестованы за нарушение межзвёздного закона и укрывательство опасных артефактов.

Джек посмотрел на него, как будто бы всерьёз размышлял над предложением. Затем, по-хозяйски развалившись в кресле, медленно потянулся к рычагу гипердвигателя.

— Джек, что ты делаешь? — прошипел Эд, нервно оглядываясь на экраны, где крейсер занимал большую часть поля зрения.

Капитан Хэйвуд, заметив движение, шагнул ближе к камере. Его глаза холодно сузились.

— Джек, даже не думай, — голос Хэйвуда прозвучал, словно приговор.

Джек усмехнулся, глядя прямо в лицо офицеру.

— Простите, командующий, но у меня нет выбора, — его голос был ровным, но в глазах плясали искры вызова.

С резким движением Джек вдавил рычаг гипердвигателя до упора.

— Держись, Эд! — крикнул он, когда "Гепан" рванул вперёд.

Корабль взревел, словно зверь, бросившийся на волю. Пространство вокруг них свернулось в яркую вспышку света, и судно нырнуло в гиперпространство, оставив "Судью" позади.

Сигнал тревоги в рубке звучал непрерывно. Эд, всё ещё держась за панель, ошарашенно выдохнул:

— Ты... ты только что бросил вызов самому Хэйвуду?!

— Нет, Эд, я бросил вызов здравому смыслу, — Джек усмехнулся, хотя внутри его сердце колотилось, как молот. — Если бы мы остались, нас бы уже повязали, у нас на борту мертвый ска'танец, два связанных пленника, а ещё эта коробка.

Эд взглянул на приборы, которые бешено мигали.

— Джек, ты уверен, что гипердвигатель выдержит такой рывок?

— Не уверен, — спокойно ответил он, откинувшись в кресле. — Но, эй, это же "Гепан". Этот малыш многое выдержал.

Впереди их ждал неизвестный путь сквозь гиперпространство. Позади остался черный крейсер, который наверняка будет их преследовать. Но сейчас Джек ощущал не страх, а азарт — он сделал ход, и теперь вся игра стала гораздо опаснее.

Глава 4

Каэлиан Р’Торн парил посередине огромного зала созерцания, окружённый холодным голубым светом, льющимся с массивного купола. Каменные стены зала были испещрены древними гравировками — письменами Элдарианцев, запечатлевшими их историю, надежды и отчаяние. Мрачное сияние от псионических кристаллов, встроенных в стены, оживляло угрюмые тени, которые будто бы шептались друг с другом в безмолвии.

Каэлиан, скрестив ноги, казался статуей в этом безмолвном храме — его лысая голова сияла в тусклом свете, а черты лица выражали сосредоточенную твердость. Его глаза были закрыты, но псионическая энергия, струившаяся вокруг него, словно всполохи звездного ветра, делала каждый его вдох и выдох осязаемым.

Он слушал.

Глубоко, за пределами физического мира, в бескрайнем океане космоса, звучала едва уловимая мелодия вселенной. Каэл умел различать эти вибрации, этот пульс, что был как дыхание самого мироздания. Обычно он был ровным, спокойным, успокаивающим. Но сейчас... он слышал нечто другое.

Далеко, в неизведанных уголках галактики, где свет звезд едва дотягивается до поверхности планет, что-то шевелилось. Древнее зло, забытое временем, медленно пробуждалось. Эти движения были еле ощутимыми — словно камешек, упавший в безмятежное озеро, оставлял на воде крошечные круги. Но для Каэлиана этого было достаточно.

Он сжал пальцы.

— Нет... — пробормотал он, его голос эхом отразился от стен зала. — Еще слишком рано.

Его сознание стремительно погрузилось в глубины псионического поля. Пространство вокруг него стало вязким и тяжелым, будто он шагал сквозь жидкий металл. Там, за барьерами реальности, мерцали тени прошлого и будущего, но всё, что он видел, было затянуто густой пеленой. Это было знаком того, что кто-то или что-то вмешивалось в поток времени.