Германтов и унижение Палладио

К тому же случайная картинка могла непредсказуемо подстегнуть замешкавшуюся мысль, и так бывало, не раз бывало.

Вот и сейчас заиграл кнопками на пульте… Перепрыгивая с канала на канал, задержался на симпатичном лице.

Моложавый теоретик из Физтеха, блондин с проницательными глазами и светлыми пушистыми усиками, рассказывал о запуске в Швейцарии гигантского коллайдера, успокаивал:

– Не будет конца света…

– Как это не будет? – возмущалась красотка интервьюерша в больших черепаховых очках. – Я читала, что всё мироздание при запуске коллайдера мгновенно на молекулы распадётся.

– Не распадётся, уверяю вас, ничего не распадётся.

– И огромный метеорит или…

– Астероид? – улыбнулся физик.

– Да, огромный метеорит-астероид с Землёй разве не столкнётся? Он же несётся к нам с бешеной скоростью, и ничто не может нас защитить.

– О, с этими будущими ужасами – не ко мне.

– Но ведь календарь майя сулит всем нам, землянам, скорую гибель. И мёртвые птицы с неба уже падают, слышали?

– О, сейчас в моде эсхатологические фантазии. Но я физик, в календарных предсказаниях не разбираюсь, а о казусах с птицами лучше спросить экологов или, лучше ещё, орнитологов.

– Предсказания Нострадамуса вы тоже с высокомерием узкого учёного отвергаете? Но Нострадамус ведь безошибочно предсказал, что железные игрушки заменят оглуплённому человечеству небесные силы…

Физик снисходительно улыбался.

– Хорошо. А вы видели вчера по телевизору, что произошло с замечательной железной игрушкой? Разве катастрофа на прибрежных скалах огромного круизного лайнера не становится символом конца света?

– Ну, причины и последствия кораблекрушения тоже не в моей компетенции, как, впрочем, и обнаружение и трактовка символов.

– Хорошо. Мы с вашей высоколобой помощью хотя бы разгадаем тайну Большого взрыва?

– Не уверен, – убрав улыбку, флегматично отвечал физик, – совсем не уверен… до сих пор физики дискутируют, был ли вообще Большой взрыв, сейчас сверхмощный телескоп готовят, чтобы заглянуть в далёкое, так сказать, эмбрионное ещё, прошлое нашей Вселенной, заглянуть, так сказать, за Большой взрыв, заглянуть в некую реальность до взрыва, если, конечно, взрыв был.

– Так был или не был?

– Предстоит расшифровка информации, которую несёт в себе реликтовое излучение, испущенное Большим взрывом, если взрыв был…

– А что было до Большого взрыва?

– Не знаю.

– И никто из учёных не знает?

– Пока – никто! До взрыва… Нда-а, вопросики вы ставите безответные. – До, после: до – это какая-то особая, абсолютная, принципиально ничем не заполняемая пустота, там даже часы не тикают.

– Почему же?

– До Большого взрыва, породившего нашу Вселенную – есть такие мнения среди астрофизиков, которые, признаюсь, и мне близки, – время вообще не шло, и это, кстати, позволяло вполне логично считать, что Бог к созданию нашей Вселенной не имел отношения.

– Это ещё почему?

– Если время не шло, часы не тикали, то у Бога, стало быть, и не было времени на то, чтобы создать Вселенную.

«Смельчак! Допущение хоть куда», – подумал Германтов.

– А если всё-таки тикали?

– Да, тикали, не тикали – вопрос! Большой взрыв создал пространство, а вот откуда взялось, если и впрямь взялось, время? Кое-кто из самых продвинутых физиков убеждён, что время как реальная субстанция вообще не существует, мол, время – наша иллюзия, помогающая нам организовать свой быт. Однако есть и другие мнения, которым нельзя отказать в праве на научную жизнь, в частности, наш соотечественник и почти современник Козырев полагал, что время – исток вселенских энергий, глобальный исток-генератор, безотказно работающий как перпетуум-мобиле, при том что давление времени можно экспериментально измерить – примерно так же, как когда-то удалось измерить давление света.

– И как же, если Бог ни при чём, появилась Вселенная?

– Случайно, – развёл руками. – Есть мнение, и не только среди астрофизиков, что случай – это и есть наш непреложный закон.

– Если Бог к созданию Вселенной не имел отношения, а случайности ему не подвластны, то есть ли вообще Бог?

– Вы подобрались к ответу на надоедливо вечный вопрос.

Так-то, изящным методологическим финтом Бог отстранён от главного из сущих деяний: в отсутствие времени ничего осмысленно-деятельного нет и в принципе быть не может? Вне хода времени нет места в непредставимых до-вселенских пространствах даже самому Богу? Так, так, Бог непричастен – случай взял да создал Вселенную. Но – пошло время, побежали по кругу стрелки и можно воспользоваться теперь «реликтовым излучением»; недурно, физик с усиками дал свой ответ на надоедливо вечный вопрос, но у поэтичности, выстраивающей параллельно с научными свои познавательные перспективы, находятся и свои… Германтов усилил громкость, чтобы не пропустить что-нибудь в теледиалоге, при этом машинально навёл лупу на железнодорожную станцию Мазер, на паутину стёжек-дорожек. Нереальная реальность задолбала своими тайнами? Физики уже не только шутят от безысходности, но, похоже, ещё и уповают на поэтичные образы…

– А расшифровка реликтового излучения поможет нам увидеть Мироздание, или, как вы предпочитаете говорить, Вселенную – всю-всю Вселенную, но сразу?

– Увидеть, да ещё всю-всю, целиком? Увидеть снаружи, да ещё с разных сторон, бесконечно безграничный объект, находясь внутри него? Исключительно земное пожелание, боюсь – недостижимое.

– И даже образно не увидеть?

– Как это – образно? Я всего лишь астрофизик.

– А если был Большой взрыв, то когда?

– Четырнадцать миллиардов световых лет назад.

– Световых?

– Ну, допустим, я себе позволил шутливое преувеличение. Если не световых, а обычных – всё равно это непостижимо много.

– А долго будут расшифровывать информацию «реликтового излучения»?

– Вам не терпится? Думаю, долго.

– А по поводу чёрных дыр что-нибудь прояснится?

– Не думаю, не думаю.

– Правда ли, что чёрная дыра в миллион раз тяжелее солнца?

– Не исключено, что и в миллиард раз…

– Ого!

– Чёрные дыры тоже вполне могут оказаться фикцией, игрой ума: «сверхплотность» дыры, невероятный её вес при отсутствии вещества; важнее, однако, что не прекращается спор, что важнее для понимания строения мира – реальные силы гравитации или эйнштейновская идея искривления пространства?

– Спор уводит в тупик?

– Трудно сказать, появилась ведь теория струн, квантовых лучей-струн, способная когда-нибудь примирить теорию гравитации с теорией относительности…

– Тягомотина на столетия?

– А куда вы спешите?

– К знаниям, к знаниям, – улыбалась интервьюерша. – Удастся ли всё же, если примирение враждующих теорий когда-нибудь состоится, заглянуть в чёрную дыру, в абсолютную пустоту?

– Сомневаюсь.

– Правда ли, что чёрные дыры, только микроскопические, произвольно разбросаны вокруг нас?

Пожал плечами.

– Вас это не пугает? Но ведь любая из этих миллионов микродыр, притаившихся вокруг нас, может поглотить Вселенную!

– Не может.

С сомнением-сожалением, сквозь огромные свои окуляры глянула на учёного.

– Вы хоть слышали, что с феноменом чёрных микродыр связан феномен каждой индивидуальной смерти?

– Каюсь, не слышал.

– Напрасно! Каждый человек – индивидуальная вселенная, правда? Когда какая-нибудь из ближайших микродыр поглощает такую единственную и неповторимую вселенную, человек умирает…