Голубя тебе на грудь

– Вот так запросто помог сыну человека, разрушившего его дом и подписавшего ему смертный приговор?
– всё не унимался правитель Квадро.

– Видимо, вы не знакомы с учением шинитов, - Айрел положил ногу на ногу.
– С точки зрения Вейвера, наша встреча была предопределена судьбой. Он искренне верил, что его долг - вырастить и воспитать князя, который сможет исправить ошибки своих предшественников, который будет править мудро и заботиться о народе Кирша.

– И? Ему это удалось?
– впервые за разговор подал голос лорд Дайтон.

– Он умер спустя три года, так что, боюсь, не успел, - музыкант позволил себе быструю холодную улыбку.

– С тех пор обо мне заботится другой человек, чьего имени я называть не стану. Он всё еще здравствует, и мне бы не хотелось подвергать его опасности.

– А у вас есть какие-нибудь доказательства вашего происхождения?
– лорд Аливьер в отличие от графа Фауэла глядел на собеседника внимательно и спокойно, без намека на презрение или недоверие.

– Я могу рассказать о своем детстве, описать дом, сад, слуг, - Айрел положил руку на кожаный подлокотник и подпер кулаком подбородок.
– То, что знаю лишь я да те, кто меня тогда окружал. Только что вам это даст? Вас-то там не было. Вы не сможете оценить правдивость моих слов.

Правитель Квадро фыркнул и отвернулся.

– Вижу, вы мне не верите, - равнодушно констатировал бард.
– Ну ладно. Поверите, когда я займу трон. А я его займу, можете не сомневаться. Вы сами прекрасно знаете, какая сейчас обстановка в Кирше - позиции дяди слабы, как никогда. Уже три клана ополчились против него. Полагаю, они с радостью поддержат законного наследника, если тот пообещает им пересмотреть политику ныне действующего князя.

– Разразится гражданская война, - заметил лорд Аливьер.

– Вероятно, - согласился Айрел.
– Я к этому готов. Она и так может вот-вот начаться. Пока есть два варианта ее исхода: смута в случае поражения дяди или репрессии и массовые казни в случае его победы. Однако если в борьбу вступлю я, то автоматически появится и третья возможность - воцарение законного правителя, который сделает всё, чтоб восстановить страну. И если войны всё равно не избежать, то имеет значение лишь то, чем она завершится, и что последует после нее. Вы так не считаете?

Лорды промолчали.

– Я сознаю, что это будет непросто, - продолжил бард.
– Прекрасно сознаю. Потому не стану лукавить - я согласился посетить этот прием исключительно ради того, чтоб предложить вам сделку.

– Всё ждал, когда же разговор зайдет о деньгах, - презрительно усмехнулся лорд Эверет.

– Да нет, - Айрел дернул уголком губ.
– Ими меня снабжает мой покровитель. Впрочем, если вы предложите деньги, я не откажусь: поступающих от него средств хватает лишь на самое необходимое. Но мне нужно ваше содействие в другом вопросе. Наверняка вы знакомы с главами кланов или хотя бы их менее важными членами. Если вы сведете меня с ними, я буду вам очень благодарен. Роттери, Карза, Говерал - остальные меня не интересуют.

– А взамен?
– лорд Аливьер склонил голову набок.

– Как вы знаете, между Киршем и Кендрией есть узкая полоска земли, государственная принадлежность коей еще не решена, - бард отстраненно побарабанил пальцами по подлокотнику.
– В случае ее присоединения к Кендрии, она чудесным образом увеличит территории ваших провинций. Я, взойдя на престол, смогу этому поспособствовать, - Айрел тонко улыбнулся и скользнул взглядом по лицам собеседников.

– Что думаете?
– поинтересовался правитель Ифайна, когда музыкант ушел.

– Что здесь думать?
– огрызнулся лорд Эверет.
– Грязный самозванец! Не побоялся божьей кары, присваивая себе чужое имя! Меня тошнит от одной мысли, что я находился с ним в одной комнате!
– мужчина, напрягшись, встал с кресла - лишний вес и подагра ощутимо убавляли ему ловкости. Мужчина немного постоял, дожидаясь, когда сердцебиение, ускорившееся под влиянием внезапной физической нагрузки, войдет в норму.
– Как такое отродье земля держит?!
– сердито одернув камзол, пошел к выходу.
– Велю Тересу от него избавиться. Сделаю одолжение этому миру, - с грохотом захлопнул за собой дверь.

Лорды Аливьер и Давиот проводили его взглядами.

– А что думаете вы?
– поинтересовался виконт, лениво вытаскивая с полки одну из книг.

Граф сплел пальцы, задумчиво уткнулся в них подбородком и пожал плечами.

– Последние шиниты были уничтожены еще пятнадцать лет назад, - проговорил он.
– Архивы ордена сожжены или разграблены. Таким образом, практически невозможно узнать, существовал ли этот Вейвер Бресс. А детские воспоминания... Молодой человек прав в том, что нам понадобится очевидец, если мы хотим определить их правдивость.

– А не все ли ровно?
– Дайтон Валфрид равнодушно пролистал книгу, захлопнул ее и сунул на место.
– Имеет ли для нас значение, правду говорит парень или нет?

Аливьер Скадери нахмурил седые брови, обдумывая эту мысль.

– Вот лично мне безразлично, кто будет сидеть на троне Кирша: законный наследник или самозванец, - продолжал виконт.

– Мне в целом тоже, - пробормотал граф.
– И земли лишними не бывают. Однако меня беспокоит один вопрос. Если мы поможем молодому человеку, а его затея провалится, то каковы будут последствия для нас? Его величество Гайдор не отличается добрым нравом, он это так не оставит.

– Ммм...
– протянул правитель Гармангахиса, скользя задумчивым взглядом по рядам книг.
– Мне кажется, мы рано об этом думаем, - отошел от шкафа и облокотился о спинку кресла, в котором сидел Айрел.
– Давайте сначала посмотрим, переживет ли парень встречу с телохранителем нашего дорогого графа Фауэла. Если "княжич" не способен даже на такую мелочь - о какой помощи может идти речь?
– мужчина поглядел собеседнику в глаза и улыбнулся.

– Ну? Что?
– встретила барда взволнованная Триша по его возвращении в бальный зал.

Оружейник, лишь мельком глянув на спутника, вернулся к прерванному занятию - ненавязчивому наблюдению за отошедшим к окну носителем.

– Что я, с надутыми высокомерными снобами, по-вашему, не общался?
– Айрел поймал себя на том, что нервно теребил пуговицу на манжете. Раздраженно убрав от нее руки, скрестил их на груди, чтоб не поддаваться искушению.
– Нормально всё. Кажется, - глубоко вздохнул, успокаиваясь.
– Нам непременно нужно здесь оставаться и дальше или уже можно уходить?