Горькое дыхание джунглей
Шрифт:
Девушки были на возвышенности, и что находилось у них в корзинах, пока оставалось загадкой.
— Ты прямо глаз не можешь отвести от этой самочки, — прошептала Элен, внимательно отследив мой взгляд.
— Именно так, — подтвердил я, — а ты разве ничего любопытного в ней не находишь?
— Я? — Удивилась блондинка, — абсолютно. А ты в ней что разглядел?
— Да у тебя косоглазие, — фыркнул я, — на ней, какая-никакая одежда, а то я устал чувствовать себя на кастинге моделей для боди-арта.
— Чёрт, — изумлённо пролепетала Элен, — а ведь ты прав, представляешь, как глаз замылился.
Женщина в леопардовой юбке остановилась от меня
— Приветствую тебя, принц Алекс. Я старшая женщина Абубакара привела тебе женщин, как ты того повелел.
И её бездонные глаза замерли, рассматривая меня очаровательным и в то же время дерзким взглядом.
Я повелел. Едва не расхохотался. Это о чём же подумали в племени, когда Ния огласила моё предложение?
— Что тебя так развеселило, — поинтересовалась Элен, глядя, как я стараюсь выглядеть серьёзно, едва сдерживаясь от смеха.
Ответить я не успел, потому, как сбоку грянула мелодия. Громкая, льющаяся из шести колонок, разбросанных по автомобилю, все двери которого были нараспашку. Машинально отметил, замерли и присели на корточки женщины, как только корзины не растеряли. Лица ошарашенные, но не ипуганные, скорее изумлённые, и все смотрят на меня, будто этот грохот устроил именно я, чтобы их…устрашить, что ли?
Я развернулся и хотел было рявкнуть на Дженни, но в этот момент она выскочила на небольшой пригорок и принялась танцевать. Слова так и застряли у меня в горле.
Странный это был танец и, очевидно, представлял собой эволюцию всего того, что уже можно было увидеть на сцене, начиная с середины двадцатого века. Эдакий феномен уличного танца, который зародился в подворотнях небольших городов совершенно спонтанно. Никакого конкретного стиля. Ирландский танец смешивался с брейк-дансом, что-то было от джазовых, и даже лунную походку Майкла Джексона Дженни выполнила так, что я засмотрелся. Она размахивала руками, словно маршируя в неизвестность, раскачивала бёдрами, имитируя бразильскую ламбаду, и, вытанцовывала ещё многое из того, что я вообще никогда не видел. И всё это делала с закрытыми глазами.
Одета Дженни была в уже знакомую одежду, ту, в которой отправилась на стареньком Хайлюксе в последнее путешествие по XXI веку. Её короткая, слегка расклёшенная юбчонка разлеталась, когда она выполняла быстрые пируэты и слава тебе, Господи, что я стоял на возвышенности и потому нигде ничего не ёкнуло. Просто созерцал этот великолепный танец в полном изумлении, пока мелодия не скатилась на нет, и наступила (как любят писать классики), гробовая тишина.
Дженни открыла глаза и, подняв голову, вздрогнула, словно впервые увидев нас.
Я несколько секунд стоял молча, размышляя об увиденном, потом оглянулся на удивлённые лица наших гостей и начал медленно хлопать в ладоши. Сначала подхватила Элен, а затем и все остальные пришедшие в себя после грохочущей музыки. Вряд ли в племени было принято аплодировать, но, глядя на нас, решили не отрываться от коллектива. Дженни сделала символический поклон, приложив правую руку к сердцу, и забралась в автомобиль. Понятно, девочку ностальгия замучила. Вот только снова любопытство заело. Как же она, мотаясь по клубам, не познакомилась ни с одним парнем, чтобы нормально расстаться с девственностью или то, что я видел ночью именно это и объясняет? И где она научилась так великолепно танцевать? В Нанте есть школа танцев? Но ведь точно не в Африке.
— И что это было? — поинтересовался я у Элен.
— Соскучилась по танцам, я так думаю.
Больше месяца тебя просим дать послушать диски. Живём как в средневековье.— Здесь и живём, — ухмыльнулся я.
— А разве не здорово она танцевала? — проговорила Элен, — и очень красиво. И кстати, ты так и не ответил на мой вопрос.
— Твой вопрос? Ах да, мне кажется, они решили, — я едва заметно кивнул в сторону аборигенок, — что я потребовал себе этих женщин как плату за спасение, чтобы развлечься.
— Да-а-а-а-а, — задумчиво протянула Элен, — а о чём на самом деле думаешь ты?
— О чём думаю? — отозвался я, вдруг только сейчас окончательно осознав, что всю оставшуюся жизнь мне предстоит провести здесь, среди этих полудиких племён Африки. Да, до этого момента я верил, надеялся, что произойдёт чудо, и мы вернёмся домой. И только сейчас, глядя как танцует Дженни, словно прощаясь с прошлой жизнью, я окончательно уверовал: обратной дороги нет. Община, оставшись, по сути, без мужской поддержки обречена на вымирание.
И мне предстоит нечто, по сути, банальное. Не спасать мир как попаданцы американского писателя, не выигрывать Великую Отечественную как попаданцы отечественных авторов, не устраивать перевороты в каких-то государствах, в которых внезапно пропала демократия.
А предстоит позаботиться о детях племени, до которого ещё два месяца назад мне не было никакого дела. А куда мчаться? Здесь на зелёной воде можно устроить отличную оборону, построить дом и жить. Хотя бы до тех пор, пока племя не встанет на ноги. Пока к нам не примкнут особи мужского пола, на которых можно будет свалить дальнейшую заботу о племени.
— О чём думаю, — переспросил я, окончательно принимая решение, — думаю, как в условиях раннего коммунизма прокормить такую прорву народа.
Мы стояли на пригорке, глядя вслед удаляющейся процессии. Элен и Дженни поднялись вслед за мной проводить наших гостей чисто из вежливости. Я же, если честно признаться, тупо пялился на задницы лучших красавиц племени.
Только у двух были, скажем так, попки немножко скудные по объёму и обнажёнными смотрелись не очень сексуально. Знаете, когда создаётся впечатление прямоугольника. Это особенно заметно на плоских задницах, форма которых и не увеличивается, и не уменьшается ни в верхней, ни в нижней части. Как у Пиппы Миддлтон. Но благодаря бразильским трусикам, которые, как говорят, Пиппа надела на свадьбу своей сестры, её попка буквально свела мир с ума! Вот только созданные из самых дорогих видов шёлка с очень изысканными элементами декора, трусики и бюстгальтеры от Дианы Рубач ещё не скоро заполонят элитные бутики мира.
Самая модная попка на сегодняшний день — это идеально круглая, а в лучшем случае даже сферическая. Читал, что она характерна для девушек африканского происхождения, таких как Ким Кардашьян или Ники Минаж. Но, что странно, у девочек из этого племени такой не было ни у кого. А уж если откровенно, единственная, кто мог похвастаться такой попкой — была Дженни. Вот только ей было явно невдомёк, что обладает самой сексуальной наружностью.
Может, в статье, которую я читал, что-либо напутали, потому, как подобную достопримечательность я видел у девушек из Колумбии. Смотрел в интернете родео. Молодые девчонки, вцепившись в шею лошади одной рукой, второй пытались опрокинуть бычков, тягая их за хвост. Зрелищно. И что удивительно, у всех были идеально круглые. Вполне возможно, что корни бравых наездниц уходили в Африку, этого я не уточнил.