Гость из будущего. Том 4

— Про него, про кого же ещё? — проворчал Василий Макарович. — Тут слух прошёл, что у тебя появился какой-то высокопоставленный заступник, — прошептал он. — Так ты давай, как соавтор сценария, подсоби.

— Я думал, что это у нас на «Ленфильме» слухи распространяются чересчур быстро, со скоростью звука, — криво усмехнулся я. — А оказывается на «Мосфильме» скорость слухов ещё выше и равна скорости света, 300 тысяч километров в секунду.

— Ну, так ты поможешь или как? — насупился Шукшин.

— Чтобы мне легко решать такие и прочие подобные вопросы, — пробурчал я, — требуется в ближайшее время отработать по самой настоящей системе «игрек».

— Какой системе?

— Игрек, — усмехнулся я. — Представь: идёт поезд, на пути — река, а моста нет. Однако поезд не встаёт на запасный путь, он плавненько на воздушной подушке поднимается в воздух, перелетает реку и снова опускается на рельсы. И этот поезд — я. Вот такие печки-лавочки, Василь Макарыч.

— Ерунда какая-то, — занервничал Шукшин. — Ты мне лучше ответь без вечных своих выкрутасов, без этих своих пижонских аллегорий: поможешь?

— Помогу, но не раньше ноября, — тяжело вздохнул я. — Если мой «игрек» сработает, то я ещё и не таких дел наворочу. Только это между нами. Планы, Василь Макарыч, любят тишину.

* * *

Приблизительно к 9 часам вечера в легендарном московском ресторане ВТО, где любил ужинать Михаил Булгаков и где Владимир Высоцкий ещё только познакомится с Мариной Влади, веселие, как говориться, дошло до точки. Сегодня в это заведение, словно пчёлы на мёд, слетелись представители почти всех театров Москвы. Поэтому между столиками постоянно шло что-то наподобие броуновского движения. Это когда все всех приблизительно знают, и каждый с каждым норовит чокнуться, выпить и перекинуться парой незначительных фраз. И громче всех праздновали завтрашнее открытие театрального сезона художественный руководитель и актёры «Современника».

В отличие от самого передового театра страны за моим столиком все держались в рамках приличия. Никто пьяных песен не горланил, пытаясь перекричать играющий на маленькой эстраде джаз-бэнд, и лицом в салат пока никто не нырял. Хотя компания у меня подобралась не маленькая и не такая уж и безобидная. Олег Видов неожиданно пришёл в обществе Татьяны Иваненко и Виктории Лепко. Я привёл в ресторан свою любимую Нонну Новосядлову, её однокурсницу Наталью Селезнёву и Анастасию Вертинскую. А тройка товарищей: Савелий Крамаров, Владимир Высоцкий и Лев Прыгунов пришла сама по себе.

— Бездарно отработали, бездарно, — жаловался Высоцкий на съёмки фильма, которые на днях закончились в прибалтийской Юрмале.

— Лично я, сделал всё что мог, и к себе претензий не имею, — не соглашался с ним Крамаров. — Кстати, Феллини, а ты чего молчишь? Мы все ждём, а ты как воды в рот набрал.

— Да, как там наш детектив? — поддакнул Прыгунов.

— С детективом всё хорошо, — тяжело вздохнул я. — «Тайнам следствия» выдали первую прокатную категорию. Но, — сделал я многозначительную паузу, — окончательное решение, когда фильм выйдет на экраны, будет принято в ноябре. И в ноябре я обещаю всем вам много большой и интересной работы.

— А что нам делать сейчас? — заинтересовалась Вертинская.

— А сейчас у нашего Феллини всё замечательно, — затараторила болтушка Селезнёва. — Он с сегодняшнего дня с Гайдаем работает. Да-да, сегодня уже был первый съёмочный день.

— Вот это поворот, — присвистнул Видов, с которым мы рано утром в общежитие пили чай с бутербродами и ни о каком Гайдае тогда речи не шло.

— Спокойно, — буркнул я, — на съёмочную площадку к Леониду Иовичу я попал совершенно случайно. Пришёл посмотреть, как работает мэтр советской кинокомедии.

— Пришёл, посмотрел и всё по его предложениям переделали, — похвасталась моими достижениями Наталья Селезнёва. — И завтра, между прочим, будем снимать постельную сцену.

— Не поняла? — пихнула меня в бок Нонна.

— Спокойно, — занервничал я. — Шурик и Лида по сценарию читают вдвоём один конспект. И они так увлечены этим процессом, что оказываются на одной кровати. Так что постельная сцена есть, а интимных отношений нет.

— И на что только впустую тратится плёнка? — загоготал Владимир Высоцкий. — Давайте уже выпьем за то, что детектив принят худсоветом Госкино. Вам, вина или шампанского? — поинтересовался он у Татьяны Иваненко, на которую уже давно положил глаз, не смотря на двух жён и двух детей.

— Шампанского, — скромно ответила Татьяна.

— И ещё у меня для всех есть небольшое объявление, — сказал я, встав с фужером, наполненным минералкой. — На этой неделе запланированы творческие встречи со зрителями в городе герое Ленинграде. В пятницу и в субботу пройдёт по одной встрече. А на воскресенье намечено сразу три подобных выступления, поэтому всем у кого есть желание подзаработать — добро пожаловать.

— Отличная новость, — обрадовалась Анастасия Вертинская.

— Да, деньги лишними не бывают, — кивнул Лев Прыгунов, прежде чем вместе со всеми чокнуться.

А далее празднование открытия завтрашнего театрального сезона пошло в автоматическом режиме. Кто был голоден, тот поел, кто хотел немного выпить — выпил, а кому не терпелось потанцевать, пошёл на танцпол. Лично я с большим удовольствием кружился под медленный фокстрот, прижимая к себе красавицу Нонну. Высоцкий ожидаемо принялся обихаживать Татьяну Иваненко. Олег Видов старался как можно больше ухаживать за актрисой Викторий Лепко. А Лев Прыгунов приглашал на танец то Анастасию Вертинскую, то Наталью Селезнёву.

Но больше всех меня удивил Сава Крамаров, который каким-то образом уговорил потанцевать с ним актрису Нину Шацкую. И выглядели они вместе очень комично — высокая и статная красавица Шацкая и низенький и смешливый Крамаров. Кстати, Нина, насколько это было известно мне, уже была замужем за Валерием Золотухиным. Но сегодня она в обществе режиссёра Элема Климова и других членов съёмочной группы праздновала сдачу детской кинокомедии «Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен», и поэтому пришла в ресторан без супруга. Впрочем, никаких вольностей она Саве Крамарову не позволяла.

— Привет, старик, — вдруг присел за мой столик, сильно подвыпивший Олег Ефремов, когда я и Нонна пили кофе с пирожными. — Тут слух прошёл, что ты уже освоился в Москве. Уже снимаешь на «Мосфильме»?

— «Всё течет, всё меняется», — как сказал Гераклит, если конечно Платон нам не врёт, — пробурчал я, не имея никакого желания ссориться в этот приятный театральный вечер.

— Ясно, — язвительно усмехнулся Ефремов. — Значит, ты и здесь будешь снимать свою звенящую пошлость? А ведь как режиссёр ты — никто.