Грезы о любви

Даже воинственно настроенная Линэль была очарована. На мгновение она представила эти аквилегии в своих волосах, они бы прекрасно смотрелись: плавленое серебро и сиреневые лепестки.

— Что это? — с холодной вежливостью поинтересовалась Линэль.

Лоренс оперся одной рукой о стол, нависая над нею. Его темно-зеленые глаза потемнели: он уже проклял себя за свою слабость и неизвестно откуда взявшееся желание порадовать сестру.

— Подарок тебе на свадьбу.

Линэль смерила аквилегии ледяным взглядом и одним мановением руки сожгла их.

— У меня уже есть цветы, — она улыбнулась ему той самой демонической улыбкой своей матери. Она так в этот момент напомнила Лоренсу Алесту, что он едва сдержался, чтобы не хлопнуть дверью, когда выходил.

* * *

Из-за того, что свадьба была назначена рано, а от северных границ до столицы было не так уж и близко, гости со стороны жениха, как и сам жених с отцом, приехали в последний момент. Несмотря на то, что на Нареля Миратэ королем была возложена обязанность наблюдающего за северной границей, он прибыл на свадьбу сына. Для этого, правда, пришлось в срочном порядке вызывать с востока прохлаждающуюся Астеру. Леди Феланэ, конечно, довольно грубо послала Нареля в Глубины, но приехать приехала и теперь хозяйничала в опустевших поместьях Миратэ и Рисанэ, а также близлежащем гарнизоне. Зато Арис был безмерно счастлив увидеть отца и братьев, по которым все же скучал. Так что, пока Бич Орков замещала Нареля и третировала его несчастных подчиненных, сам «счастливый отец» ехал в столицу с выражением мрачной решимости на лице. Он не мог повлиять на выбор сына, но и выпускать его из-под присмотра не собирался. Спасибо, уже разок Нейлин съездил один в столицу!

Эстель, кстати, тоже не желала оставаться в стороне. Переубедить друга она отчаялась и решила просто быть рядом. Авелис Рисанэ же сопровождала дочь. В столице ее ждал неожиданный подарок: из Арле вернулся Селон со своими бойцами. Так что в семье Рисанэ был свой, маленький, праздник.

Пока генерал обнимался со своими девочками и убеждал их, что с ним все хорошо, Нарелю Миратэ дорогу заступила его старая знакомая. Произошло это в укромном уголке на окраине королевского сада — на время свадьбы Нейлина с его отцом свободно пропускали во дворец.

— Ваше величество, светлого дня, — деревянным голосом поприветствовал королеву Нарель. Переживания последних недель вымотали его настолько, что он уже почти ничего не чувствовал. Даже к Алесте. Она стояла напротив него, собранная и прекрасная, как и всегда. Она явно злилась, но причину он не понимал…

— В Глубины этикет, мне не до него! Поговори со своим сыном, надо отменить свадьбу.

— Так сделай это! Линэль ведь не достигла совершеннолетия!

— То есть ты не против? — тут же заметила Алеста. — Конечно, ведь твой бастард уже получил титул… Так исчезните на своем севере и не выглядывайте больше оттуда!

— После свадьбы…

— До! До, Нарель! Отговори сына от этой авантюры.

— Он уже взрослый… Ты ведь мать Линэль, ты можешь ей запретить!

— Лестер за нее. Я не могу, — нехотя призналась Алеста, и имя ее мужа прозвучало между бывшими возлюбленными как треск похоронного костра. — Говори с Нейлином, Линэль уперлась, с ней не договориться! А если твой бастард откажется, то свадьбы не будет.

— Я не могу, я пытался! — в отчаяние произнес Нарель. — Я сам не желаю этой свадьбы.

— Да? — неожиданно усмехнулась Алеста: взгляд ее сапфировых глаз недобро блеснул. — И почему же? Ты породнишься с королевской семьей. Такого твой захудалый род не видел многие столетия.

— Первостепенно для меня счастье моего ребенка. Я не желаю покупать такой ценой себе место в общество.

Сапфировые глаза сверкали ярче тысячи настоящих камней. Если бы не тревога за Нейлина, Нарель опять бы попал в их плен.

— Я разочарована. И в тебе, и в своем муже.

И она ушла, не зная, что это был не первый подобный разговор. Нарель не случайно оказался во дворце — он приходил к принцессе. И с почти аналогичной просьбой, что и Алеста — отменить свадьбу.

— Я вас не понимаю, лорд Миратэ, — Линэль жестом выгнала суетящихся вокруг нее служанок. — Что вы хотите от меня?

— Чтобы вы отпустили Нейлина. Отмените свадьбу.

Принцесса внимательно рассматривала себя в зеркале, не обращая внимания на слова лорда. Тот терпеливо стоял и дожидался ее ответа. Наконец лениво, как кошка, играющая с мышкой, она повернулась к Нарелю и с детской кокетливостью обронила:

— Как я могу отменить свадьбу с любимым? Вы хотите разрушить наше счастье?

Возможно, ее спектакль бы удался, если бы на Нареля не смотрели полные северного холода льдистые глаза. Расчетливая и бессердечная. И она станет супругой его милого доброго мальчика. Она погубит Нейлина, а Нарель ничего не может сделать.

— Сжальтесь над ним, я прошу вас, ваше высочество.

— Сжалиться? — у нее была улыбка ее матери: такая же холодная, как ее глаза. — Я вас вновь не понимаю, лорд Миратэ. Я иду с Нейлином под венец, а не на плаху.

— Он вас любит, принцесса. — При этих словах Нареля Линэль обернулась чуть резче, и в глазах ее на мгновение промелькнуло что-то важное. — Вы разобьете ему сердце.

— Вы отнимаете мое время, лорд Миратэ. — Она указала ему своим тонким пальчиком на дверь.

Нарелю пришлось уйти, а потом еще и пережить разговор с Алестой — и ничего не изменилось. Теперь он стоял у алтаря в храме Света и с безысходностью наблюдал, как два старших принца ведут свою сестру к жениху. По традициям светлых эльфов невесту от дверей ее дома до алтаря в храме сопровождали братья. Если их не было, то кузены, племянники или дяди. Храм Света был построен из неизвестной даже эльфа древесины еще до Раскола и простоял все возможные войны. Это был самый древний храм Света и один из самых древних храмов мира. Древнее него был только Храм Забытых Богов, который смертные и бессмертные возвели еще на заре эпох, когда возрождали мир после Великого Нашествия демонов. Несмотря на почтенный возраст, храм Света в Листерэле выглядел так, словно его только что соткала из воздуха неведомая магия. Огромный зал освещался лучами солнца, падающими из высоких окон, стены украшала вязь на языке первых эльфов. Алтарь — круглое основание, в котором была вырезана чаша, наполненная сияющей водой. Напротив него стоял жрец Света — светлый эльф в просторном белом одеянии и с выражением бесконечного терпения на лице. Признаться, столь сдержанным был лишь он да король. Остальные гости свои эмоции проявлять не стеснялись. Лицо королевы закаменело маской ярости, Нарель Миратэ страдальчески смотрел на сына, тот любовался свое любимой. Лидэль переживал за сестру, Лоренс злился на сестру, Ловэль радовался за сестру. Чета Рисанэ в этом присоединилась к младшему принцу, а вот их дочь явно разделяла опасения лорда Миратэ. Гости также разошлись на два лагеря: кто радовался свадьбе и кто злорадствовал над столь «удачным» браком.

Сама церемония бракосочетания была достаточно длинной. Следовало соблюсти множество традиций, так что к концу гости уже валились с ног от усталости. Жрец долго зачитывал текст из Летописей Света, потом перечислял радости союза двух любящих сердец, предрекал горести, которые молодым придется пройти вместе, и еще много чего. Наконец он взял в руки левые ладони жениха и невесты и стал произносить своим тихим мелодичным голосом заветные слова, которые волшебным образом разлетались по всему залу.

— Во имя Света и любви я испрашиваю у Линэль Леранэ, согласна ли она принять на себя брачные обеты, любить и оберегать своего супруга, хранить покой семьи их и нести вместе с ним бремя великого счастья и великого горя?

— Согласна, — твердо, даже с ноткой довольства ответила Линэль.

— Во имя Света и любви я испрашиваю у Нейлина Миратэ, согласен ли он принять на себя брачные обеты, любить и защищать свою супругу, быть опорой семье их и нести вместе с ней бремя великого счастья и великого горя?