Грезы о любви

Спустя неделю, когда они уже были в Рассветном Лесу, леди Астера Феланэ приняла в ряды следопытов Винсента Корта, с которым прошла самые ожесточенные бои у Восточных гор и который смог доказать не только всему миру, но и ей, что он достоин быть подле нее. Всегда…

…Адериэль с радостным визгом выбежал из комнаты. Проводив его взглядом, Винсент мрачно заметил:

— Главное теперь, чтобы он не попался твоей сестре.

— Боишься, что он не попадет или наоборот попадет?

— Боюсь, что оглушительного визга твоей сестры не выдержат стекла.

Астера поднялась с ковра, плавной походкой проходя к кровати, где сидел Винсент. Он не сводил с нее взгляда, в котором, как и всегда, переплелись настороженность и восхищение.

— Неужели мои родственницы не понравились тебе? — насмешливо поинтересовалась она, останавливаясь перед ним и запуская руку в жесткие темно-каштановые волосы.

— Младшая ничего, а старшая — такая же стерва, как и ты, только глупая, поэтому совершенно невыносима, — честно ответил он.

Потянув назад, она заставила его запрокинуть голову и провела по открытой шее острыми ноготками.

— Твой острый язык доведет тебя до могилы.

— Пока он меня довел только до постели безумной эльфийки.

— Говоришь так, словно это наказание, а не награда.

— Так и есть, — в противовес словам Винсент осторожно положил на уже округлившийся и хорошо видимый даже под платьем живот жены.

— Сколько тебе повторять: без твоих дурацких нежностей… — рассерженной кошкой прошипела Астера, но он едва ли услышал ее. Зная, что пока она носит их ребенка, она позволит ему эти маленькие проявления любви, он осторожно поцеловал живот и с непередаваемой нежностью потерся о него щекой.

— Я люблю вас.

* * *

Нарель нахмурился, вертя в пальцах тонкий запечатанный свиток: будучи лордом, он получал немало писем даже здесь, в поместье невесты, но это пришло не из столицы от боевых друзей и не от его эльфов из земель Миратэ. На свитке была печать гарнизона с западных границ, у Нареля было несколько знакомых там, года два назад он по просьбе Астеры ездил туда проверять обстановку. Тогда на северном и восточном фронте шли кровавые бои, последние в той войне, и никто из генералов и командиров не мог отлучиться. Пришлось тогда по приказу короля ехать Нарелю: на западной границе произошел серьезный конфликт с оборотнями, который грозил перерасти в нечто большее, чем обычная стычка. Лорд Миратэ смог договориться и с людьми, и с оборотнями, и со своими сородичами, и даже с горсткой ликанов, оказавшихся не в том месте. В итоге все разошлись если не довольные друг другом, так уж точно не стремящиеся перебить неприятных соседей. Те ночи, проведенные у костра под мирным небом, хорошо запомнились Нарелю — после десятилетий постоянных, иногда каждодневных боев, это было как глоток свежего воздуха. С западной границы его вызвали внезапно, приехав на север, Нарель не успел однако долго повоевать, так как был серьезно ранен. Он бы умер, если бы его не спас Рисанэ. Следующие месяцы Нарель провел в лечебнице далеко в тылу, именно там он познакомился с Алестой, и после окончания войны сразу отправился в земли Феланэ. Что же сейчас могло понадобиться старым знакомым с границы? Если бы это касалось новых нападений или других проблем, то написали бы в столицу либо Астере, как генералу следопытов, но письмо пришло именно ему.

Нарель одним движением сломал печать и вскрыл послание. С пару минут читал, потом еще с десяток пытался осознать написанное и еще с полчаса думал, что делать.

Когда в комнату вошла Алеста, он уже принял решение.

— Светлого утра, я все никак не могла найти тебя.

— Я встал рано, — невпопад ответил Нарель, рефлекторно крутя исписанный листок между пальцами.

Заметив его рассеянность, Алеста обошла его спины и приобняла за плечи, успокаивая.

— Плохие новости из столицы?

— Нет, не оттуда.

Нарель позволил себе прислониться к ней и на мгновение забыться, раствориться в их любви, в ощущении нежного шелка ее домашнего платья, ласковых рук на его плечах.

— Мне написал друг с западной границы…

* * *

Время его визита подходило к концу, и одним погожим утром Селон Рисанэ решил, что уже достаточно погостил в доме Феланэ и дальнейшее его пребывание здесь будет неуместно. Поэтому он оповестил хозяек (Астеру, остальные сестры были заняты) о своем намерении уехать и начал готовиться к путешествию на север. Генерал эльфийской армии знал, что его королевство разорено войной и корона не сможет помочь своим лордам, в деле восстановлении земель им придется рассчитывать лишь на свои силы. Он знал, что ждет его дома — выжженные леса и опустошенная земля.

— Генерал Рисанэ! — окликнул его взволнованный женский голос.

Лорд обернулся, с трагической безысходностью во взгляде наблюдая за тем, как к нему спешит Авелис. Запряженный конь рядом переступил с ноги на ногу, чувствуя волнение хозяина. Молодая эльфийка пересекла двор и остановилась у изгороди.

— Вы уже уезжаете?

— Да, леди Авелис, мне пора, — он похлопал по дорожной сумке, навьюченной на верного парнокопытного друга: жизнь в войне приучила Селона Рисанэ путешествовать налегке.

— Ваш отъезд больше похож на побег, — внезапно крайне проницательно заметила Авелис, становясь намного старше. Теперь Рисанэ увидел ее сходство со старшими сестрами.

— Мне жаль вас покидать, воспоминания о неделях, проведенных в вашем доме, я навсегда сохраню в сердце, — искренне произнес он, целуя руку девушке. В голосе его слышалась печаль. — Особенно о вас, леди Авелис. Вы светлейшее из созданий этого мира, я благодарен вам за ту заботу и внимание, которыми вы меня окружили. Мне действительно жаль покидать вас.

— Но это ваш долг, я понимаю. — Авелис накрыла его руку своей. — Тогда, может быть, вы заберете меня с собой?

Она рассмеялась, чисто и звонко, когда он поднял на нее изумленный непонимающий взгляд.

— Леди Авелис…

— Вы против?

— Я не понимаю…

— Моего предложения? — задорно поинтересовалась она и тут же стушевалась, отступила, отводя взгляд. — Мне жаль.

Он перехватил ее ускользающую ладонь, нежно укрыв в своих.

— Вы слишком молоды для меня.

— Моя молодость — единственная преграда?

— Я старик, Авелис…

— Глупости, Селон, ты сам себя в этом убедил. — Она шагнула к нему, беря его лицо в свои руки. Седые пряди скользнули по тонким пальчикам.

— Старый калека — не тот муж, которого ты заслуживаешь, — с горечью произнес он.

В ее серых глазах было столько света и теплой, домашней нежности, что он, как влюбленный мальчишка, не мог отпустить ее и наконец уехать.

— Эльфы не стареют, а раны не сделают тебя хуже. Не спорь, — она на мгновение приложила палец к его губам, когда он попытался возразить. — Лишь скажи, я могу разделить с тобой жизнь?

И взгляд у нее был настолько серьезный, что он не смог солгать ей.

* * *

Листерэль, столица Рассветного Леса, был единственным городом, помимо Озерной долины. Светлые эльфы жили небольшими, но многочисленными поселениями, которые часто располагались неподалеку от поместья какого-либо знатного рода. Таких семей в Рассветном Лесу было немного, но именно они были опорой королевской власти. Большую часть территории светлых эльфов занимали бескрайние леса, реки и луга. Листерэль был построен еще до Раскола, это был большой город с изысканными, поражающими архитектурным искусством домами. Светлые эльфы во всем мире считали исключительно творческой, духовно развитой расой. Чувство прекрасного было воспитано в каждом жителе Рассветного Леса.