Гвоздь & винил
Шрифт:
Соседа после удара узбека снесло на пару метров в сторону. Я вспомнил мощные колобахи Сержа, от которых синел лоб и долго болела голова, и показал узбеку большой палец.
Пять дней пролетели, как один в приятном времяпрепровождении, иногда прерываемом рытьём траншей и уборкой мусора на различных городских стройках. Лишь однажды нам повезло разгружать продовольствие в «Красных казармах». После разгрузки в камеру было незаметно пронесено с десяток банок украденных консервов, и мы развлекались тем, что по очереди быстро возили банку по полу, пока не стирался ободок. После этого банка открывалась,
Дневальный, увидев, как я открываю дверь казармы, заорал как потерпевший
– Лунатик, Проф вернулся!!!
– И совсем незачем так клицать – я похлопал дневального по плечу, притворившись Кроликом из мультфильма про Винни-Пуха, и улыбнулся – прогиб засчитан.
– Какой прогиб?! У нас тут ЧП! Он тебе всё расскажет! – дневальный ткнул пальцем в грудь подбежавшего Лунатика – Проф – Андрюшенька со скорбной гримасой взял меня под локоть – пойдём, надо поговорить.
– Да, подожди, сначала у ротного отмечусь – я отодвинул Андрюшеньку в сторону – потом и поговорим.
– Успеешь.
Мы зашли в умывальник и Лунатик протянул мне сигарету
– На.
– Спасибо – сказал я и взял сигарету – а что такой загадочный?
– Серж в больнице. Ему почку удалили – ответил Андрюшенька и всхлипнул.
– Что случилось?! – я встряхнул его за плечи – Да говори быстрей!
Лунатик медленно закурил и начал говорить
– Понимаешь, его же не удержишь.... Хотел побыстрее бабло срубить и найти чувака, который мне эту долбанную «Санта Фе» загнал!
– А что с «Санта Фе» не так? – спросил я.
– Там была Зыкина со своей « Течёт река Волга»! Один «пятак» только фирменный был! Наебалово… – Лунатик понурился – а ведь всё так запаковано было чётко…
– Ладно, забей – прервал я его – что дальше?
– В воскресенье мы пошли с Сержем «под трамплин». Мешок пластов взяли и «фирму», и «демократов»… Серж ещё нунчаки свои взял. Гранёные…
– Опять в самоход?!
– Да. Приехали. Серж нашёл этого пидера и прижал, а тот под крышей гопов! Усекаешь?
– Дальше!
– Они налетели вшестером и начали нас месить! А тут ещё менты со своей облавой! Не знаешь куда деваться! Серж бы их раскидал, но один подобрался сзади и воткнул ему нож!
– А ты где был?!
– Пласты держал. Меня двое забивали…
Я посмотрел на Андрюшеньку и только заметил, что правая рука его в гипсе, а лицо синее от побоев. Я обнял его.
Потом, по рассказу Лунатика, нападавшие забрали все диски и бросились в овраг под трамплином. Туда, где менты их достать не могли. Менты загрузили в «уазик» Сержа с ножом в почке вместе с отрубившимся Лунатиком и погнали в больницу. После долгой и сложной операции Сержа отвезли в реанимацию, а загипсованного Андрюшеньку допросили. А после допроса, выяснив, что Серж и Лунатик военные курсанты, сообщили в училище. Ротный забрал Лунатика из больницы и отвёз в Систему, где после недолгого отдыха, Андрюшенька был представлен пред ясные очи особиста Пацюка.
– Что же вам, товарищ курсант Левинский, спокойно не живётся? А? – спросил особист, постукивая по столу карандашом.
– Я… я… – начал
было Андрюшенька, но Пацюк резко прервал его.– Хватит! Я давно наблюдаю за подрывной деятельностью вашей антисоветской группировки!
– У нас нет никакой группировки – промямлил Андрюшенька и опустил глаза.
– Как это нет?! «Серж», «Проф», «Лунатик»! У вас даже клички антисоветские!!! – проорал особист, забрызгав фейс Андрюшеньки слюнями – Деньги на дискотеку собираете?!
– Собираем – Лунатик виновато посмотрел на особиста – а что в этом такого?
– Что?! А то, что название вашей будущей дискотеки ни в какие рамки не лезет!
– Почему, товарищ майор?! – попробовал изобразить удивление Андрюшенька – она называется «Парус». В честь Михаила Юрьевича Лермонтова.
– Вы мне, курсант Левинский, баки-то не забивайте! – Пацюк встал из-за стола и с неожиданным артистизмом продекламировал – «Под ним струя светлей лазури,
Над ним луч солнца золотой…
А он, мятежный, просит бури,
Как будто в бурях есть покой»!
Ваш Лермонтов ещё тот мерзавец был! Бури ему не хватало, а значит и вам! Революцию хотите устроить?!
Андрюшенька не знал, что сказать и с открытым ртом и выпученными от удивления глазами стоял перед особистом.
– Настоящее название вашей будущей дискотеки не «Парус», а заграничное «Bottom». А если перевести со сленга – «Жопа»! Угадал?!
– Нет – упёрся Андрюшенька, а про себя подумал: «Какой пидер так нас вложил»?!
Не успел Лунатик отработать в уме теорию по поводу стукача, как Пацюк движением опытного иллюзиониста извлёк из сейфа Андрюшенькину поддельную печать и, с превосходством усмехнувшись, выложил её на стол
– Узнаёте, товарищ курсант?
– Нет – вжал голову в плечи Андрюшенька
– Поддельная печать была куплена вами десятого октября сего года у рядового Аверченко из музвзвода за двадцать пять рублей и новый кожаный ремень, который вы украли у одного из своих сослуживцев. Так?
– Нет – продолжал настаивать на своём Лунатик – я не знаю никакого Аверченко, товарищ майор.
– Хорошо, об этом поговорим позднее. На рядового Аверченко, кстати, будет заведено уголовное дело и в скором времени этот рецидивист отправится в дисбат! Вы бывали в дисбате, курсант Левинский?
– Нет – хмуро посмотрел на свою загипсованную руку Андрюшенька.
– Я могу с радостью предоставить вам такую возможность! – весело проговорил особист и добавил – «Вот лежу я на спине загипсованный, все члены у меня расфасованы» – попадёте в дисбат, и эта песенка будет про вас. Рассказывай, что знаешь.
– Ничего – Андрюшенька вжался в стул, готовясь к ударам по голове, о которых он читал в запрещённых книжках про зверства энкэвэдэшников.
Ударов не последовало.
– Миляев ваш может умереть – задумчиво проговорил особист, водя карандашом по отполированной столешнице – остаётся надеяться только на чудо. И, кстати, я давно его узнал.
– И чего теперь будет, товарищ майор? – обречённо спросил Андрюшенька и посмотрел на майора.
Особист бросил карандаш на стол, покачал головой и указал Лунатику рукой на дверь кабинета