Холодный огонь

– Хватит, знорк. Я сам доверил дело Ангирану, потому что он - в отличие от меня - не делает нелепых ошибок в проектах, - ответил сармат, и Фрисс мог бы поклясться, что его глаза под тёмным щитком сейчас сошлись в золотистые щели. Речник открыл было рот, но тут же закрыл - счётчик Конара в сумке издал тревожный писк, а за спиной Гедимина встало неяркое зеленоватое свечение, режущее глаза. Оно замерло на его плече, потом перекинулось на руку и сияющим коконом окружило пальцы. Сармат тихо вздохнул и погладил второй рукой светящуюся первую.

– Уймись уже, хранитель. Всё в порядке, все целы, никто не просит помощи. Возвращайся в реактор.

Сияние, помедлив, потекло обратно, оставляя на чёрной броне дымящийся след. Фрисс тихо охнул, расширенными глазами глядя на дрожащий свет.

– Это же... Гедимин! Так ты унёс из-под обломков живого хранителя?! Это дух станции "Скорпион"?!

– Унёс, - хмуро ответил сармат.
– Не знаю, зачем. В Ураниуме правы, я действительно не в своём уме, раз таким занимаюсь. Теперь живёт в реакторе сфалта, и я понятия не имею, что с ним делать.

– Он признаёт тебя, пытается тебе помочь, - прошептал Фрисс.
– Ты ведь не... не убьёшь его?

– Кем ты считаешь меня, Фриссгейн?
– сармат покачал головой.
– Это даже обидно. Никто из сарматов не причинит вреда хранителю. И тем не менее...

– Гедимин, зайди под купол, - один из ликвидаторов подошёл незаметно.
– Без тебя никак. Ещё один стержень, в этот раз - по частям.

– Я иду, - кивнул ему Гедимин.
– Как ты там сказал, Фриссгейн? Не жалея сил?..

Хиндикса вновь летела над Рекой, ветер приносил запахи жареной рыбы и цветущего Кенрилла, степи синели от бесчисленных цветов Некни, а вдоль берегов выстраивались в ряд котлы со свежесваренной кислухой и бочки с нарубленными листьями Стрякавы. Фрисс вёл корабль к Фейру, и мысли его были спокойны и легки.

Глава 05. Груда костей

Кто-то с вечера откинул завесу у входа в пещеру, закрепил её меж камней, да так и оставил на ночь. Тусклый свет сочился в летнюю спальню, снаружи шумно плескались Речные Драконы, и чайки галдели над прудом с Листовиками. У входа в пещеру сидел сонный Алсаг и задумчиво умывался, прикидывая, то ли заснуть, то ли выйти на берег. Речник усмехнулся, подобрал упряжь, накинул перевязь с мечами и покинул пещеру, поманив за собой Хинкассу. Алсаг тихо фыркнул на седло в руке Фрисса. Тренировки на рассвете не нравились коту, но в иное время Речник тренироваться не успевал никак. Вот и вчера... Спорить не о чем, отличную кислуху варит семейство Скенесов, и семейство Айвинов не отстаёт, но Речнику следовало бы угощаться у них по очереди, а не одновременно...

Он нырнул с головой прямо с огромной коряги-причала. Вода подхватила его, и вынырнул Речник чуть ли не на середине, оттолкнувшись от хвоста Речного Дракона. Дракон посмотрел на него, наклонив голову набок, и потащил непрошеного седока к берегу. У берега Фрисс вынырнул снова, подтянулся на корнях "причала", вылез и протёр глаза. Туман в голове немного рассеялся - ровно настолько, чтобы Фрисс расслышал сочувственное похмыкивание и тихий смешок.

– Речник Фриссгейн, рано же ты проснулся! Мои ещё все дрыхнут, хоть бы кто шелохнулся!
– еле слышно сказал Сьютар Скенес. Главный и единственный жрец участка стоял у пруда рядом с Эриком Айвином, не менее важным человеком - главой всего рода Айвин. Больше на берегу не было никого - разве что два охранника с плота горшечников, приплывшего вчера утром. Огромный плот - по сути, одна большая решётка, в каждой ячейке которой скрывался горшок или кувшин - наполовину лежал на берегу, наполовину в воде, привязанный четыремя канатами к экхам для летающих кораблей. Торговец из Глиняного Города вчера очень беспокоился за надёжность верёвок и причалов. Сегодня утром Фрисс уже видел его - точнее, его макушку. Пришелец крепко спал в пещере Скенесов... что и неудивительно, после вчерашнего-то празднования. Охранники в пещеру не пошли, остались на плоту, но спали сейчас не менее крепко. Фрисс порадовался про себя, что куванцы Фейра соблюдают договор - при желании увести этот плот было бы легче лёгкого...

Алсаг выплыл на берег и шумно отряхнулся. Фрисс укоризненно посмотрел на него, Сьютар махнул рукой.

– Никого не добудишься до полудня - разве что Дуб рухнет! Даже Диснар к своему пруду не вышел. А хвалился вчера, что поплывёт опять за Листовиками...

Эрик усмехнулся, Фрисс поглядел на пруд, успокоившихся за ночь Листовиков, скользящих под водой, разбросанные по берегу плоты и снасти - и еле сдержал ухмылку.

– Сегодня Листовики могут плыть спокойно, - тихо сказал он.
– Сегодня - только самые тихие занятия. Что мы вчера надумали с пещерой Аймиа?

– Мы со Сьютаром как раз смотрели пещеру, - оживился Эрик Айвин.
– Хороший стол получился, Фрисс, и полка тоже ничего. Проснутся мои - погоню доделывать постели. А циновок уже достаточно.

– Завеса на зиму ещё нужна, я вчера кору привозил... Сьютар, не в твоей пещере она осталась?
– задумчиво спросил Речник.

– У меня она, прямо у входа лежит - Авит как вчера бросил, так и лежит, - напомнил Эрик.
– Вот раздолбаи... Сегодня - ни глотка!

Он строго посмотрел на Фрисса. Речник кивнул.

– Верно, спрячьте кислуху подальше... до первой свадьбы, по крайней мере, а то не хватит, - посоветовал он.
– Вернусь с тренировки - займусь завесой. Думаю, все к тому времени проснутся...

– Ты ещё тренироваться будешь, в такую рань?
– удивился Сьютар.
– Поспал бы лучше.

– Нельзя, - покачал головой Фрисс.
– Алсага надо гонять, пока он тут в меховой шар не превратился. Ину!

Речник спрыгнул с коряги и развернулся к ней. Что-то свистнуло над его головой - и разорвалось с грохотом, разметав острые, как иглы, осколки. Ледяной ветер взметнулся над дырой, оставшейся в дереве, гнилая труха посыпалась на песок. Второй взрыв прогремел над прудом, разогнав чаек и вспугнув Листовиков, но у пруда никого уже не было - двое жителей прижимались к стенам в ближайшей пещере, сжимая в руках подхваченные по дороге поленья.

А на прибрежный песок по плитам, выступающим из обрыва, ковылял костяк, лишённый плоти. Пустые глазницы горели зелёным огнём, голые рёбра прикрывала длинная, но порваная и полусожжённая куртка. В костлявой руке раскачивался светящийся "маятник" - череп на длинной верёвке. За первым мертвяком уверенно шагал второй, однорукий, закоптившийся - Фриссу показалось даже, что тварь дымится. А над обрывом, пристраивая конечности к тропинке, шевелилось что-то вовсе жуткое...

– Хаэй! За подмогой, живо!
– заорал Речник, взлетая в седло. Он взмахнул мечом, целясь первому скелету под рёбра - удар достиг цели, и разорванный пополам мертвяк покатился по песку. Алсаг прыгнул на второго, впечатав его в обрыв. Третья стрела взорвалась на берегу в паре шагов от хвоста Хинкассы, но кот уже летел вверх по ступеням навстречу новому чудовищу.

Фриссу - за миг до того, как он спрыгнул наземь и вскинул мечи - показалось, что перед ним кочевник-олда в стёганом доспехе, восседающий на гигантском пауке размером с Двухвостку. Он успел ещё разглядеть, рассекая ближайшую паучью лапу, что она собрана из гладких желтоватых костей, а дальше Алсаг с размаху налетел на паука, и его седок, выпустив ещё одну стрелу в чистое небо, покатился по земле. Меч заскрежетал по лапе, осколки старых костей посыпались с обрыва, а потом Речнику пришлось быстро пригнуться и прыгнуть вперёд - "кочевник" опомнился слишком быстро, и пятая стрела свистнула уже над плечом Фрисса.

На Речника смотрели пустые глазницы, на дне которых мерцали зелёные искры. Мёртвый воин потерял шлем в падении, ничто не прикрывало теперь голый череп, туго обтянутый белесой кожей. На невероятно худом теле болтался длинный войлочный халат - или, скорее, доспех, перетянутый широким кожаным поясом и закреплённый на каких-то обручах - а может, рёбрах самого мертвяка. "Нашествие Квайет?! Откуда их принесло, прокляни меня Река?!" - мелькнуло в голове Фрисса. Нежить вскинула иссохшую руку - её кисть была закована в костяную перчатку, намертво скреплённую с небольшим самострелом. Пальцы мертвяка причудливо изогнулись, нелепое оружие тихонько щёлкнуло, но выстрел вновь прошёл мимо цели - неживому воину пришлось отдёрнуть руку, иначе Фрисс отсёк бы её напрочь.