Холодный огонь

Его глаза горели сумрачным багровым огнём. Кесса молча кивнула и стиснула его ладонь.

– У Ицахокти уже зацветает Вишня, - вздохнул Илэркес.
– И водяные лилии в цвету... Там даже погибнуть не страшно...

***

– Нет, Фриссгейн, - покачал головой Халан и придержал Речника за плечо.
– Здоровым и бодрым ты ещё не кажешься. Найгис, помоги Фриссу доехать до пещеры и проследи, чтобы он лёг...

Речник Фрисс незаметно усмехнулся и удобнее устроился в седле. Вчера он ещё и не мечтал дойти до верхней пристани, а сегодня даже застал там Халана... Теперь можно и отдохнуть.

– В кои-то веки остался на Реке - и то повоевать не дали, - вздохнул Речник. Алсаг громко фыркнул, Найгис, спускающийся с холма вслед за Хинкассой, пожал плечами.

– Всё-то тебя тянет в бой... Когда Алсаг притащил тебя на берег, мы думали, что впору везти тебя к костру. С тех пор, Фрисс, прошла всего неделя, и ещё неделю о полётах можешь не мечтать.

– Опять пропущу всё интересное, - снова вздохнул Фрисс.
– Халан и Канфен что-то затевают, Кесса одна сражается с семёркой демонов, а я лежу в пещере и объедаю олданцев...

– Ничего, - хмыкнул Найгис.
– На Реке ещё есть кому сражаться. А Битву Грозных Крыльев я тоже пропустил.

Фрисс забрался под покрывало из валяной тины и прикрыл глаза. Алсаг растянулся у постели и что-то грыз - кажется, украл кусок Листовика у соседней пещеры. Было тихо, все, кто мог ходить, уже ушли на берег, а кто не мог, тот спокойно спал. Тяжелораненых в последние дни не привозили, после Битвы Грозных Крыльев никто не нарывался на крупные отряды нежити... Речники думали, что у Некромантов закончились кости. Халан же считал, что Нэйн готовит что-то серьёзное, и драконы днём и ночью реяли над восточным берегом Дзельты.

Речник был рад, что поднялся сегодня на холм. Поймать хоть кого-то из правителей было нелегко, они пролетали стремительно, как Клоа, и тут же исчезали. А Халан в этот раз не спешил, и у него было что сказать Фриссу. Странное послание прилетело в Замок Халана... Теперь довольный правитель что-то замышлял.

"Значит, Кесса жива..." - Речник сильно устал, но мысли его были радостными. "Там, среди мертвецов, ищет оружие для живых. И даже находит... Хотел бы я сейчас быть там, идти рядом с ней по дорогам во мраке..."

– Речник Фрисс!
– Эрвин Тайра вошёл в пещеру. Он заметно хромал, но уже обходился без посоха и даже не опирался на спину Фагиты. Кошка в один прыжок добралась до постели, цапнула Алсага за хвост и отскочила. Хесский кот недовольно отмахнулся, но когти не выпустил. Фагита спряталась за ложем Эрвина - только уши торчали.

– Ладно вам!
– покосился на котов Эрвин.
– Речник Фрисс, ты очень устал? Там тебя ищут...

– Ищут - так зови сюда, - Фрисс с трудом поднялся и сел.
– Кто там?

– Огромный сармат в чёрных доспехах и здоровенная крыса в кольчуге, - ответил Эрвин, и был он одновременно удивлённым и напуганным.
– Так я позову их?

– Давно бы позвал!
– встрепенулся Фрисс, не веря своим глазам.
– Гедимин, так ты прилетел сюда?!

–  Уран и торий! – сармат хлопнул ладонью по каменной стене.
– Подожди, Фриссгейн, под этот потолок ещё надо вползти...

– Ой-ёй-ёй, - покачал головой Речник, наблюдая, как огромное существо пробирается под низким сводом, задевая потолок то плечом, то оружием, и сгибаясь в три погибели.

– Ты не ушибся?

– Мелочи, знорк. Боюсь только вызвать тут обвал...
– отмахнулся Гедимин, тяжело опускаясь у ложа Речника. Алсаг испуганно мявкнул и метнулся за соседнюю постель, к кошке Речника Эрвина.

– И снова, Фриссгейн, ты нашёл себе приключений на все части тела...
– вздохнул сармат и положил бронированную ладонь на плечо Речника. Тот усмехнулся, погладил пластины брони и протянул сармату руку.

– Гедимин! Хорошо, что ты нашёл время, я...

Он осёкся. Взгляд Речника остановился на неподвижной руке сармата, намертво прикованной к броне. Фрисс осторожно коснулся безвольно свисающей кисти, опомнился и отдёрнул руку.

– Гедимин, ты ранен?! Кто это сделал? Какая тварь...

– Хватит, знорк, - Гедимин отвёл взгляд.
– Неудачный опыт, не более того. Впервые столкнулся со зноркскими некротехнологиями... они крайне интересны, но сложны в освоении.

Фрисс положил свою ладонь на руку сармата и крепко сжал её. Навряд ли Гедимин сквозь броню хоть что-то чувствовал...

– Значит, Некроманты, - заключил Речник.
– Эти отродья Маровита напали на мирных сарматов... Это на станцию они напали?! Что с "Идис"?!

– Не беспокойся, знорк. "Идис" под нашей защитой, никто на неё не покушался. Работа идёт, и никто не мешает ей, - взгляд золотистых глаз был спокоен. Фрисс выдохнул и через силу усмехнулся. Дымящиеся развалины станции неохотно ушли из его видений... сменившись обугленными и светящимися от ирренция долинами Хесса. Если сарматы решат отомстить за нападение...

– Мы воюем с Некромантами, - прошептал Речник.
– Это мы не защитили вас, мирных хранителей станции, от врага. Скоро я вернусь в отряд - и найду тех, кто ранил тебя, и убью их. Никто не посмеет нападать на вас! Только... могу я попросить тебя, Гедимин...

Он замялся.

– Говори, знорк-ликвидатор, - глаза сармата слегка потемнели, он как будто ждал подвоха.

– Не надо взрывать ирренций в Нэйне, - очень тихо сказал Фрисс.
– Не применяйте к нежити Старое Оружие. Пусть ракеты мирно спят, пусть эта сила не выходит за пределы станций! Мы уничтожим этого врага, он заплатит за то, что сделал, но я прошу - пусть сарматы не вступают в эту войну!

– А, вот ты о чём, - покачал головой сармат.
– Мы не собирались ничего взрывать. Это не первая зноркская война на Восточном Пределе... Хм. Фриссгейн, отчего ты так испугался за этих... знорков из Нэйна? Их технологии заинтересовали и тебя?

– Нет, - вздохнул Речник, глядя Гедимину в глаза.
– Там сейчас Кесса. Я не хочу, чтобы Старое Оружие её сожгло.

Сармат хмыкнул.

– Кесса? Это твоя новая самка?

Речник вспыхнул, но не отвёл взгляд.

– Гедимин! Кесса - не "самка". Кесса - мой друг. Такой же, как ты. Такой же, как "Идис" для тебя и твоих сарматов. Не говори о ней дурных слов!

Сармат не обиделся - изумление промелькнуло в его глазах, но ответил он спокойно.

– Твоё право, Фриссгейн. Я запомню. Что же, твой друг может не бояться наших ракет. Если ты за него ручаешься, я допущу его на станцию... он, наверное, любознателен и смел, если в дни войны посещает враждебные государства...