Хорошо подготовленный разум

— Хмм, — он оглянулся через плечо, — есть кое-что… Хотя неважно. Альбус никогда не позволит этого.

— Я действительно хочу помочь, сэр. Я имею в виду, до тех пор, пока моя тетя говорит, что всё нормально.

— Твоя тётя? — он посмотрел на меня. — Она ведь маггла, разве нет?

Я горячо закивал:

— Когда мадам Скитер брала у меня интервью, я хотел сказать ей о том, как сильно вы мне помогли, но я не мог, потому что моя тётя не одобряет интервью.

— Хмм, я не вижу здесь проблемы. Я уверен, что она не будет возражать против небольшого интервью.

— Она не будет, сэр, но у меня не было времени написать ей об этом раньше.

Не то, чтобы я когда-нибудь писал письма тёте Петунии, — уж точно не в этой жизни.

— Может быть, ты мог бы упомянуть об этом на следующем интервью. Я уверен, что, учитывая твой сегодняшний успех на турнире, такая возможность вскоре представится.

— Я хотел бы, сэр. Если вы не возражаете, конечно.

— Тут не о чем и говорить. Для меня большая честь, что ты ценишь мою работу. Дай мне знать, если есть что-нибудь, что я мог бы сделать для тебя. Кроме этого турнира, конечно.

— Есть одна вещь, сэр! — сказал я, надеясь, что не действую слишком поспешно.

— Да? — спросил министр, насторожившись.

Я мысленно проклял своё нетерпение. Нужно было подождать. Что же, пришло время разыграть карту бедного сиротки.

— Мне осталось так немного от моих родителей. Просто старый плащ моего отца и несколько фотографий, которые Хагрид дал мне в конце первого года. Я читал в библиотеке, что есть завещания, в которых содержится немного магии. Я действительно не помню своих родителей. Я имею в виду, я помню, как они умерли, но…

— Дорогой Мерлин, ты помнишь?

— Да, сэр. Я не помнил до прошлого года. Но когда дементоры обыскивали поезд, я вспомнил всё. Волдеморт предлагал моей маме отойти в сторону. Вы знали об этом?

— Нет, я понятия не имел, — прошептал он, испуганно.

— Во всяком случае, я прочитал в Ежедневном пророке, что профессор Дамблдор запечатал их завещания. Я знаю, что он сделал это, чтобы защитить меня, но это единственное, что осталось от моей мамы. Я хотел бы почувствовать её присутствие, даже если это будет лишь на мгновение.

— Мистер Поттер, Гарри, почему ты просто не попросил об этом профессора Дамблдора? Я уверен, что он сразу бы распечатал Завещание твоих родителей.

— Я не могу. Он уже и так слишком много сделал для меня. — (Ха-ха!) — Я не хочу, чтобы он думал, что я неблагодарный или что-то в этом роде.

— Понимаю, — сказал Фадж, рассматривая меня задумчиво — Это займёт немного времени, чтобы извлечь их из хранилища. Я не могу гарантировать тебе, что их магия всё ещё сохранилась. В конце концов, прошло уже тринадцать лет с того дня, как Завещания были обнародованы.

— Я понимаю, сэр. Спасибо вам.

— Пожалуйста, мистер Поттер. Дайте мне знать, когда вы будете давать интервью, чтобы я смог организовать соответствующий пресс-релиз.

— Я дам знать, сэр.

— Люциус! — окликнул он последнего человека, с которым я хотел бы столкнуться сейчас.

Я ускользнул подальше, прежде чем он смог бы притащить меня к отцу моего архи-соперника, накрыл себя плащом-невидимкой и отправился на Астрономическую башню. Мне нужно было подумать.

Кто-то толкнул меня в бок. Я повернулся, зарываясь с головой под подушку. Холодный воздух обжег мне ноги, и я, поскуливая, сел, спрятав ноги под одеяло. Потом заморгал и потёр глаза. Где это я? Разве я не заснул на Астрономической башне прошлой ночью?

Жаркий огонь в камине рядом со мной, бросал весёлые отблески на, как оказалось, небольшую гостиную. Кресло, стоящее у камина, книжные шкафы, которыми были заставлены все стены и мой лёгкий спальный мешок, лежащий на шерстяном ковре, исполненном в полутонах зелёного и кремового.

Профессор Моуди вручил мне мои очки и сел в кресло. Я надел их, оглядывая комнату с острым облегчением. Быстрый взгляд по корешкам книг показал охват тем, начиная от географии и магловской истории и заканчивая продвинутой Трансфигурацией. Это местечко было в самый раз для примерного Рэйвенкловца или хитрозадого Слизеринца.

— Ты спятил, Поттер?

— Что? — спросил я, всё ещё пытаясь понять, почему я не на Астрономической башне и, что более важно, где я сейчас.

— Спать на Астрономической башне в середине ноября! Если так сильно хочешь умереть, Поттер, скажи мне заранее, чтобы я мог перестать тратить своё время на тебя.

Ох. Это.

— Я и не думал засыпать. Я просто… Я не мог вернуться в Гриффиндорскую башню, понимаете? Они ненавидят меня в одну минуту и любят меня в следующую. Я не мог находиться с ними в одной комнате, не после того, как они относились ко мне. Я просто не мог праздновать своё спасение от дракона, который меня едва не сожрал, ни с кем, особенно с ними.

Он одарил меня испытующим взглядом, прежде чем кивнуть. Встав, он бросил мне свёрток с одеждой.

— Душ находится там, — сказал он, указывая на закрытую дверь. — Умывайся. А я пойду готовить завтрак.

Я насторожился. Моуди начинал каждое утро с «практики уклонения». Если я поем перед нашим уроком, мне придётся постараться, чтобы удержать еду в желудке, но спорить с ним означало заработать дополнительные двадцать минут тренировок. Так что, я заткнулся и постарался настроиться на оптимистичный лад. Может быть, я и осилю пару тостов?

Подхватив свёрток с одеждой, я отправился в ванную. Облицовка, простая белая плитка и зеркало, которые видели времена получше. Душевая кабина, раковина, туалет, — всё было более обыкновенным, чем я ожидал. Бритвенные принадлежности, упаковка с зубной нитью, и бутылка с надписью «зубы», написаное печатными буквами, стояли на небольшой полке над раковиной, т. е., я был, вероятно, в покоях Моуди. Если это так, то комнаты учителей не были столь уж роскошными, как я всегда их себе представлял.

Я развернул свёрток и был здорово удивлён, когда нашёл внутри свою собственную школьную одежду, носки и обувь. В небольшом пакете, обёрнутом в вощёную бумагу, оказалось новое нижнее бельё. Моё лицо запылало. Тётя Петуния дала мне стопку самой испорченной и дырявой одежды Дадли, прежде чем я уехал в Нору. (В новом белье, которое я купил в Косом переулке в прошлом году, уже стало больше дыр, чем ткани). Миссис Уизли не покупала мне школьную одежду, носки или нижнее бельё в этом году, ограничившись только мантиями. Я был слишком смущён, чтобы попросить её купить мне что-то, не входящее в школьный список.