Хорошо подготовленный разум
Шрифт:
Через минуту молчания я продолжил:
— Хогвартс для меня — это способ на девять месяцев уйти от Дурслей, а не школа. Честно говоря, предпочел бы жить с дементорами, чем с «дорогими» родственниками. Если ваше имя не Гарри Поттер, Хогвартс, возможно, для вас школа. Для меня, это не так. Нормальная школа защищает и воспитывает детей, находящихся на ее попечении. Хогвартс делает все наоборот.
Вместо того чтобы беспокоиться об итоговых экзаменах, каждый год я меряюсь силами с профессором Защиты. Даже Люпин, друг отца, пытался убить меня. Дело не в экзаменах, потому что итоговых оценок я никогда не видел. Все, что я хочу, это жить в безопасном месте. Хогвартс не безопасен, но пока Дамблдор остается моим опекуном, я застрял здесь. Я хочу учиться, но ненавижу свои занятия, потому
— Как, например?
Я проглотил кусок репы, прежде чем ответить:
— Спрашивая, как и почему.
Он ухмыльнулся:
— Довольно справедливо.
Мы ели в молчании, которое нарушалось лишь звоном серебра. Я задался вопросом, почему еда на берегу озера и та, которую я ем с Моуди сейчас, всегда вкуснее той, что подают в большом зале. Меньше жира, больше овощей, но по-прежнему вкусно. К тому же меньше нагружает желудок.
Моуди налил себе чашку чая и откинулся на спинку стула.
— Я провел последние несколько часов, консультируясь с опытными преподавателями из других школ, в том числе и с Лидсом. Я думаю, что нашел решение для тебя, но сначала мне нужны ответы на несколько вопросов.
— Насколько личных?
— Не настолько личных, как наши уроки Окклюменции, но близко. Если почувствуешь дискомфорт, можешь не отвечать.
— Хорошо.
Он налил горячего чая в мою чашку. Пододвинул сахар и молоко ближе ко мне. Я добавил несколько капель молока и один кубик сахара. Пригубил, чтобы оценить сладость, потому что мне не нравится слишком сладкий чай.
— Насколько ты занижаешь свой уровень во время занятий?
— Я ничего не скрываю, — быстро ответил я.
Моуди фыркнул, и его магический глаз закрутился с бешеной скоростью. Страшно.
— Я не вчера родился, Поттер. Недавно, ты прочитал мне очень поучительную лекцию о магической теории, которую большинство учеников уровня ЖАБА не смогли бы понять. Я лично был свидетелем твоих взрывных проклятий уровня ЖАБА и Патронуса, который, если и преподается, то только в ВУЗах. Не говоря уже про то, что мы рассмотрели Трансфигурацию и Заклинания за второй курс меньше чем за две недели.
— Заклинания легче, чем были раньше, — сказал я, надеясь, что он примет такое объяснение. Это было правдой. После его целенаправленной лекции, я справился с большинством заклинаний в течение получаса, не в сдвоенный учебный час или в два.
— Я не такой легковерный, как ты думаешь. — Он вздохнул и пошевелил пальцами, призывая, беспалочковой магией, свитки и толстую синюю папку с надписью „Школа святого Григория” на обложке. При виде моих маггловских школьных отчетов, у меня все похолодело внутри. Директриса Роуммел, близкий друг Петунии и Вернона, ненавидела меня с такой страстью, что конкурировала с таковой у моего дяди. Я боялся того, что было написано в этой папке.
Моуди развернул свиток.
— Хочу прочитать тебе кое-что.
„Несмотря на то, что у мистера Поттера редко получаются заклинания с первой попытки, к концу урока у него они более мощные и точные, чего не могут добиться его одноклассники. После наблюдения за техникой исполнения заклинаний в течение прошедшего учебного года, я пришел к выводу, что он всегда делает небольшой лишний взмах палочкой, прежде чем скастовать заклинание. Этот самый взмах растрачивает достаточно магии, чтобы сделать его идеальнее, в ином случае, заклинание выходит неудачным, в сравнении с одноклассниками. Его ошибка последовательна и уже со второй или третьей попытки его заклинание выходит удачно.
По сравнению с одноклассниками, которые делают подобные ошибки не так часто, его ошибки и количество попыток до правильного исполнения слишком последовательны. Мое заключение — мистер Поттер намеренно занижает свой уровень. Причины мне не ясны. Я уже обращал внимание профессора МакГонагалл и Директора школы на эту проблему. Оба либо довольны текущим положением дел, либо преднамеренно не замечают проблему. Поскольку нет возможности назначить дополнительные темы или работу без их одобрения и согласия, я вынужден позволить талантам мистера Поттера оставаться нераскрытыми”.
— Вот другой случай, — сказал он, открывая свиток с более поздними записями.
" Как и ожидалось, Гарри завершил полосу препятствий без каких-либо проблем. Самым большим достижением на экзамене был прекрасный Патронус, который он наколдовал в присутствии боггарта. Снова ловлю себя на мысли о его высочайшей производительности на своем предмете. Скажите ему, что конкретное заклинание или преобразование связано с Защитой, и он будет оттачивать его практически до совершенства. В беседе он четко отличает теорию от домыслов. Действительно, в ходе недавней дискуссии, он продемонстрировал такое глубокое понимание темы, которое я ожидал бы скорее от семикурсников, однако, его оценки за курсовые работы редко поднимается выше оценки «A». Судя по моим наблюдениям, задания с оценками «E» и «O» были выполнены самостоятельно, без помощи его друзей. Когда я обсуждал этот вопрос с директором и профессором МакГонагалл, мне сообщили, что если у Гарри уроков не достаточно, чтобы прогрессировать вместе с одноклассниками, это не моя забота. Независимо от их мнения, я, по-прежнему, обеспокоен тем, что, не раскрывая свой потенциал, Гарри предпочитает ограничивать себя до уровня своих друзей. В таком свете, дементоры были благословением, поскольку они вынудили Гарри изучать магию далеко за пределами возможностей одноклассников".
Моуди отложил свиток в сторону и посмотрел на меня.
— Первый доклад писал Квиррелл 3 июня 1992 года. Второй — Ремус Люпин 6 июня 1994 года. Другими словами, двое из трех профессоров Защиты согласились, что Гарри Поттер намеренно занижал свой уровень.
Меня раскрыли. Я боялся, что когда-нибудь придет день, когда Моуди осознает мое притворство, но я не ожидал, что кто-то еще знал об этом. То, что и Квиррелл, и Люпин пытались помочь мне и потерпели неудачу, стало для меня неприятным сюрпризом. Если все было настолько очевидно, почему тогда Дамблдор или МакГонагалл не уличили меня во лжи?
— Их анализ породил несколько вопросов, поэтому я забрал на рассмотрение твои Хогвартские записи и заметил, что твои оценки по ЗОТИ не соответствуют таковым по другим предметам. Поскольку Защита от Темных искусств, на самом деле, — комбинация нескольких дисциплин, она очень тесно связана с Чарами и Трансфигурацией. Однако с тобой все совсем по-другому. Сначала я не обращал на это внимание, потому что Квиррелл всегда преклонялся перед героями, а Люпин был Мародером. Я предполагал, что они преднамеренно искажали твои оценки. Тогда Альбус рассказал мне о твоем Патронусе. Мне стало любопытно, поэтому я поднял записи Грейнджер и Уизли, и просмотрел их оценки. Знаешь ли ты, что, кроме ЗОТИ, твои результаты всегда отстают в пределах двух балов от результатов мистера Уизли? Подозрительная последовательность, но я не разбираюсь в причинах подобного феномена. Я — не обученный педагог, поэтому попросил своего старого друга, дипломированного педагога с двадцатипятилетним стажем, просмотреть их за меня.
Я гневно посмотрел на него:
— Вы дали кому-то мои школьные записи! Вы с ума сошли?
— Они называют меня Шизоглазом не просто так, парень. Итак, о чем это я? Мой друг согласился со мной, но он хотел больше информации. Он спросил меня, в Хогвартсе ли твои маггловские школьные записи. — У меня глаза полезли на лоб. — Альбус не запросил их при твоем поступлении, так что я сам нашел и принес их ему. Все считают, что я ничего не смыслю в маггловских школьных предметах, но это не совсем так. Представь себе, как я был удивлен, когда узнал, что на экзаменах „Одинадцать +” твой результат был среди 0,5 % лучших выпускников школы. Твой учитель рекомендовал тебе пропустить первый год средней школы. Тем не менее, после первого курса, твой успех в Хогвартсе соответствовал оценке «Удовлетворительно». — Он встал и, прихрамывая, обошел вокруг стола. Взмахом палочки передвинул свое кресло так, чтобы он стоял напротив меня. Моуди присел и, наклонившись вперед, положил одну руку мне на плечо. — Поттер, я боюсь, что для нас это будет трудным разговором.