Хождение Восвояси

– А. Ну да. Гораздо уютнее, – не отходя далеко от ступора, осторожно согласилась княжна и перевела взгляд на гостя: – А мы о чем будем говорить для политеса? Про мебель уже занято.

– Для… чего?

– Ладно, забудь, – махнула она рукой. – Давай про погоду.

– Зачем?

– Ну у вас же принято…

– У вамаясьцев, – кисловато усмехнулся Мажору. – А айны сразу выкладывают, зачем пожаловали.

– И зачем? – спросила Лёлька, испытывая максимальный прирост симпатии к неведомому северному племени.

– Вы видели, кто напал на вашу лодку?

Девочка кольнула его подозрительным взглядом:

– Дракон. Который жил тут всегда, пока не пришли люди.

– Вы его видели? – глаза гостя упрямо встретились с ее.

– Ну нет, – неохотно призналась она. – Но Дайсуке Посуду сказал…

– Дайсуке сказал вам, что это дракон, – согласился Мажору. – Но сегодня днем, когда показывал свой дворец нам с отцом, он завел нас в подвал – похвастаться самым главным своим сокровищем. Скелетом настоящего дракона, который жил в этом озере до прихода людей, а потом умер – то ли от старости, то ли обожравшись поселенцами.

Глаза девочки округлились.

– Дракона?.. Так значит…

– Значит, это был не дракон! – подытожил за нее наследник тайсёгуна – и не угадал.

– Я говорю, – отмахнулась Лёлька, – что значит, когда Посуду говорил, будто это был дракон, он знал, что…

Мальчик замер.

– И верно… Но почему? Отчего он сказал неправду?

Девочка нахмурилась, припоминая непонятный взгляд градоправителя на Шино, когда рассказывал про дракона, невозмутимость тайсёгуна, словно не боявшегося чуду-юду озерного – или знающего, что бояться тут некого, и растерянно повела плечами:

– А пень его знает… Он и нам с императором втирал, что дракон жив, только не приходил давно…

– Но это ведь была не просто большая рыба! – проговорила Синиока, обсудившая к тому времени со светом очей своих все вопросы вамаясьской меблировки и с чистой совестью перешедшая к загадкам и заговорам. – Это была очень большая рыба! Если рыба вообще!

– Может, и рыба… – задумчиво поджал губы княжич. – Рыбой пахло.

– Но откуда ей взяться в этой луже?

– Приплыла из моря? – предположил Мажору.

– Специально, чтобы разбить лодку императора и уплыть обратно? – язвительно уточнила Лёлька.

– Рыба, что с нее взять, – мальчик пожал плечами с невозмутимостью отца. – Животное мокрое, холодное и безмозглое. Но если у тебя есть другие теории, я их внимательно выслушаю.

И тут Лёльку прорвало.

– Другие теории?! Другие?! Да у меня их фургон и маленькая тележка! Ты знаешь, что случилось с нами после того, как лодка пошла ко дну?!..

Гости слушали сбивчивое изложение приключений, злоключений и умозаключений лукоморцев с открытыми ртами. Но когда дело дошло до судьбы неудачливых похитителей, Лёлька замялась.

– И они, увидев Тихона, выпустили нас и уплыли, – не очень убедительно соврала она, нарушая первое правило хорошего вруна: хочешь убедить других – сначала убеди себя.

Ярик хотел что-то сказать, но встретившись взором с сестрой, прикусил язык.

– Отчего уплыли? – не поняла Синиока, строя глазки улыбавшемуся ей лягуху.

– Испугались, – ревниво нахмурилась княжна и подгребла его к себе поближе.

– Кого?

– Тихона.

Гости одарили розовокурую бестию пристальными взглядами, переглянулись, и воззрились на лукоморцев.

– Мне кажется, Ори-кун, ты пришла к не совсем верным выводам относительно мотивации их ретирады, – ровно проговорил наследник тайсёгуна.

– Чего?.. – Лёлька зависла на миг.

– Мажору-тян говорит, что они уплыли прочь не потому, что испугались Тихо-сан, – с готовностью перевела его сестра на общечеловеческий, не сводя умильного взгляда с лягуха, к глубочайшему возмущению Лёки отвечавшего ей взаимностью.

– А отчего тогда, по-твоему? – насупилась Лёлька.

– Если бы мы знали, мы бы не спрашивали, – резонно заметил мальчик.

– Нам бы самим еще у кого спросить, – буркнула Лёлька и опустила глаза. Мажору медленно кивнул:

– Как говорят айны, необоснованные предположения сродни гаданию по полёту комаров.

– Непонятно, в какую сторону пойдет дело? – заинтересовался Яр.

– Понятно, что ждет тебя в конце, – ухмыльнулся вамаясец, вызывая невольную улыбку у Лёки.

– А кстати, что было после того, как они пропали, Яри-тян? – спросила Синиока, терпеливо сложив руки на коленках, обтянутых розовым шелком кимоно.

– Тихон вытянул обоих к лодкам и нас спасли, – пожал плечами княжич, неловко теребя край одеяла. – По крайней мере, Лёка так сказала. Я, честно говоря, после того, как нахлебался воды, вообще мало что помню.

Помнил он действительно немного, только как сестра прикосновением руки превратила его похитителя в рыбу.

– Вообще-то, с Тихоном нас и спасать было не особенно и надо, мы бы и так до берега добрались, – пренебрежительно фыркнула Лёка-сан.

– Ты могла уговорить людей отца опустить вас обратно в озеро, – скромно заметил Мажору. Лёлька открыла и закрыла рот, не находя ответа, и поспешно спросила:

– Ну и что вы про это думаете?

Мажору помолчал, сдвинув брови и оттопырив нижнюю губу, и наконец медленно произнес:

– Если бы похитители хотели украсть тэнно, они бы стали красть тэнно. Перепутать его с вами они не могли.

– Но зачем?! – не выдержал Ярик. – Зачем кому-то могло понадобиться нас красть?! В смысле, еще раз.

– Наверное, потому, что вы им были нужны, – осторожно развил свою мысль Шино.

– Но зачем?!

Мальчик опустил глаза:

– Мне кажется, Ори-кун знает ответ на этот вопрос.

– Я?..

– Мы с тобой вместе слышали разговор моего отца с Кошамару и его кликой. И самое главное, видели, что произошло.

Синиока не удивилась, и лукоморцы поняли, что брат рассказал ей всё.

– Но они же… – прошептала княжна, не веря в вывод, напрашивавшийся с наглостью упомянутого комара на предполагаемый конец. – Они же говорили… что кровь императора…

– Не кровь императора, – покачал головой наследник Шино. – Императорская кровь.

– Какая разни… – начал было Яр – и побелел.