Хозяева океана

— Поэтому они и не приняли бой, — догадался Митя.

— Я рассчитываю на вашу помощь, — сказал Кристиан. — Это большая удача, что мы встретились. Ларец нужно передать компании или Складчине. Можно в Викторию или на Оахо. Но лучше всего доставить в сельскохозяйственный институт Сосалито. Директор знает о нашей операции. И лучше поспешить. Мы не знаем, потеряют ли семена всхожесть из-за ненадлежащих условий или времени.

Монтеро притащил ларец и поставил его на песок. Запалив такое же кадило, какое имелось на «Незевае», он окурил ларец пороховым дымом, а потом, на всякий случай опорожнил на него бутылку бренди. Затем сделал несколько шагов назад.

— Мы давно не заглядывали внутрь, — сказал Кристиан. — Думаю, заразы там нет. Но всё равно будьте осторожны.

— А что будет с вами?

— Останемся здесь, пока не излечимся или не умрем. Если вы сообщите, нам вышлют помощь.

Глава 7 Агент в Лондоне

Глава дипломатической миссии Тимофей Федорович Ясютин вставал поздно, как и та часть Лондона, что предпочитает просиживать вечера в клубах, театрах, борделях, наносить друг другу визиты или гулять по Воксхоллу.

Мария (или Мэри, если на английский лад) уже приготовила яичницу с беконом и кофе. Яйца она поджаривала отдельно от бекона, отчего последний сохранял приятную хрустящую корочку, а не вываривался, как это случалось, когда Ясютин готовил завтрак сам. Лучше него Мэри готовила и кофе. Сперва поджаривала зерна до цвета молодой сосновой коры, затем молола, а потом вновь немного поджаривала, добавив ложку бурого сахара с сильным привкусом мелассы, и только потом заливала кипящей водой и настаивала. У самого Ясютина не хватало терпения следовать по этому пути.

За одним столом с супругами завтракали два помощника Ясютина — Билли Адамс и Сэм Рид. Моряки из Грейт-Ярмута служили матросами на «Палладе», когда фрегат перегоняли через два океана в Викторию. С частью команды они решили вернуться в Британию. И стали первыми кандидатами в сотрудники миссии, когда много лет спустя в Лондоне появился Ясютин. При себе у него имелся ворох рекомендательных писем, адреса, имена полезных для дела людей, но только тем, кто прошёл с Иваном Американцем долгий путь, Тимофей мог полностью доверять.

Он не ошибся. Обоим уже стукнуло под пятьдесят, что никак не сказалось на их отменном здоровье и силе. Оба чтили мистера Эмонтая, как великого человека, сродни их капитану Куку. Впрочем, он таковым и являлся.

Ясютин вдруг поймал себя на мысли, что называет Ивана Американца на местный лад Эмонтаем. И не случайно. Всё здесь несло отпечаток его прежних визитов. Много полезных знакомств достались Ясютину по наследству. Оставалось лишь удивляться, как за столь короткое время Американец обзавелся таким числом связей? Иногда создавалось ощущение, что он жил здесь постоянно. Кстати, и дом на Флит-стрит был тем самым, где во время визитов останавливался Американец. Ясютин на деньги Складчины выкупил его у новых владельца после смерти вдовы.

Завтрак проходил своим чередом. И жена, и оба моряка молчали. Таков у них сложился порядок. Пока глава миссии завтракал, знакомясь с письмами и прессой, строя планы на день, его старались не беспокоить.

На этот раз писем не случилось и Ясютин раскрыл свежую «Лондонскую газету». Третий его помощник — мальчишка Мэтью покупал газеты утром и выкладывал на поднос вместе с почтой. Выпуск пестрил отчётами капитанов королевского флота о стычках и захватах призов, официальными решениями о выплатах призовых. Словно стая касаток корабли Его величества атаковали любую посудину противника в Канале или в открытом море, и тащили её в ближайший британский порт. Самый жирный улов у них вышел в конце прошлого года, когда четыре фрегата («Наяда», «Эталион», «Алкмена» и «Тритон») захватили два испанских корабля, перевозящих почти три миллиона пиастров, не считая такой мелочи как специи, красители и прочий колониальный товар. И вот в январе подоспело решение Адмиралтейского суда.

— Моряки всё же получат свои призовые, — произнес Ясютин и все в комнате без пояснений поняли, о каких моряках и каких призовых идет речь. Лондон не переставал говорить об этом деле весь месяц. — Матросы, наверное, смогут завести собственное дело, купить лавку или даже паб.

— Если их кто-то отпустит со службы, сэр, — заметил Билли. — Но скорее всего парни пропьют всё до последнего пени и вернутся на борт.

Поддержать разговор, начатый хозяином, ритуал не возбранял.

— Как можно пропить несколько сотен фунтов? — удивился Тимофей.

— Пропить можно любую сумму, сэр, — заверил Билли. — Так мне кажется.

Они вновь замолчали.

Следующие страницы заполняли частные и официальные объявления о банкротах, претензиях, наследствах, прекращении дел. Ничего интересного для Ясютина. Ничего полезного для Виктории. Напрасно потраченный шиллинг. О выдаче огромных призовых командам четырех фрегатов он мог бы узнать, едва выйдя на улицу от первой же торговки или соседа.

Тимофей аккуратно сложил газету и положил в коробку, стоящую подле стола. Складчина требовала пересылать в Викторию всю купленную прессу, пусть даже за время пути новости переставали быть новостями. Обычный путь почты через Калькутту или Кантон занимал почти год. Но голодная до печатного слова Виктория потребляла всё, что удавалось переправить. В конце концов, даже на основании старых новостей можно получить представление о том, в какую сторону развиваются события, а также найти информацию для энциклопедии или анализа состояния дел.

* * *

Последние дни Ясютина особенно беспокоила начавшаяся война между Российской Империей и Испанской короной. Он не имел четких инструкций на этот счет и вряд ли инструкции могли дойти до него достаточно быстро. Пока в Виктории узнают о войне, пока примут решение, пока почта дойдет до Лондона, война запросто кончится, а если не кончится, то изменятся двигающие её обстоятельства.

Положение Виктории продолжало оставаться двусмысленным. С одной стороны, Британия воевала с Испанией и значит могла поддержать молодую американскую колонию. С другой стороны, претендующая на ту же колонию Россия, являлась союзником короля Георга. Этот треугольник интересов, который удалось создать несколько лет назад, удерживал страны от окончательного решения, что одновременно снижало опасность вторжения, но и препятствовало развитию тихоокеанцев, как самостоятельной нации.

И хотя Ясютин имел полномочия действовать по своему разумению при изменении политической обстановки, ему пока не пришло в голову, как разыграть эту карту.

— Этот якорь нам с грунта пока не снять, — произнёс вслух Ясютин.

Благо забот и без того хватало. Закупка книг, инструментов, наём и приглашение людей. Реклама меховой ярмарки и продукции Виктории. Разговоры с французскими эмигрантами. Хоть они и являлись по большей части роялистами, открывающиеся в колониях возможности могли привлечь тех, кто потерял надежду на возвращение.

Прошлый год оказался не лучшим для его дипломатических усилий. Российская Империя находилась в фаворе правительства Питта Младшего. Взятие Ушаковым и Кадир-беем Корфу и всех Ионических островов произвела впечатление на англичан, как и итальянская кампания Суворова. А высадка совместного англо-русского экспедиционного корпуса в Голландии хоть и закончилась провалом, сблизила две нации. И значит время каких-либо отношений с русской колонией в Америке для королевства ещё не настало. С другой стороны, теперь-то Российская Империя вышла из коалиции, а значит можно потихоньку прощупывать лёд.