Хозяйка древнего замка, или Таинственный граф в наследство

В мутном мерцании масляной лампы каждая деталь обстановки обретала зловещий оттенок. Игра света и теней превращала лицо сэра Боргена в желтоватый череп с пустыми глазницами.

— Когда я увижу Лиззи?

— Когда закончите свою работу.

Я покачала головой. Верить этому негодяю было нельзя. Что-то подсказывало: вряд ли он планирует оставлять меня в живых, это слишком опасно. Надо скорее воссоединиться с дочерью и бежать отсюда.

— Так не пойдет. Пока я работаю, Лиззи должна быть здесь, рядом со мной.

Тонкие губы сэра Боргена растянулись в улыбке, омерзительнее которой я прежде не видела.

— Не вам ставить мне условия. Если хотите увидеть девочку живой, делайте, что велят.

— Откуда мне знать, что Лиззи еще… что она не… — В горле застрял колючий ком. Я не смогла произнести вслух то, что крутилось на языке. Просто не сумела это из себя выдавить.

— Вам придется поверить мне на слово, Кларисса.

Поверить на слово убийце…

Наружу рвался крик ярости и отчаяния.

— Где она сейчас?

— Слишком много вопросов.

— Скажите мне! — мой голос эхом взвился к перекрестью потолочных балок.

Захотелось ударить по столу кулаком. Захотелось схватить чернильницу и запустить ею в самодовольное лицо, похожее на желтоватый, истлевший череп.

— Пишите, Кларисса, — Крыс сжал мое плечо и заставил меня наклониться к книге, раскрытой на столе. На страницы с текстом упала тень от его головы.

В глазах запекло от слез. Слез гнева и бессилия.

Что же делать? Каковы шансы, что такой подонок сдержит обещание и отпустит заложницу, если я отдам ему переписанный фолиант? Не решит ли он избавиться от нас обеих, когда получит от меня все, что хочет?

Господи, помоги! Я должна узнать, где они держат Лиззи.

— И вот еще что, Кларисса. — Пальцы шантажиста продолжали до боли впиваться в мякоть моего плеча. — Не вздумайте меня обманывать. Рецепты должны быть верными, перепишите их правильно, слово в слово, точь-в-точь. Поняли? А чтобы у вас не возникло искушения допустить в записях ошибку, случайно указать не ту цифру или перепутать ингредиенты, мы проверим вашу честность с помощью сыворотки правды, — и сэр Борген повернулся к кучеру, хмурой тенью застывшему за его спиной. — Ты забрал с кухни остатки?

Не утруждая себя ответом, возничий протянул ему маленькую стеклянную бутылочку, похожую на те, в которых Крыс давал мне отраву для Роберта.

— Что это? — заерзала я на стуле.

— Чай, которым вы пытались меня угостить, — шантажист одарил меня еще одной премерзкой улыбкой. — С зельем. В нем ведь сыворотка правда, так?

— Так, — хрипло шепнула я, и вдруг меня озарило, будто пронзило молнией. Я даже дернулась.

Придумала!

Я пока не знала, как сбежать из плена, но могла выяснить, где прячут моего ребенка. Решение этой хитрой задачки лежало передо мной как на открытой ладони. Оно оказалось простым, как и все гениальное.

Я ниже склонилась над книгой, чтобы скрыть торжествующий блеск в глазах.

— Не хочу вас огорчать, впрочем, нет, хочу. Если зелье приготовлено давно, оно теряет все свои свойства. — Справившись с эмоциями, я заставила себя посмотреть в лицо этой крысе и солгала, не моргнув и глазом.

Сэр Борген недоверчиво прищурился.

Я продолжила, стараясь ничем не выдать свой обман:

— Этой сыворотке уже несколько дней. Она больше не эффективна. Зелье на меня не подействует. Осечка вышла.

И я расхохоталась, стараясь, чтобы мой смех звучал глумливо, а не нервно.

Мужчины переглянулись.

Взгляд сэра Боргена стал еще более подозрительным. На желтоватом лице мужчины плясали тени.

— Ничего у вас не выйдет, — я едва слышала свой голос за шумом крови в ушах. — Можете проверить. Выпейте. Оно не работает.

Крыс задумчиво покрутил в руках бутылочку с зельем, затем вернул ее своему подельнику и сказал:

— Только один глоток. Чтобы осталось и для нее.

Возничий покосился на меня с сомнением. Раскачиваясь на стуле, я издевательски хихикала, а внутри была как взведенная пружина.

«Выпей! Выпей! Выпей! — стучало у меня в голове, и сердце отбивало в такт: — Давай! Давай! Давай!»

Минута, пока кучер медлил, показалась мне вечностью. Мои нервы уже готовы были лопнуть, как перетянутые гитарные струны, когда мужчина все же откупорил бутылку и поднес ее к губам. Я дождалась, когда его кадык дернется. Дождалась, когда сэр Борген задаст сообщнику вопрос, чтобы проверить, действует ли все еще сыворотка правды.

А потом, когда все мы убедились, что действует, задала свой:

— Где вы держите мою дочь?

И похититель не смог солгать, а хозяин не успел его заткнуть.

— В Бэрроу. У моей тетки, Клиновая улица, дом четыре.

Глава 42

Теперь я знала, где держат Лиззи, а главное, знала, что она жива, и на душе стало легче.

Подлец Борген не слишком разозлился из-за моей выходки. Видимо, решил, что, запертая в этой глухомани, я ничего не сделаю с информацией, которую выведала хитростью. Но у меня был план.

Если Лиззи не перепрячут…

Впрочем, я не думала, что Крыс пойдет на такой риск. Нас ищут. Перевозя пленницу в другое место, можно нарваться на городских стражников. Возможно, по приказу графа они обыскивают кареты. Хотелось в это верить.

В общем, если Лиззи не перепрячут…

Я с надеждой посмотрела в сторону камина.

— Пиши! — рявкнул за спиной кучер, приставленный ко мне надзирателем.

Вздрогнув от его резкого окрика, я едва не выронила из рук перо. С его острого кончика на бумажный лист упала жирная чернильная капля и растеклась кляксой.

Под оглушительный грохот сердца я боязливо затолкала записку, которую недавно написала, под раскрытый фолиант. Нельзя было, чтобы ее заметили.

«Лиззи в Бэрроу. Клиновая улица, дом четыре. Я в сторожке лесника в Вулшире. Кучер — предатель».

Наблюдая за мной, возничий лениво раскачивался в кресле-качалке. Деревянные элементы кресла поскрипывали, изогнутые полозья стучали по полу, и этот ритмичный звук, повторяющийся через равные промежутки времени, просто сводил с ума. Мои напряженные до предела нервы молили о тишине.