Хозяйка Северных гор

— Зови меня Томас, капитан.

Но даже после того, как он всё выяснили, в дорогу решили идти с утра, и как капитан не торопился, старый Томас Камерон сказал:

— Они не уйдут дальше места сбора в долине.

Про долину, находящуюся Хайленде капитан Сэл уже слышал и даже попытался разузнать подробности.

Находились он у подножия Грампианских гор. И идти до неё было двое суток.

Он очень надеялся, что с леди Маргарет будет всё в порядке.

Марго

Алпин меня не выдал. Я не знаю, чем он руководствовался, но, когда горцы вышли из «бани», никто больше не подшучивал надо мной. Григор только строго сказал:

— Иди, Марк, помойся. Сейчас мы придём в Глен Мор, нехорошо, в дом заходить в таком виде.

Я пошла мыться, потратила время, пытаясь как-то подпереть дверь изнутри, но потом услышала из-за двери тихий голос Алпина:

— Не волнуйся, я посторожу.

Подумала: — «Ничего себе у меня страж появился».

И рискнула раздеться и вымыться. Из запасной одежды было только нательное. Верхнее всё пришлось надевать грязное. Но всё равно стало хорошо.

Когда вышла, тщательно спрятав влажные волосы под шапкой, то увидела Алпина, который стоял немного в стороне, но зорко поглядывал на дверь.

Все остальные занимались подготовкой лошадей.

Вскоре мы поехали, до долины оставался примерно час пути.

Любопытно, что тучки на небе стали рассеиваться, и Григор, взглянув вверх, сказал:

— Хороший знак.

Даррн хмыкнул, я вопросительно на него посмотрела, и он прошептал:

— Если бы пошёл дождь, то это тоже был бы «хороший знак».

Оставшиеся мили у всех было какое-то странное настроение, я даже было подумала, что Алпин всё-таки рассказал кто я, потому как мужчины всё больше молчали, лишь изредка переговариваясь, называя какие-то имена и о чём-то договариваясь.

Но когда Даррн сделал остановку, чтобы облегчится, как обычно, далеко не отходя от дороги, а Алпин резко занервничал и направил свою лошадь так, чтобы отгородить Даррна от меня, то я поняла, что кроме Алпина никто так ничего и не знает.

Вскоре показался пологий вход в долину. Уже было видно дома, и я даже разглядела кусок форта. Сердце вдруг забилось то ли от страха, то ли от предвкушения, я почему-то поняла, что скоро произойдёт что-то, что изменит мою жизнь.

Но когда мы въехали в поселение, хотя, наверное, это можно было назвать и городом, потому что, по словам Григора, долина простиралась более чем на сотню миль и другой стороной выходила к морю, Григор обернулся на меня и спросил:

— Ты с кем, Марк?

Я ещё даже не успела понять, о чём вопрос, а Алпин уже ответил:

— Я его заберу, отведу к матери в дом.

— Тоже дело, — улыбнулся Григор, — Морна паренька быстро к делу пристроит.

И вскоре мы с Алпином остановились возле одного из небольших домиков, а Григор и Даррн поехали дальше.

Во дворе дома бегали куры, и неожиданно я увидела огромного чёрного пса, который сидел и настороженно смотрел в нашу сторону.

— Ворон? — вдруг крикнул Алпин и пёс, буквально взлетев, с места прыгнул на парня.

Если бы на меня так прыгнули, я бы точно уже лежала на земле, а Алпин ничего, крепкий, выдержал.

— Ворон! Кто там! — вдруг раздался женский голос, и в дверях дома показалась высокая крепкая женщина лет сорока.

— Алпин! — воскликнула обрадованно женщина, — сынок! Ты вовремя! Как раз к обеду.

Потом перевела взгляд на меня, после чего вопросительно взглянула на Алпина. А я подумала, что женщины всегда видят больше, чем мужчины, вот маму Алпина мне бы вряд ли удалось обмануть.

— Здравствуй, мать, — немного официально произнёс Алпин, — пройдём в дом, я всё расскажу.

В доме Алпин лишь сказал матери, что я «прибился» к ним в Абердине, после крушения. В общем, ту историю, которая была полуправдой.

Но Морна посмотрела с насмешкой на сына, потом на меня, и спросила:

— А теперь расскажи мне, как на самом деле.

Алпин покраснел, а я поняла, что надо сказать правду.

Выслушав мою историю, Морна поджала губы и некоторое время молчала.

И я почему-то подумала, что, наверное, она собирается осудить меня за обман. Но женщина после недолгой паузы сказала:

— Ингленды жадны и коварны, даже своих не жалеют ради денег. Ведь непросто же так они хотели тебя затащить в монастырь, но про ганзейцев я не слышала таких историй. Они торговцы, а не разбойники.

Морна посмотрела на меня долгим взглядом и спросила:

— Что в тебе такого, что они пошли против своих принципов?

Я пожала плечами, не стану же я рассказывать, что для ганзейцев я «шкатулка с драгоценностями», с которой они не смогли расстаться.

Нас с Алпином покормили, после чего Алпин был отправлен по каким-то хозяйственным делам, а меня Морна снова усадила напротив и стала расспрашивать.

— Что думаешь делать, леди? — Морна улыбалась и слово леди произнесла так, словно не запомнила моё имя.

— Меня зовут Маргарет, — сообщила я, не собираясь вести себя словно маленькая девочка. Я, может, и выгляжу молодо, но внутри-то постарше Морны буду.

Морна улыбнулась:

— Ну, слава всем святым, характер у тебя есть.

Посмотрела на меня хитро и добавила:

— А то я опасалась тебя одну на улицу выпускать.

Мы рассмеялись.

— Так всё-таки, что собираешься делать?

— Пойду к Алана Стюарту, — сказала я, — прошлой осенью, я дала приют его народу, теперь он может отплатить мне добром. Помочь мне вернуться.

Морна внимательно на меня посмотрела и задала неожиданный вопрос:

— Только это?

Я кивнула, не понимая, что ещё может быть. Морна улыбнулась:

— Ну, раз так, давай найдём, во что тебе переодеться, да и отведу тебя к лорду.

И Морна принесла ... мужскую одежду.

Я вопросительно на неё взглянула.

— Откроешься лорду Алану, — сказала она, — пока не стоит всем сообщать, что вместо английского паренька нас посетила целая леди.

Прозвучало так, что вместо «маленькой проблемы у нас большая».