Хозяйка усадьбы "Детское счастье"

– Потом, - Скай нехотя отпустил мою руку.
– Иди за Бастом. А мне надо потолковать... с другом.

Последние слова прозвучали так зловеще, что на мгновение мне показалось, будто кухню заволокло густым дымом. Воздух уплотнился от повисшего в нём напряжения, стало трудно дышать.

– Иди, - тихо, но решительно повторил Скай.
– Я буду ждать тебя.

Бросив последний растерянный взгляд сначала на него, потом на Мартина, я поспешила к выходу...

***

Нашла я мальчугана в детской, на третьем этаже. Он забился в самый дальний угол и сидел там, скрючившись и крепко обхватив руками колени.

Я медленно подошла к мальчику и опустилась перед ним на корточки.

– Баст, - тихо окликнула.

Ответом было молчание.

– Баст!
– уже настойчивее позвала я.
– Пожалуйста, посмотри на меня.

Мальчишка поднял голову. Темные, как ночь, глаза с немым укором уставились на меня.

– Что случилось?

Я попыталась погладить его по плечу, но Баст грубым движением скинул мою руку.

– Хорошо, - я сделала вид, что меня это не тронуло, хотя, признаюсь, было больно.
– Объясни мне, пожалуйста, почему ты злишься?

На несколько секунд в воздухе повисла звенящая тишина. Казалось, всё вокруг превратилось в пучок натянутых струн, которые вот-вот лопнут и больно саданут по нежной, незащищенной коже.

– Ты...
– наконец, выдавил Баст. Шумно выдохнул. Его руки сжались в кулаки.

– Я?
– попыталась помочь ему.
– Что я?

– Как ты могла?
– совершенно по-детски выпалил мальчишка.
– Ты предала!

– Кого, Баст?
– я оторопело смотрела на стремительно заливающиеся краской щеки.

Прерывисто дыша, мальчуган несколько раз открывал рот, порываясь что-то сказать, но каждый раз снова закрывал его. Сейчас он был похож на выброшенную на берег рыбу.

– Еще раз, - мне, всё же, удалось, взять его за руку. Я легонько сжала напряженную ладошку.
– Объясни мне. Кого я предала?

– Меня!
– из глаз мальчугана брызнули слёзы.
– Я...
– Всхлип.
– Я хотел подрасти и жениться на тебе!

На этом месте я буквально уронила челюсть. На несколько секунд у меня пропал дар речи.

– Но...
– лихорадочно подыскивая слова, чтобы еще сильнее не обидеть мальчика, пролепетала я.
– Баст, мы не можем пожениться!

Едва не рассмеялась абсурдности этого разговора.

– Почему?
– горячо возразил мальчик. Он с мольбой уставился мне в лицо.
– Мне просто надо подрасти! Вот увидишь, я стану настоящим мужчиной!

– Баст...
– я устало провела ладонью по глазам. Да что же это за день такой сумасшедший?
– Поверь мне, пожалуйста. Это пройдёт. Мне очень приятно, четно.
– С трудом улыбнулась.
– Но я гораздо старше тебя. Я тебе в мамы гожусь.

– Нет!
– упрямо воскликнул мальчишка.
– Я уже почти взрослый. И сильный. Ты ведь видишь, как я помогаю.

– Ты очень большой молодец!
– я говорила абсолютно искренне.
– Ты мне невероятно помогаешь. И я тебе безумно благодарна за это.

Лицо паренька немного смягчилось.

– Но жениться на мне ты не сможешь. Нет, не говори сейчас ничего!
– это Баст открыл было рот, чтобы вновь возразить мне.
– Давай мы просто сейчас закончим этот разговор, ладно? Попытайся принять это как данность. Я уверена, ты еще найдешь прекрасную девочку, полюбишь ее по-настоящему. И мы еще погуляем на твоей свадьбе.

Баст весь сжался и, обхватив голову руками, спрятал лицо в колени.

– Но я тебя очень прошу никогда больше не возвращаться к этой теме, - теперь мой голос звучал твердо, почти жестко. Я понимала, что как бы это ни было трудно, я должна раз и навсегда расставить всё по местам.
– И не вести себя так, как сегодня. Договорились?

Молчание.

– Договорились?
– повторила я уже настойчивее.

– Он тебя обманет, - раздалось придушенное.
– И ты еще горько пожалеешь.

Ну что с ним поделать?

Я тихо вздохнула и, с трудом разгибая затекшие ноги, поднялась с корточек. Еще раз посмотрев на скукожившегося мальчугана, я медленно направилась к выходу.

Надеюсь, он это перерастет.

У самой двери еще раз обернулась:

– Пожалуйста, возвращайся на веранду. Ты нам очень нужен.

Из угла послышалось невнятное бурчание, перешедшее потом в тихий плач.

У меня защемило сердце о жалости. Больше всего на свете мне сейчас хотелось вновь броситься к нему, обнять его, прижать к груди. Как раньше... Но я прекрасно понимала, что самое разумное сейчас - это оставить мальчика в покое. Он должен был принять сказанное. Свыкнуться. Смириться. А на это необходимо время. И, увы, слёзы.

– Мы тебя ждём, - еще раз повторила я и решительно вышла из детской.

И тут же мои мысли вернулись к Скаю. И внутри меня снова замерцали тысячи звёздочек. Трепетных, волнующих, будоражащих… вызывающих сладкую дрожь.

Но тут перед моим внутренним взором предстало бледное, полное злобы лицо Мартина, а в голове яркой вспышкой сверкнуло:

Джейн... позволь мне потом всё объяснить.

Что же такого он мне хотел рассказать, когда я вернусь?

Я принялась торопливо спускаться по ступенькам. Жгучее любопытство вперемешку с совершенно непонятно откуда появившейся тревогой гнали меня вперед, подобно ударам шпор.

Уже на середины лестницы мой слух уловил гневные возгласы. Словно на кухне происходила яростная перепалка.

О боже, лишь бы они друг друга не покалечили!

Я прибавила шаг и в несколько секунд преодолела последний пролёт. Правда едва не навернулась, зацепившись подолом за край ступеньки. Лишь в последний момент мне удалось ухватиться за перила и предотвратить падение, гарантированно грозившее мне сломанными конечностями, а то и шеей. Однако времени на рефлексии не было. Даже не отдышавшись толком, я рванула к кухне.

До моих ушей донёсся пронзительный стон Пушка, потом что-то глухо упало на пол... А потом тишину прорезал издевательский хохот Мартина.

– А твоя невеста в курсе твоих планов?

Звезды внутри меня резко погасли...

***

– А теперь, когда мы остались одни, я хотел бы попросить тебя не вмешиваться в мою личную жизнь, - голос Ская звучал ровно, почти буднично. Но в его недрах сквозили едва уловимые угрожающие нотки.

– Иначе что?
– с губ Мартина сорвался презрительный смешок.
– Казнишь меня? Отправишь в темницу?