Хроники Ассирии. Син-аххе-риб. Книга четвертая. Урарту

Молочный брат ухмыльнулся:

— Спит на мягких подушках, кормится мясом и овощами. Раз в неделю ему приводят шлюху, которая наутро выходит от него враскоряку. Если чего ему не хватает, так это свежего воздуха и солнечного света. Все-таки он в подземелье почти два года.

— Вот и отлично.

— Как ты поступишь с Саси? Не забывай, он женат на Шахрбану, твоей сестре. Рано или поздно она забьет тревогу, пойдет к Син-аххе-рибу, и тогда тебе придется держать ответ.

— Но ведь никто не знает, где он. Зерибни поднимать шум не будет, да и какие у него есть причины обвинять меня? Остальные, как только поймут, что им ничего не грозит, тоже промолчат. Поверь, сейчас все рады избавиться от Саси…. Пусть Ариэ закопает эту падаль живьем где-нибудь рядом с выгребной ямой. Главное — он не должен задохнуться или умереть от жажды. Я хочу, чтобы его съели черви…

***

— Ты ведь собираешься обо всем рассказать своим братьям? — выпытывала у Диялы жена Бальтазара.

При всей легкомысленности, болтливости и любви к сплетням, этой молодой женщине все же нельзя было отказать в здравомыслии. Как будто она не понимала, чем все это может закончиться, но раз об этом просил Бальтазар, значит, ему это выгодно и зачем-то нужно.

Меж тем Диялу заботило лишь одно: чтобы эта новость не распространилась по городу.

Все, кто знал Шели, никогда не сомневались в том, что она изменяет мужу. Ее не раз видели с другими мужчинами, видели, как она кокетничает с ними, дает себя пощупать да еще смеется при этом. Не то чтобы Шимшон об этом не догадывался, скорее, он делал вид, будто ничего не замечает, но пока это оставалось только слухами и ни на кого нельзя было показать пальцем, в семье царили мир и покой. Теперь же все могло измениться. Мало им было ссоры между Вардой и Арицей, так нет же, еще и это обрушится на их головы, сокрушалась про себя Дияла.

«И ведь рот же тебе не зашьешь, дура ты набитая», — думала она, поглядывая на раскрасневшуюся от азарта Ани.

А потом в голову пришла неожиданная и спасительная мысль.

— Я открою тебе тайну, обещай, что никому не выдашь ее, — сказала Дияла.

Ани застыла с открытым ртом. Она, конечно, ожидала услышать что-то вроде «последний ребенок у Шели не от Шимшона», однако признание подруги оказалось не менее обескураживающим.

— Шумун просил у Шели моей руки, поэтому и пришел к ней, чтобы договориться о нашем браке.

— Провались я на этом самом месте, — неуверенно пробормотала Ани. — Ты?! Ты выходишь замуж за Шумуна?! Не может быть?! А как же Мар-Зайя, ты же по нему вздыхаешь уже сколько лет?.. Подожди… А когда это началось? У вас уже было… ну это… То, о чем не стоит и спрашивать…

Дияла была довольна уже тем, что сбила Ани с толку. Конечно, все рано или поздно выяснится, и она поймет, что это признание — грубая ложь, но хоть на какое-то время все утихнет.

— Нет… Ты все не так поняла… Я люблю Мар-Зайю. Однако с тех пор, как он уехал в Урарту, я ведь осталась одна. А Шумун несколько раз заходил в мастерскую Шели, чтобы заказать себе добротную ткань, там мы и познакомились. И ничего между нами еще не было…

Сплетница засыпала ее новыми расспросами, стала допытываться, чем все разрешилось, даст ли семья Шимшона согласие на брак, когда состоится свадьба и скоро ли она встретится с царем, ведь он наверняка примет в судьбе своего телохранителя самое горячее участие…

— Еще ничего не решено. Пока отец не вернется, говорить о чем-то рано.

— Это удивительно! Это невероятно! — щебетала Ани. — Ты просто счастливица! Тебе так повезло! Знаешь, все поверить не могу: ты и Шумун!!!

— Только не говори никому раньше времени, — еще раз напомнила Дияла.

Целый день потом Ани мучилась сомнениями и угрызениями совести: с одной стороны — из чувства вины перед мужем, что не оправдала его надежд, с другой — перед подругой, которая доверила ей тайну, что теперь жгла хуже огня.

А еще не шли из головы вопросы: «Интересно, зачем ему это понадобилось? Великое ли дело натравить сыновей какого-то жалкого сотника против самого Шумуна. Ведь он при желании может стереть их в порошок. Если только Бальтазар не сделал это из ревности… Только к кому? К Шели — или к Дияле? Шели намного старше меня, но красивее… Может, она его отвергла? Дияла тоже старше, хоть и ненамного, но дурнушка, вот только мужчины почему-то считают ее умной, и это делает ее привлекательной в их глазах. Если Дияла ничего не выдумала, а с чего ей покрывать мачеху… Получается, Бальтазар руками ее братьев хочет расправиться со своим соперником?»

Это открытие сначала взбесило Ани, а затем заставило пересмотреть отношение к своему браку, который всегда казался ей таким счастливым.

«Как он мог забыть обо мне всего через год после нашей свадьбы! После того как я подарила ему сына!»

В тот же день, когда Саси признался в своих преступных замыслах, Бальтазар за ужином спросил жену о последних сплетнях и поинтересовался, чем закончилась история с Шели и Шумуном.

— Как сильно ты меня любишь? — спросила вместо ответа жена. — Ты ведь не променял бы меня на другую?

— О чем ты? Что подтолкнуло тебя на подобные вопросы? — удивился Бальтазар.

Он выдержал ее взгляд, но чтобы скрыть свое неудовольствие, поднес к губам кубок, принялся жадно пить вино. И повторил, на этот раз настойчивее:

— Так что там с нашим любвеобильным Шумуном?

— Зачем он тебе? Где он перешел тебе дорогу? — в женщине закипала горячая южная кровь.

Бальтазар нахмурился и, уставившись в миску с горячей похлебкой, глядя на огромные куски баранины, зло сказал:

— Да что с тобой сегодня?!

Это была их первая ссора. Что особенно его встревожило — возникла она на пустом месте.

— Ты словно моя первая жена — закусила удила и несешься, не разбирая дороги, гляди не сбрось ездока!

Он хотел все свести к шутке, но получилось только хуже.

— И как ты теперь поступишь? Начнешь травить меня, так же, как и ее, чтобы постепенно свести в могилу?!

Ани сказала это в сердцах, но, увидев окаменевшее лицо мужа, поняла, что попала в самое больное место.

— Вот, значит, какие слухи ходят о смерти моей первой жены? — спросил Бальтазар, одним лишь взглядом пригвоздив жену к креслу, в котором она сидела.

Будь эта женщина ему безразлична, он бы, наверное, сейчас разбил ей лицо или посадил в подвал, лишив еды дня на три, это пошло бы ей на пользу. Но так получалось, что она имела над ним власть; и поэтому могла позволить себе обходиться с ним, как ей заблагорассудится. Ани продолжала огрызаться:

— Давно ты виделся с Диялой?

— Дияла? Ты говоришь о дочери Шимшона? О твоей подруге? Зачем мне с ней видеться?!

Его растерянность она приняла за признание, а негодование — за желание скрыть правду. И это взбесило ее еще больше. С шумом отодвинув миску, опрокинув кубок с вином, Ани со слезами на глазах вскочила из-за стола, выпалила в сердцах:

— Потому что Шумун встречается с Диялой! — и бросилась прочь, оставляя мужа в одиночестве и полном недоумении.

И тем не менее Бальтазар спокойно доел похлебку, с аппетитом разобрался с мясом, облизав все пальцы; единственное, чем отличался этот ужин от другого, — большим количеством вина. Сегодня он увеличил свою норму втрое. Что удивляло — голова от этого становилась только яснее.

«Выходит, Арица ни о чем не знает, — напряженно думал он. — Дияла не хочет поднимать шум. Она обвела мою жену вокруг пальца и, конечно, ни о чем не скажет своему брату».