Хроники Ассирии. Син-аххе-риб. Книга четвертая. Урарту

— Мой господин, госпожа, — поклонился он.

— Что еще случилось? — сурово посмотрел на него Бальтазар.

— Здравствуй, здравствуй, дорогой Нинурта, — с улыбкой перебила мужа Ани. — Ты так помолодел за последнее время.

Нинурта растерялся. Такое внимание со стороны жены командира и льстило, и пугало одновременно.

— Дорогая, выбери себе что-нибудь на свой вкус, — настойчиво попросил ее муж.

Сердить его она не решилась.

— Так что у тебя? — повторил Бальтазар.

— Ашшур-дур-пания просил тебя найти. Он хочет с тобой немедленно встретиться.

***

Год назад Дияла решила шить и продавать платья для женщин, чтобы иметь с этого дополнительный доход. Долго расспрашивала старую рабыню, обшивавшую всю семью Шимшона, от мала до велика, что для этого понадобится и во сколько обойдутся покупки. Больше месяца искала помещение под мастерскую в квартале, где жили ткачи и портные, долго торговалась, сбивала цену и наконец добилась своего — купила то, что хотела. Это был добротный двухэтажный дом с просторным двором, складами, бараками и огромным бассейном для технических нужд. Затем она купила шесть ткацких станков, медные и бронзовые иглы, завезла пряжи на несколько месяцев работы, стала искать ткачих, портных, выкупала их за немалые деньги. Но когда все было готово, вдруг поняла, что новое занятие потребует куда больше времени, чем она полагала. Виноградники, давильни, торговля вином и прочее, прочее, требовали от Диялы постоянного внимания и частых отъездов. Ставить во главе дома ткачей человека со стороны она не хотела, и тогда ее выбор пал на Шели. Тем более что ее молодая мачеха и сама все чаще интересовалась, как продвигаются дела на новом поприще.

Идею взять под свое начало мастерскую Шели восприняла с энтузиазмом, впрочем, не только потому, что для нее это было действительно увлекательно.

С некоторых пор встречи с Шумуном стали редкостью. Но вовсе не потому, что влюбленные охладели друг к другу, напротив, казалось: чувства между ними с каждым днем разгораются все сильнее и сильнее. Иногда Шели даже пугалась этого, понимая, что когда-нибудь это пламя испепелит их обоих. Однако после того случая, когда их чуть не зарезали во сне на постоялом дворе, они стали намного осторожнее. Теперь, прежде чем подойти друг к другу, они подолгу высматривали, нет ли поблизости кого подозрительного. Шумун хотел купить дом для их встреч, но Шели воспротивилась:

«Кто-нибудь когда-нибудь обязательно увидит, как я вхожу в чужой дом, и что я тогда скажу?»

Предложение Диялы было идеальным выходом. Теперь Шели всегда могла свободно покинуть дом, сказав, что идет посмотреть, как продвигаются дела в цеху, а главное — получала место для тех самых встреч, которого так ей не хватало.

Шели, к удивлению Диялы, оказалась не просто хорошей приказчицей: у нее обнаружились способности, которые позволили новому семейному делу быстро пойти в гору. Она нередко сама вмешивалась в производство тканей, любила набросать рисунок орнамента платья, подсказывала мастерам, как оно будет лучше сидеть на заказчице. Очень скоро здесь стали появляться жены царских сановников, готовые расплачиваться золотом за то, чтобы выглядеть красивее в неповторимом наряде.

«И как тебе удается заманивать таких важных особ?!» — восхищалась Дияла.

Они сблизились и стали почти подругами.

У Шели вообще появилось много подруг — ассирийские женщины были такими модницами! Но чаще всего у нее бывали Элишва, сестра Мар-Зайи, и Ани, жена Бальтазара.

Оставшись одна, Ани направилась в дом ткачей, которым управляла Шели. Он стоял всего в одном квартале от Большого рынка. Но как это часто бывает, путь, который у мужчины занял бы четверть часа, у женщины превратился в долгое путешествие. Разве могла она пройти мимо лавки с благовониями или вывешенного на столбах огромного ковра!

Подбирая себе сандалии, Ани увидела Сурию, жену первого министра Таб-цили-Мардука, подошла к ней, ласково обняла. Между ними тут же завязался долгий и витиеватый разговор: делились слухами, обсуждали жизнь общих знакомых, семейные неурядицы, хвастали домашним уютом, мужьями, драгоценностями и новыми нарядами.

— Я как раз иду к Шели, — вспомнила Ани. — К портнихе Шели. Пойдем вместе? Она шьет замечательные платья.

По пути им встретились Батья, дочь казначея Нерияху, и Талия, внучка министра двора Мардук-нацира. И снова были теплые объятия, любезности, осторожные сплетни. К портнихе они пошли уже вчетвером.

Вместо Шели их встретила черноокая смуглянка Эдми, жена Ниноса. Провела в комнату для гостей, где по периметру были расставлены скамейки с мягкими подушками и навевал прохладу небольшой бассейн с золотыми рыбками, велела рабыням принести холодные напитки и фрукты.

— Как твой малыш? — ласково спросила ее Ани, показывая подругам, насколько она здесь своя.

Полгода назад Эдми родила мальчика.

— Здоровенький, очень сердится, когда я отбираю грудь у него раньше времени, — гордо сказала молодая мама.

Это зернышко упало на благодатную почву. Ани тут же стала хвастать подвигами своего сына, которому недавно исполнилось год и четыре месяца, Талия вспомнила, какой переполох поднялся в доме, когда ее ребенок сказал первое слово, а Батья поделилась смешной историей о том, как ее маленькая Сара училась ходить, держась ручками за домашнего гуся.

Однако как бы весело они ни проводили время, Ани понимала, что все эти разговоры не могут продолжаться бесконечно — обидятся чего доброго и уйдут, ее же потом во всем и обвинят, мол, зря потратили время. Поэтому вскоре она сама отправилась искать Шели, незаметно выскользнув из комнаты для гостей.

В доме было больше десятка комнат, повсюду сновали люди, все работали не покладая рук. Ани спросила у одного работника, где найти хозяйку, у другого, кто-то в ответ испугано смотрел на знатную госпожу, кто-то отнекивался, кто-то советовал найти Эдми.

«Это я и без тебя знаю», — подумала молодая женщина.

Она вышла из дома, пересекла двор, где рабы вымачивали пряжу, заметила отдельно стоящую пристройку с живой изгородью из виноградной лозы — и решила поискать там. Подойдя ближе, вдруг услышала звонкий смех, а затем и голос Шели:

— Все, все уходи! Я буду ждать тебя сегодня ночью. У меня много работы, и мне придется ночевать здесь.

Последние слова она сказала уже на выдохе, полушепотом.

«Бесстыдница», — с озорством и совершенно без осуждения подумала о подруге Ани.

Эта тайная встреча с любовником среди бела дня позабавила жену Бальтазара.

— Шели! — позвала она. — Шели! Я обыскалась тебя!

С той стороны изгороди внезапно наступила тишина, затем заскрипела и хлопнула калитка: кто-то выскочил на улицу; послышались быстрые и легкие шаги, и перед Ани появилась сама хозяйка дома. Как же ее выдавали и раскрасневшееся лицо, и сильное смущение, и довольная улыбка, которую она даже не пыталась скрыть!

— Ничего не говори. Даже не смей делать из меня дуру! — веселилась Ани.

Она хотела спросить, кто он, нисколько не рассчитывая на честный ответ, а лишь ради того, чтобы понаблюдать за тем, как будет выкручиваться ее подруга. Но тут глаза сами наткнулись на дорогое колье с темно-синими изумрудами на шее у Шели, то самое, что сегодня купил Шумун.

Ани улыбнулась:

— О боги! Какая прелесть! Тебе очень идет! — и, чтобы не смущать Шели, сразу перевела разговор в иное русло: — Пойдем же скорей! Мы уже заждались тебя. Там Сурия, Батья и Талия… Ты обязательно должна показать им мое платье. Когда ты его закончишь?