Хроники Ассирии. Син-аххе-риб. Книга четвертая. Урарту

— Тебе не нужна моя дружба, мое золото, моя помощь, — что я могу тебе предложить? — устало проговорил Арад-бел-ит. — Не переводи это, Мар-Зайя... Спроси, чего он хочет. А я отвечу, смогу ли я это ему дать.

Ишпакай на это довольно улыбнулся и предложил еще выпить, приговаривая:

— Ты пей, нет лучше средства от хвори и усталости, чем хорошее вино… Ты ставишь меня в неудобное положение. Я хочу принять подарок, а не требовать дани. Разве друзья не так поступают? — царь вдруг стал совершенно серьезным, глаза сузились до щелок, через лоб пролегли суровые морщины. — И если ты сам не знаешь, с чем приехал, то зачем проделал весь этот длинный путь?

Ответить на этот вызов Арад-бел-ит не успел, в шатер вошли Партатуа и Ариант.

— Отец, ты звал меня? — поклонился старший из сыновей.

— Звал, — ответил царь, даже не посмотрев на него. — Хотел спросить, о чем ты договариваешься за моей спиной с этим ассирийцем?

— О чем ты говоришь? Кто-то ввел тебя в заблуждение.

Ариант выглядел растерянным.

— Неужели? Наверное, ты прав…

Ишпакай встал, прошел вглубь шатра, подхватил за ручку пифос²⁹ и уже с ним вернулся к своим гостям; протянул его Арианту.

— На-ка покорми моих собак! — не сказал — рявкнул.

Сын повиновался, но вытащить мясо так и не успел: увидел что-то на дне пифоса, отшатнулся и неловко упустил его из рук. Глиняный бочонок от удара разбился на несколько крупных осколков, рассыпав по полу содержимое — мелко порубленные куски мяса и голову Сартала с выколотыми глазами.

Все, кроме царя, замерли от неожиданности. Ишпакай же накинулся на Арианта, сбил его с ног и, избивая ногами, брызгая слюной, закричал:

— Никто не смеет договариваться за моей спиной! Щенок!

Ариант попытался встать, выхватить меч, но Партатуа тут же приставил острие своего клинка к горлу брата.

— Дернется или попытается оказать тебе сопротивление — убей его, — усмехнувшись, сказал Ишпакай. — Бросишь мерзавца в яму. Вместо еды давай ему это мясо по куску в день. Когда оно закончится, я решу, как с ним поступить.

Так же с усмешкой царь взглянул и на своего гостя, чье лицо, впрочем, не отражало никаких чувств.

— Мне жаль, что тебе пришлось это видеть… Так о чем мы говорили... Ах да, о Мидии… С кем теперь еще говорить Деиоку, как не с нами. Я хочу, чтобы ты встретился с этим мидийцем и помог ему, но на этот раз — от моего имени. Справишься — станем с тобой друзьями.

— Мне понадобится на это время.

— Разумеется. Такие решения нельзя принимать впопыхах.

Ишпакай довольно улыбнулся, сердечно обнял и облобызал ассирийского царевича.

На этом переговоры закончились.

Выйдя наружу, ассирийцы заговорили, только когда удалились от шатра на достаточное расстояние.

— Я благодарен тебе за твою помощь сегодня, — сказал Арад-бел-ит и, заметив удивленный взгляд Мар-Зайи, пояснил: — Ты, наверное, забыл, что я сам неплохо владею языком скифов.

— Прости, мой господин, — смутился Мар-Зайя.

— Пустое. Ты поступил разумно, что сыграл на его отцовских чувствах… Что скажешь об Арианте?

— Это все проделки Партатуа, — предположил Мар-Зайя. — Примерно месяц назад Ариант помог Сарталу, чью голову ты сейчас видел, расправиться с Касием. Партатуа пообещал мне и Ашшуррисау, что ни его брату, ни мидийцу это с рук не сойдет.

— Тебе надо завязать с Партатуа дружбу. Кто еще стоит на его пути к трону?

— Там длинный список. Но, похоже, Арианта в нем больше нет. Почему они все так хотят помочь Деиоку?

— Скифы хотят подмять под себя Мидию, но опасаются напрямую воевать с Ассирией. Однако пока Мидия разрознена, ей не сбросить с себя власть Ассирии. Что ж, придется узнать получше, что представляет собой этот Деиок.

— Ты согласишься отдать им Мидию?

— Нет, но я сделаю все, чтобы они в это поверили.

Заговорить о Марганите Мар-Зайя так и не решился.

В это же самое время в царский шатер вошел рослый рыжеволосый мужчина с массивной головой и тяжелым взглядом, настолько похожий на Ишпакая, что в нем без труда угадывался один из его сыновей. Это был Ратай.

— Отец, ты хотел меня видеть, — сипло сказал он.

— Собирай войско. Отправь гонца к Арпоксаю, пусть присоединится к походу. Идите на Ордаклоу. Сожгите этот город дотла. Мне надо, чтобы Арад-бел-ит почувствовал нашу силу и понял, что ему больше не на кого рассчитывать, кроме нас. Завена убей.

16

Осень 683 г. до н. э.

Урарту

Спустя пять дней после переговоров Арад-бел-ита и Ишпакая, скифское войско вторглось из царства Ишкуза, с берегов Аракса, в земли Урарту.

Десять тысяч конных воинов, десять тысяч копий, мечей, шлемов, щитов, кожаных доспехов и луков, у каждого воина — сменная лошадь в придачу и по два полных колчана; на всю армию — полтора миллиона стрел.

Вошли в озябший, отсыревший лес, распугав зверье и птицу, двинулись на северо-запад, в направлении озера Севан. Разделились на три равных отряда под командованием Ратая, Арпоксая и одного из его сыновей по имени Линх, соблюдая дистанцию между колоннами в тысячу шагов. Хранили тишину как зеницу ока. Ни криков, ни разговоров, ни ржанья лошадей. Торопились. Останавливались только ночью.

Дорогу зачищали разведчики — три сотни конных воинов, рассыпавшись по склонам гор, искали малейшие следы людей, убивая каждого, кто мог бы послать вглубь страны весть о продвижении скифов.

На второй день, когда стали сгущаться сумерки, обнаружили на пути лесных жителей.

Один из разведчиков подъехал на лошади к командиру, рыжебородому борову с косматой гривой.

— Таркис, ниже по склону есть балка, в ней небольшое хозяйство.

Тот придержал своего коня, и спросил:

— Мужчин много?

— Как пальцев на двух руках, — и добавил с улыбкой: — Там и женщины есть, почти все молоденькие. Позабавимся?

— Смотри, какой быстрый, — ухмыльнулся командир. Затем подал сигнал: затрещал сорокой. Разведчики собрались быстро.

План рисовали прямо на земле, расчистив ее от опавших листьев и толстого слоя хвои.

— Балка извилистая и глубокая. Так заросла, что и не увидишь ничего. Тропка туда ведет одна, сверху. Можно и снизу попытаться, но там осыпь. Хозяйство вот здесь… Дом. Конюшня. Чуть ниже — загон для овец. А сарай, большой такой сарай, тут…