Хроники хвостатых: Ну мы же биджу...

– Так, ладно. Я сегодня добрая, так что просто побегайте вокруг селения.

Шукаку сразу же заподозрил какой-то подвох.

– Что, правда?

– Да.

– И без веса?

– Без.

– И ты не будешь подгонять?

– Обойдётесь. Но чтобы через час были здесь, ясно?

Гаара кивнул синхронно с другим тануки и подтянул бутыль с песком к себе за крепление: во время тренировок он её, чаще, снимал, так как двигаться так, как того требовала Сейрам, без груза калебаса он пока не мог.

– Побегаем всего полчаса, – заговорчески шепнул Шукаку. – Я проспал и ничего не ел со вчерашнего вечера, поэтому я просто обязан купить себе собы.*

Соба так соба.

Гаара был совсем не против собы.

После снятия печати Пяти Элементов** дело пошло в гору. Чакру Удзумаки теперь ничего не блокировало, поэтому на воду он встал быстро.

Однако...

– Неправильно!!! Ну сколько раз тебе надо повторить, чтобы ты понял, болван?! Концентрируй в руку всю чакру, будто от этого зависит твоя жизнь!

Шла вторая неделя тренировок, но ничего, кроме жалкого головастика этот болван Наруто призвать не мог.

– Хватит мне нотации читать!!! Я же правда стараюсь!

Это было уже не первый день и не первый раз за сегодняшний день. Такой ор приводил лишь к тому, что учитель и ученик начинали друг друга бесить.

Единственный плюс – Наруто теперь хотел сделать ещё и чисто назло наставнику-извращенцу, с тупой дикобразообразной причёской.

Шио не пыталась искать Удзумаки Наруто по чакре: мальчишескую она не знала и не почувствовала бы, а Курама был скрыт в своём носителе слишком глубоко и хорошо. К тому же, торопиться ей было некуда.

Поэтому девушка, сунув руки в карманы, просто гуляла по селению, лениво подставляясь солнечным лучам и надеясь в какой-то момент наткнуться на шумного Наруто.

Не вышло.

Пока ходила, всякое настроение кого-либо видеть пропадало. Чем больше проходило минут, тем сильнее Ёко хотелось перестать улавливать запахи пота, волос, тел, одежд, химических духов, отчего-то сахара – людей – и слышать шумные голоса всех тембров вперемешку.

В конце концов, она не сдержалась и свернула с улицы куда-то влево, увидев через проулок деревья, а главное – отсутствие домов и магазинов.

На деле же, она несколько ошиблась. Всё это было, но в гораздо меньших количествах, поэтому, надеясь на удачу, Шио стала всякий раз сворачивать налево, пока не ушла достаточно далеко от шумного центра разжиревшей и разросшейся в мирное время Конохи.

Здесь было тихо и чуть прохладно.

То, что нужно.

Наруто сощурился, пригляделся...

– Да!!!

Лапки! У этого головастика были задние лапки!

Джираю это, впрочем, не удовлетворило.

– Да чтоб ты сдох, бездарь!

– А это вы видели?! У него же задние лапы есть!

Мужчина еле удержался, чтобы не закатить глаза.

Безнадёжно.

В палате сладко пахло яблоками. Сейрам не чуралась разрезать их на четыре части, и только после этого скармливать больному, но чистить наотрез отказывалась.

Мысленно, конечно.

Никто и приходить-то её не просил.

– На.

– Спасибо.

Рок Ли так и не придумал, как к ней относиться. Хачи Сейрам приходила к нему раз в два-три дня, притаскивала пакет жёлтых, сладких, чуть помятых яблок и не уходила, пока он не съедал последний кусок. Девушка плюхалась на стул рядом с ним, отодвигала в сторону маленькую вазочку с нарциссами от Сакуры-сан и задавала дежурные вопросы про самочувствие. О себе не рассказывала, а Ли – не спрашивал, так как что-то подсказывало, что после этого Сейрам перестанет приходить к нему.

Парень успел к ней привязаться. Это была неправильная «больничная» необходимость не оставаться одному, и Хачи заполняла ту часть времени, которую не могли заполнить остальные. Рок Ли быстро к ней привык: к пшеничным косам, двум татуировкам, пыльным следам сапог, что порою оставались на полу, портя стерильность палаты.

Враг?

Нет, она не враг – они просто встретились в результате жребия, Хачи не желала ему смерти и боли за пределами ринга, да и вряд ли искренне хотела этого тогда.

– На, – Сейрам протянула очередную четвертинку яблока.

– Спасибо.

Вот и все их разговоры.

Иногда ещё:

– Зачем это?

– Ты что, идиот? – кунай впился лезвием в сочную мякоть; по металлу к рукояти потёк сок. – Витамины. Тебе надо поправляться, болван.

Тут она впервые повернулась и посмотрела на него, а глаза золотые, яркие.

– Или ты уже отказался от реванша?

Рок Ли поспешно замотал головой и, выхватив у неё из рук оставшуюся половину яблока, агрессивно в неё вгрызся.

Хачи запустила руку в пластиковый пакет, нашарила там яблоко – оставалось, кажется, всего три или два – и вонзила в него нож. Некоторое время они сидели в привычном друг для друга, но странном в целом молчании, так как обычно никто из них не отличался тихим поведением и умением держать язык за зубами.

– Опять отжимался?

– Угум... – невнятно ответил Ли, так как рот был занят очередным куском фрукта.

– И что, опять тебя загнали?

На этот раз парень просто кивнул.

– Сознание потерял?

Отвечать словами или жестами не хотелось, так как девушка угадала и сама об этом знала, да и голова ещё побаливала. Однако он всё же снова кивнул, а руку в гипсе и поясницу прострельнуло болью.

Врачам особенно не нравилось последнее, поэтому они таились от Ли, но парень всё равно слышал, о чём они шепчутся, и холодел, а на глаза начинало щипать от предсказанной ими для него жизни.

Диагноз звучал как приговор.

Сейрам вдруг поднялась со стула, поставила на него пакет с оставшимися яблоками и воткнула острие куная неглубоко в тумбочку.

– Доешь, – сказала она и направилась к выходу.

– Ты уходишь?

Девушка остановилась в дверях, но не обернулась.

– Ага, типа того, – пауза. – Не слушай болтовни врачей. Встанешь на ноги, а на следующем экзамене надерёшь всем задницы.

– Ты уходишь? – повторил он, вкладывая в эти слова немного больше смысла, чем раньше.

Уходишь из Конохи.

Вернёшься ли в эту палату ещё.

Вернёшься ли в селение.

Встретимся после, а это после – это через день, через месяц, через год.