Игра Канарейки

– Этот сучёныш время тянул!

Адель тут же бросилась на Ульриха, засверкали клинки. По тому, как рыцарь всё время стоял корпусом к противнику, а не боком, пытался пятиться, было видно, что он привык драться с огромным щитом, которого сейчас поблизости не оказалось. Он был силён, но без щита – не так, Адель в целом – недурна, но ей всё же требовалась помощь.

Атаман тем временем медленно и вальяжно направился к откинутой в сторону карабеле. Рахитик обмер, неосознанно нажимая на меч. По шее Канарейки потекла струйка крови.

Ольгерд поднял с пола пещеры оружие, вытер лезвие о штанину.

– Ещё шаг, и я убью её!

– Только посмей! – выкрикнул Ульрих, отвлёкшись от схватки с Адель. Она не упустила момент и полоснула его по руке.

– Он не убьёт меня, Ольгерд.

Канарейка даже точно не знала, кого она пытается в этом убедить – себя, Ольгерда или рахитика.

– Я слишком дорого стою, – прохрипела она. «Пленитель» тряхнул эльфку и прошипел какое-то ругательство.

Атаман слегка улыбнулся. Или так упал свет, и Канарейке это показалось? В любом случае Ольгерд медленно зашагал в сторону рахитика. В глазах его плясали не черти – сами демоны. Эльфка почувствовала, как рахитик мелко задрожал.

– Не… не подходи…

Горе-рыцарь наконец оторвал лезвие меча от горла Канарейки, выставил его перед собой на вытянутой руке. Атаман медленно подошёл к кончику лезвия. Рахитик попытался замахнуться мечом, но Ольгерд поймал лезвие рукой, крепко схватил, не давая рахитику вырвать его. Вдруг атаман отпустил его, и рахитик, полностью уверенный в своей победе, выкрутил меч и вонзил его прямо в сердце Ольгерда.

Он медленно опустил голову к ране, взглянул на неё и совершенно жутко улыбнулся рахитику, делая шаг вперёд, глубже насаживая себя на лезвие меча.

– Что… Какого…

Рахитик затрясся всем телом, перестал удерживать эльфку, схватившись за лезвие двумя руками. Освободившись, Канарейка ловко и быстро продела руки в рукава кунтуша, выхватила уже давно нащупанный ею на подкладке нож и чистым ловким движением полоснула горло рахитика. Он отпустил меч, попытался вдохнуть, хватаясь за горло, и рухнул на пол. Рядом на колени упала Канарейка.

Ольгерд вытащил у себя из груди меч, подпрыгнул к Ульриху со спины и одним мощным ударом снёс ему голову. Адель раскатисто захохотала, утирая с лица кровь рыцаря Пылающей Розы.

Бой на входе тоже стих. В пещеру вбежали Геральт, Эльза и детина с татуировками.

– Где Бертольд и Алес? – жёстко спросил атаман.

– Берту грудь полоснули, Алес его латает, – ответила Эльза.

Ведьмак молча пошёл осматривать тела лежащих рыцарей.

Ольгерд подошёл к Канарейке. Она сидела на полу, закрыв лицо ладонью.

– Врач нужен? – спросил атаман, садясь перед ней на корточки.

Эльфка подняла взгляд, изо всех сил стараясь не расплакаться перед ним.

– Да, – кивнула она. – Врач-женщина… – Крупные слёзы потекли из глаз убийцы, плечи судорожно задрожали.

Ольгерд отвёл её маленькую руку от лица своей большой ладонью. Рука эльфки дрожала. Он прищурился, попытался в темноте разглядеть её зрачки.

– Фисштех, – максимально отстранённо проронил ведьмак, смахивая со стола какие-то железные коробочки. Они с оглушительным грохотом посыпались на пол. Геральт чувствовал отвратительную смесь грязных запахов, в слабом свете факела мог разглядеть такое измождённое всего за неполных трое суток лицо и тело эльфки.

– Сама можешь идти?

Канарейка молча помотала головой.

Ольгерд так же молча подхватил её на руки, зашагал к выходу. «Кабаны» последовали за ним. Ведьмак обмолвился, что поищет здесь наводки на заказчика Канарейки, а потом сожжёт это место к демонам. Детина с татуировкой русалки подставил плечо Бертольду, помог ему идти. Лекарь суетился вокруг, предлагал помощь. Эльфка не реагировала на него, а Ольгерд отмахивался и не отвечал на вопросы.

Всё было так естественно, казалось закономерным и нормальным. Будто так и должно было случиться, атаман должен был спасти эльфку, нести её на руках и слышать запах её волос.

Канарейка закрыла глаза, обессилев. От Ольгерда пахло перцем и сладким табаком. Было тепло и нестрашно в первый раз за несколько дней.

А Канарейка оказалась приятно тяжёлой, тихо и глубоко дышала, заснув.

Комментарий к XV. Роза

На такой лиричной ноте поздравляю всех с новым годом! :)

*Смущённо перебираюсь с ноги на ноги и мямлю, что лучшим подарком для меня будут ваши отзывы и лайки.*

========== XVI. Лёд ==========

Жизнь – не баллада, маленькая бедная прекрасная поэтесса,

заплутавшая в своих красивых словах. Жизнь – это борьба.

Князь Агловаль

– Тебе точно не больно? – ещё раз спросила Шани.

– Нет, – буркнула Канарейка, сжимая зубы и вцепившись в подушку.

В комнате было светло как никогда: по углам тлело несколько лучин, окно было настежь распахнуто, свечной воск капельками стекал на пол. Всюду в обилии были разбросаны тряпки и примочки, баночки с мазями и какие-то тюбики, возле кровати стоял таз с тёплой водой.

Медичка мягкими лёгкими движениями наносила мазь на распухшее колено эльфки. Сама Канарейка была умыта и причёсана заботливыми руками Шани и Эльзы, с чего-то вызвавшейся ей помогать. Она проспала дюжину часов подряд, проснувшись, потребовала миску наваристого супа и крынку молока.

– Насколько всё плохо? – спросила Канарейка сухо.

– Перелома нет, – выдохнула Шани, откладывая тюбик в сторону и разворачивая бинт. – Это связки, насколько я могу понять без разрезов и вмешательства чародея.

– Ты мне скажи, я смогу ездить верхом, драться?

Шани подняла взгляд на Канарейку.

– А нужно?

Медичка потянулась за ножом, эльфка напряглась, когда Шани поднесла его к колену и отрезала длинный кончик бинта.

– Я тебе не подружка и вижу тебя второй-третий раз в жизни. Не знаю, чем ты зарабатываешь, во что втянута вместе с Геральтом…. У тебя шрамы по всему телу. Гораздо больше, чем у многих бывалых солдатов. Не думала что-то изменить? Чтобы потом не нужно было лечить множественные ушибы, переутомление и интоксикацию?