Игрушка

"Ребята, - обратился Груздев к ним, - мы не знаем чего это фашистское дерьмо лезет к нам, но мы знаем что это - дерьмо. Так давайте врежем по нему так, чтобы дерьмо знало своё место - дерьмо должно оставаться в нужнике. Пусть оно удобрит нашу матушку - землю".

Такого красноречия Найдёнов не ожидал от Груздева.

"Откуда у него это?
– размышлял Найдёнов.- Маленький, толстенький, нос - картошкой, глаза как у поросёнка..."

Перепрыгнув через окоп, все шестеро, пригибаясь, побежали к месту своего последнего боя.

Танки появились неожиданно. О них кто-то из наших справа крикнул. Этот крик вывел Найдёнова из задумчивости. В бинокль он рассмотрел их: вот первый серый с крестом на броне медленно выползает из-за рельефного возвышения.

"Наверное это и есть каменная гряда о которой говорил Груздев, - 139подумал Володя.
– А вот и пехота".

В бинокль ясно различались пригибающиеся и прячущиеся за танком фигурки вражеских солдат.

"Бронебойщики, к бою!" - скомандовал Найдёнов и мысленно порадовался, что как кстати ему во взвод откомандировали два расчёта с противотанковыми ружьями. Он подозвал связиста с "флюсом" и дал ему распоряжение пройтись по всему окопу и передать, чтобы открывали огонь без команды только те, у кого винтовки.

"Пусть отсекают от танков пехоту прицельным огнём. Автоматчикам - не стрелять".

Связист ушёл выполнять поручение.

"А вот и второй", - отметил Найдёнов, когда поводя биноклем, увидел как из-за бугра вылезает второй немецкий танк.

Справа и слева от Найдёнова резко захлопали винтовочные выстрелы. "Неужели у нас так много винтовок?" - удивился Найдёнов потому, что никак не ожидал такой густой стрельбы. И тут грянул первый взрыв, затем второй и третий. Тот танк, который вышел вторым, остановился, а затем из него пошёл дым. Сначала как-то неуверенно, - будто костёр никак не разгорался, а затем - повалил густым столбом.

"Ай - да Груздев! Вот молодчина!
– радостно вскричал Найдёнов.
– Бронебойщики, огонь!"

Два выстрела противотанковых ружей слились в один. На мгновенную собственную глухоту Найдёнов даже внимания не обратил. Он только видел в бинокль как первый танк стал разворачиваться, как будто собирался уходить, но почему-то не прекратил разворота, когда нужно было, и затем 140вновь повернулся стволом против нас. Обдумывать непонятные манёвры первого танка у Найдёнова времени не было. Ясно было одно: танк полностью из строя не выведен. Это подтвердил и выстрел из танковой пушки. Правда, снаряд разорвался далеко позади окопа, но мог последовать и второй выстрел. Бронебойщики уже закончили перезарядку своих ружей, когда танковое орудие фашистов ожило вновь.

Груздев со своими ребятами вступил в бой с пехотой - оттуда доносилась автоматная трескотня. Нужно было идти ему на выручку.

Найдёнов вылез из окопа, встал во весь рост и заорал что есть мочи:

"В атаку, за родину, за Сталина. Ура!"

Подняв свой револьвер вверх, он рванулся вперёд - на танки. Бегут за ним солдаты или нет, он уже не смотрел. Его переполняла такая злоба, что его уже ничего не интересовало. Он нёсся по пересечённой местности, пытаясь как можно скорее добежать до зелёных фигурок и рвать их, рвать руками, зубами. Он уже ничего не слышал. Он только видел, как вспыхнул первый танк; ярко, как свечка, загорелся; видел, как из него стали вылезать один за другим чёрные фигурки танкистов, вылезать и тут же - падать.

Как ни быстро бежал Владимир, а с десяток солдат его взвода оказались у первого танка одновременно с ним. Недавние необычные манёвры этого танка тут же получили объяснение: правая гусеница лежала метров в пяти от него. Видимо она была перебита выстрелом из нашего противотанкового ружья. А так ярко вспыхнул танк потому, что запасливый немецкий танкист возил на броне бочку с горючим.

Из группы Груздева уцелел только один боец. Его - раненного нашли в высокой траве. Рядом лежал мёртвый Груздев, неуклюже уткнувшись лбом 141в затвор собственного автомата.

Потери противника - два танка и более двух десятков солдат, включая танкистов.

Найдёнов, опасаясь повторного наступления немцев, дал команду отступать на свои позиции. Однако, на этом направлении немцы больше не сунулись.

Вечером следующего дня Найдёнова вызвал к себе командир полка. У входа в командирскую землянку его остановил замполит майор Татаринов.

"Ты что же, Найдёнов приказы не выполняешь? Дезертиров надо арестовывать, а не в бой посылать".

"Эти люди не дезертиры, товарищ майор, они отступили перед превосходящими силами противника. Перегруппировались и нанесли ответный удар. И довольно успешно - два фашистских танка подожгли", - возразил Найдёнов.

Майор что-то хотел ещё сказать, но не успел - лейтенанта пригласили в землянку.

В свете тусклого фонаря, прикреплённого к бревенчатому потолку землянки, Найдёнов не сразу разглядел командира. Тот сидел в углу за грубо сколоченным из необструганных досок столом и что-то читал, поднеся лист бумаги поближе к, сделанной из гильзы снаряда сорокапятки, коптилке.

"Товарищ подполковник, лейтенант Найдёнов по вашему приказанию прибыл", - доложил Найдёнов и попытался козырнуть. Командир остановил его: "Вольно, вольно, лейтенант, присаживайся. Чаю хочешь?"

Найдёнов присел на стоявший у стола деревянный чурбачок, но от чая 142отказался.

"Молодец лейтенант, - продолжил командир, - хорошо воюешь. Готовь наградные списки своих бойцов, а тебя мы представляем к ордену Красной звезды".

"Служу Советскому Союзу!" - вскочил Володя и тут же больно стукнулся о низкий потолок землянки.

"Какой ты шустрый, - дружелюбно воскликнул командир.
– Садись и расскажи - как ты умудрился два немецких танка подбить".

"Это не я, товарищ подполковник, это - сержант Груздев из соседнего с нами полка..."

Когда Найдёнов вышел от командира, замполит вышел за ним.

"Товарищ лейтенант, когда вы поднимаете людей в атаку кричать нужно не "за родина, за Сталина", а "за Сталина, за родину". Понятно?!"

"Так точно, товарищ майор. Разрешите идти?"

"Идите".

"Кто же у нас во взводе стучит?" - думал Найдёнов, возвращаясь к своим окопам.

Через месяц их дивизию перевели под Псков. Там-то он и повстречал Петрова.

Их дружба зародилась в обстановке, когда жизнь каждого из них висела на секундном временном волоске. Каждую секунду жизнь любого из них могла быть прервана пулей, миной, снарядом - чем угодно, для чего человеческое тело могло быть уязвимым. А на войне всего этого очень много и противники всячески изощряются в искусстве убивать друг друга. Вот почему нет крепче дружбы, чем дружба, рождённая на войне, 143ибо крепость всякой дружбы прямо пропорциональна степени опасности для человеческой жизни той среды, где будущие друзья находятся в момент зарождения их дружбы.

– ------------------------------------

Каретников пришёл к Петрову на следующий день после разговора с Левитом. Семён Семёнович сразу почувствовал, что с его доктором что-то неладное творится. Тот пришёл на кухню, сел на табурет и пристально посмотрел на Петрова.

"Я ещё раз тебя спрашиваю, Семён Семёнович: ты про наши дела говорил со своим гебистом?" - задал вопрос Каретников, сверля своего пациента взглядом психотерапевта.

"Да нет же, Олег, уверяю тебя - даже не заикался".