Их бесценная добыча

— Хан, прекращай уже метаться! Достал! — Стоя над плитой, я осторожно помешивал магическое зелье и наблюдал, как меняется его цвет.

Мне не нужно было поворачиваться, чтобы понять, чем занят брат. Весь тот час, пока я на основе Сонного эликсира готовил отвар для сон-цветка, Хан бесцельно бродил по кухне взад-вперёд. И ещё время от времени лупил кулаками и пинал всё, что попадалось на пути.

— Тебе вообще плевать, что с ней будет, да?! — Хан так резко подскочил ко мне, что я едва не уронил ложку в стоявший на огне ковш с длинной ручкой.

— Поверь, мне не плевать. Я просто знаю, что с Тиной всё в порядке, — терпеливо повторил брату примерно в сто первый раз.

— Как ты, чёрт возьми, можешь это знать?! — ещё сильнее бесился Хан. — Она в нереальном мире, созданном из чёртовой теневой магии. В лапах чудовища! И возможно, она уже заодно с ним…

— Не говори ерунды. Король не тронет Тину. — Я говорил медленно, стараясь успокоить разбушевавшегося брата и вместе с тем не отвлекаться от своего основного занятия. — Ему нужно, чтобы она преподнесла Кубок с питьём и помогла вернуть силу и власть над магическими существами. А после он убедит Тину выпустить его в наш мир. И мы с тобой оба это знаем.

Я понимал состояние брата. Все обидные слова, что вылетали сейчас из его рта, говорил не он. Страх потерять пару заставлял Хана произносить их.

— Всё равно, — недовольно пробормотал Хан. — Я не понимаю, почему ты торчишь на кухне и теряешь драгоценное время, готовя какое-то зелье. Неужели нельзя просто отправиться в мир Теней и передать нашей ведьме «Любовь в сердце»?

— Ты думаешь, Арлеус ди Торвус дурак? Думаешь, если я перенесусь в мир Теней, дядя позволит мне встретиться с Тиной и передать ей хоть что-то? Нет, Хан! Я смогу увидеть Тину в мире Теней только, если Король будет уверен, что уже победил.

Брат раздражённо прорычал что-то невразумительное, но вопросов больше не задавал.

Опустив ложку и зачерпнув немного отвара, я поднёс его к носу и принюхался. Пахло варево отвратительно. Свежескошенной травой и грибницей с лёгким налётом древесной плесени.

— Отвар готов! — не сдержал я радостного возгласа. — Хан, скорее подай сосуд!

Позабыв обо всех вопросах и обвинениях в мой адрес, брат метнулся к столу. И уже через мгновение поставил передо мной стеклянный цилиндр в металлической подставке.

— Опускай сон-цветок, — велел я Хану.

Брат достал из цветочного горшка жёлтый цветок на длинном голом стебле, похожий на водяную лилию, и погрузил его на дно стеклянного сосуда.

— Он точно поможет? Ты уже проделывал такое когда-нибудь? — снова обеспокоенно поинтересовался Хан.

— Да, Хан, я много раз проделывал это. Вызывал у женщин сны и проникал в них… Правда, тогда у меня были другие цели. — Я качнул головой, отгоняя ненужные воспоминания о своих юношеских любовных похождениях.

Тогда я развлекал себя, вызывая у недоступных красоток эротические сны.

Я делал это без особой нужды. Просто от скуки. Просто потому что имел то, чего не имели другие.

Сейчас мои поступки казались глупым ребячеством. Пустой, бессмысленной растратой магического дара. Который, как оказалось, мог быть полезен.

Он мог в каком-то смысле спасти жизнь тому, кто дорог…

Сейчас этот способ был единственной возможностью предупредить Тину. И единственным способом передать магическое украшение.

— Как только скажу закрыть, закроешь сосуд крышкой, — не позволив себе окончательно увязнуть в прошлых ошибках, напомнил я брату.

Если бы Хан только знал, что я собирался сделать после!.. Наверное, в ту же минуту обратился бы зверем и перегрыз мне горло. Как и обещал.

Ничего… У него будет возможность. Уже скоро…

— Готов?

Хан кивнул, и я, сняв с огня ковш с магическим отваром, начал тонкой струйкой осторожно вливать его в сосуд.

Жидкость замерцала светлым, ядовито-зелёным свечением сразу же, как только стебель сон-цветка оказался наполовину погружён в неё.

— Закрывай, Хан! — скомандовал я громко.

Брат накрыл сосуд крышкой, и мерцающее зелье стало испаряться. Струйки зеленоватого пара, взлетавшие вверх, касались лепестков сон-цветка и превращали их в кристаллы. Под тяжестью они падали и разбивались на несколько более мелких кристаллов.

— И что дальше? — Хан зачарованно смотрел на россыпь блестящих камушков на дне сосуда.

— Дальше ты должен разбудить меня до того, как растворится последний кристалл. — Я сел на пол прямо посреди кухни, поставил перед собой сосуд с сон-цветком и закрыл глаза. — Ну, всё, поехали!

Одной рукой я непроизвольно коснулся груди.

Под рубашкой пульсировали два кулона на золотых цепочках, носящие романтическое название «Любовь в сердце».

Ладонью другой руки я на ощупь нашёл стеклянный цилиндр и снял с него крышку, выпуская наружу сонную магию постепенно растворявшихся лепестков-кристаллов.

***

Тину я нашёл сразу.

Моя ведьма сидела на поляне в окружении целого цветочного моря.

Сон-цветы были здесь буквально повсюду. Золотые, как солнце. Белоснежные, как облака. Синие, как небо. И алые, как капли крови…

Крупные цветы чуть заметно покачивались на тонких длинных стеблях, и над поляной стелилось тонкое марево волшебного аромата.

Тина держала один из сорванных цветков, прижимая его к груди. Это был тот самый, привезённый Ханом сон-цветок, который благодаря магии соединял сейчас нас во сне.

Я подошёл к ведьме и тихо опустился напротив неё на поляну. Тина не реагировала. Её глаза были закрыты.

Она находилась так близко, что я мог бы просто протянуть руку и прикоснуться. К плечу, на котором Хан поставил метку. К локону волос, в которых запутался отблеск солнечного света. К щеке с ямочкой. Эту ямочку я заметил только что. Впервые.

Рука сама собой потянулась к Тине. Не к плечу. Не к волосам. И не к щеке.

Идя на поводу у чувств, я чуть подался вперёд, и… рука замерла в воздухе. В одном чёртовом миллиметре от губ моей ведьмы.

Я моргнул и беззвучно, протяжно выдохнул, лишь сейчас поняв, что всё это время не дышал. Отстранился медленно, не отводя глаз от Тины…

Это всё неправда. Это всё сон.

И Тина… Она тоже была частью сна. Волшебного и прекрасного.

Но скоро мы с ней окажемся по разные стороны. И тогда неминуемо наступит пробуждение…