Иллюстрированный атлас мира

Исса взяла пузырёк и стала аккуратно наносить мазь. Ниов прикрыл глаза — прикосновения девушки и мягкий запах лекарства погружали в дурман и дремоту. Когда она прошлась по всем ранам на его торсе, он открыл глаза. Исса продолжала водить руками над кожей Ниова с таким сосредоточенным лицом, что Ниов даже испугался.

— Ты что делаешь?

— Говорю с воздухом. Чтобы тебе было не так жарко.

Она на секунду отвлеклась, чтоб ответить, а потом вновь замолчала, продолжая окутывать его руками. Пока Ниов смиренно ждал, он с любопытством разглядывал Иссу. Веки её были полуприкрыты. Она вдохновенно шептала что-то невнятное, то и дело улыбаясь едва-едва одними уголками губ. Она непреодолимо манила его — не только потому, что была красивой. В ней была какая-то бесконечная мягкость, податливость. Во всём: во взглядах, в движениях, в характере. Хотелось касаться, чтобы ощутить эту мягкость, не отпускать её от себя, обладать ею… Он и безо всякой Леды забывал с нею рядом всё на свете!

Когда она закончила этот свой ритуал и отстранилась, Ниов произнес, глядя на её одежду:

— А на Севере тёмно-синий считается цветом скорби.

— А здесь не считается, — быстро ответила девушка. Потом, помолчав, добавила. — Я тоже сегодня скорблю. Хороню любовь.

Ниов не знал, что ответить. Понятно было — она завела речь о Ранаяре. Пока Ниов пытался сложить слова в сколько-нибудь удобоваримое предложение, Исса сама продолжила:

— Знаешь, Ниов, я… Боялась его увидеть.

— Ты же так рвалась на Юг из-за него.

— Ну, не совсем из-за него. Вернее, не только из-за него.

— И ещё домой.

Исса плотно сжала губы и опустила взгляд.

— «Домой!» — горько фыркнула она. — Дом для меня — где я росла. В Дубовье, на хуторе. Маму я почти не помню. Отец… Всегда такой церемониальный! И я уехала. Знаешь, я скучаю по дяде Карраму.

Ниова кольнуло чувство вины. Он спросил:

— А по Ранаяру?

— Он не такой, как был. Он меня как будто и не помнит. На Севере он был такой… такой живой! Он горел дядиной идеей!

Ниов хотел успокоить девушку — он взял её за руку. По спине побежал лёгкий ветерок — видно, разговор со стихиями у Иссы клеился успешнее, чем сегодня днём с Ранаяром. Слова по-прежнему не складывались в утешительные фразы. Тогда он спросил:

— Что мне сделать, чтобы помочь?

— Это не тот Ранаяр. Ничем не поможешь.

— Может, это как раз тот? Там, в Дубовье — ты влюбилась в ослепительного витязя. И не разгадывала его поступки. А здесь ты пожинаешь плоды своей очарованности. Если бы тебе подвернулся другой солдат, ты влюбилась бы и в него.

— Например, ты, да? — с какой-то странной игривостью сказала она.

— Например, я.

Исса долго смотрела ему прямо в глаза. Он любил такие моменты: она никогда не кривилась от отвращения, не пугалась его ран и уродств. В конце концов, вспомнил он, ведь она его и вытащила из Леды таким! Под её взглядом он и сам переставал ощущать себя уродом.

«А ещё никакой ты не урод!» — пронеслось у него в голове, как она однажды сказала в Дубовье и поцеловала в щёку, прямо в эти раны.

Он сглотнул и наконец решился задать ей прямой и честный вопрос.

— Исса… Ты любишь Ранаяра?

— Ты спрашиваешь Иссу Сиадр, жену Эргона Сиадра, любит ли она Ранаяра?

— Я прекрасно знаю, кого я спрашиваю. Да? Или нет?

— Ниов… Кстати, как ты хочешь, чтобы жена Эргона тебя называла — Эргон или Ниов?

— Ты не ответила. Да или нет?

— У Ранаяра свой путь под этими звёздами, — снова уклонилась она от ответа.

— Да или нет?

Она отошла от него и медленно приблизилась к окну. Едва слышный ветерок взвивал запахи — чужие, пряные, буйные, от которых настойчиво отбивался один, что был Ниову особенно дорог — запах лаванды от её волос и рук. Теперь это был ещё и запах Севера. Он приблизился к ней и встал у неё за спиной. Хотелось коснуться её, но он мысленно дал себе по рукам.

— Волшебная дайбергская ночь, — всё смотрела она куда-то вдаль. — Я не помню таких здесь раньше. — Она повернулась и обожгла Ниова взглядом. — Я тоже многое из своего прошлого предаю теперь забвению, — особым тоном сказала она, отчётливо проговаривая каждое слово.

Так и не ответила прямо. Несносная девчонка! Он, боясь дышать, заглянул ей в глаза и всё пытался разгадать её мысли. Жарко не было — казалось, жара ударялась о тюлевые занавески и оставалась подстерегать своих жертв снаружи, кружа под ночным небом. Свеча в аромалампе погасла, и остывший отвар уже не разносил по комнате запах. Остался гореть только небольшой масляный светильник. Пламя пульсировало, и на лицо Иссы то и дело вспрыгивали бодрые отблески. Ниов подумал, что его лицо в шрамах сейчас, должно быть, выглядело очень зловещим. Но глаза девушки были наполнены теплом, которое, если бы не разговор о Ранаяре, Ниов бы легко принял за любовь.

Она опустила глаза и, словно извиняясь, произнесла:

— Мне очень нужно научиться укрощать драконов, Ниов. Пожалуйста!

Ниов даже разозлился. Он уже успел собрать слухи о чернодухинях-укротительницах драконов. Редко кто из них достигает и сорока лет. Ниов сжал кулаки и дёрнулся к ней.

— Я не собираюсь тебя отдавать, чтобы одна из этих жутких тварей сожрала тебя!

— Если б не собирался, давно бы уже сделал меня своей женой, — язвительно заметила девушка.

Ниов со свистом вдохнул душноватый воздух. Эта её фраза взбудоражила в нём желание повалить её прямо сейчас и сделать своей. Исса даёт ему надежду?

Исса даёт ему надежду! Хотелось заорать об этом так громко, чтобы даже Север услышал!

— Я не прощу себе потом, если… Если драконы на тебя нападут. Посмотри на меня! Посмотри, что бывает…

— Так надо, — умоляюще перебила она. — Мы с Авитом нашли сегодня кое-что в архивах, в библиотеке. Мне очень надо научиться управлять драконом. Правда.

— Для восстания рабов?

— Не совсем, — Исса отвернулась. Потом снова посмотрела в глаза. — Прошу тебя.

Она просила… Чего? Чтобы он не смел её касаться сегодня? Звёздные предки, сейчас голова лопнет оттого, что приходится думать одновременно о том, что она, может, когда-нибудь подпустит его к себе, и о том, что она хочет невесть зачем рисковать. Но если он будет пытаться ей запретить, она снова выставит границы и выстроит стены.

Снова нужно было верить безо всяких вопросов. Куда деться от этой женщины?

— Делай как знаешь. — И зачем-то добавил, — Ты умная жена Эргона Сиадра.

Исса улыбнулась и подошла к кровати. Ниов поднялся и направился к двери. Буркнул в никуда «Спокойной ночи!» и услышал в ответ:

— Подожди! Побудь со мной, пока я не усну. Как тогда, на Севере.

Исса посмотрела на него взглядом ребёнка. Ниов вернулся. Этот взгляд каждый раз делал его покорным псом.

Дорогой читатель!

У нас уже две главы как новая локация, но картиночная подборка на этот раз — для самых романтичных моментов!;)

С уважением, ваш автор

Марина Удальцова

Глава 21. Рабыня

Когда Исса проснулась, Ниова уже не было. Ветерок волновал тюль на окнах, помогая несмелым утренним лучам пробраться к ней в спальню. Почти как у Ретиллии в Кронграде! Исса ловила мысль, что иногда скучает по тому дому. И по Северу. И по Дубовью. Конечно, не по Аварту.