Император гнева

Мы с Фрейей разражаемся смехом и кричим: «Докажи!»

Хана стонет и снова прячет лицо, когда бармен возвращается с нашими напитками.

— А можно мне рюмку текилы к этому?

Бармен кивает, берёт рюмку, наливает текилу и ставит перед Ханой. Она смотрит на нас, её лицо краснеет, и она съёживается от смущения.

— Ладно, пристегнись.

Она обеими руками откидывает назад свои светлые волосы и наклоняется вперед. Мы с Фреей ошеломленно наблюдаем, как ее губы обхватывают край рюмки — не буду врать — довольно соблазнительным образом. Она сдерживает улыбку, поднимает голову, запрокидывает ее и осушает рюмку, ее горло напрягается, чтобы проглотить, а губы все еще крепко обхватывают емкость. Затем она опускает пустой шот, по-прежнему держа его только губами, и с шумом выдыхает.

— Та-да!

Мы с Фрейей улюлюкаем и кричим.

— Вот это да! — смеётся Фрейя.

— Ладно, это было…

— Чёрт, детка! — парень, сидящий рядом с нами в баре, перебивает меня, оборачиваясь и пьяно ухмыляясь Хане. — Это было горячо.

— Отлично, спасибо, — коротко отвечает Хана, игнорируя его и поворачиваясь к нам.

— У меня есть кое-что ещё, за что ты можешь схватиться и обхватить губами, — невнятно бормочет парень.

— Неинтересно, можешь отвалить, спасибо! — весело говорит она, показывая ему средний палец через плечо. — Ладно, это было неловко.

Она вздрагивает, когда парень вскакивает со своего барного стула и хватает её за бёдра, прижимая её задницу к своей промежности и вжимаясь в неё. Мы с Фрейей уже готовы надрать ему задницу, когда Хана сама разворачивается. В мгновение ока она ставит его на колени, неловко вывернув ему руку за спину, и на его лице появляется выражение ужаса, когда он кричит от боли.

— Пошел ты! — выпаливает он. — Чертов психованный ублюдок…

Колено Ханы дергается, врезаясь ему в живот и выбивая из него дух. Она снова дергает его за руку, рывком поднимая на ноги, прежде чем внезапно опрокинуть его обратно на задницу на пол. Затем она резко наклоняется и бьёт его по лицу тыльной стороной ладони.

Парень кричит, поднимаясь на ноги, из его носа течет кровь, и он, спотыкаясь, куда-то уходит.

— Бро, что это было? — выпаливает Фрейя, с благоговением глядя на Хану.

У меня такое же потрясенное выражение лица, когда она небрежно протягивает нам напитки.

— Второй секретный талант: я занимаюсь джиу-джитсу с пяти лет.

— Черт возьми, да, девочка, — улыбается Фрейя. — Это было потрясающе!

Хана пожимает плечами, все еще слегка краснея, что особенно забавно, учитывая, что обычно она такая собранная и ответственная. Делает глоток коктейля, прежде чем повернуться к Фрейе.

— Ладно, твоя очередь.

— Договорились. — Фрейя поворачивается ко мне с ухмылкой, и я уже знаю, какой трюк она собирается провернуть. — Я могу взломать iPhone и украсть деньги.

Хана с сомнением хмурится.

— Извини, это чушь. Никто не может взломать iPhone. ФБР должно вызывать Apple, когда хочет взломать его.

Фрейя улыбается еще шире.

— Смотри и учись, новая подруга.

Она оглядывает толпу, ее глаза сужаются, а на губах появляется улыбка.

— Он. Тот парень. Это знак, — небрежно говорит она, указывая на солидного финансиста с трехсотдолларовой стрижкой и сверкающим огромным «Ролексом» на запястье.

Хана хихикает.

— Это невозможно. Я тебе говорю

— Ну, тогда ты можешь сказать, что я тебя предупреждала, — ухмыляется Фрейя.

Качая головой, я наблюдаю, как моя подруга натягивает платье до неприлично короткой юбки. Она расстегивает бретельки, позволяя им соблазнительно спадать с плеч и почти обнажая грудь.

Да, Фрейя может быть настоящей роковой женщиной в тех редких случаях, когда она не косплеит «девушку с татуировкой дракона».

— Как, черт возьми, она собирается это провернуть?

Фрейя направляется к своей цели.

— Просто смотри, — бормочу я.

Так мы и делаем, потягивая напитки, пока Фрейя мило беседует с парнем в другом конце зала. Она делает все возможное, заискивая перед парнем, касаясь его плеча и груди, что-то шепча ему на ухо.

Меньше, чем за гребаную минуту, она полностью обвела его вокруг пальца.

И тут она наносит удар.

Он протягивает ей свой разблокированный телефон, вероятно, чтобы она могла дать ему номер. Парень поворачивается, чтобы ухмыльнуться своим приятелям, а Фрейя улыбается и что-то печатает на его телефоне.

И тут её телефон, который она оставила на барной стойке рядом с нами, звякает.

Мы с Ханой переглядываемся, и я смеюсь, когда вижу уведомление Venmo о том, что «Джек Майерс» только что отправил Фрейе пять тысяч. Хана заливается смехом, прикрывая рот рукой, а Фрейя вкладывает телефон обратно в руку парня, посылает ему воздушный поцелуй и грациозно возвращается к нам.

— Какого чёрта, — выпаливает Хана, когда Фрейя присоединяется. — Это было безумие!

— Ладно, мне не нужно на самом деле взламывать iPhone, — ухмыляется Фрейя. Она постукивает себя по голове. — Просто социальная инженерия, детка.

— Я исправлюсь, — смеётся Хана. — Ты же сама мне это сказала.

Фрейя подмигивает.

— Выпейте, дамы. Нам, наверное, стоит уйти отсюда, раз уж я только что совершила преступление.

Мы вываливаемся на улицы Кей-тауна, хохоча до упаду. Я все еще в приятном подпитии, но двое других, определенно, уже изрядно выпили, и это просто умора.

— Подожди-подожди-подожди, — говорит Хана, качая головой. — Мы не использовали твой особый талант!

Я отмахиваюсь от нее, качая головой.

— Нет, я… неважно.

— Чушь собачья, — хихикает Фрейя. — Она мастер-вор.

Хана смотрит на меня.

— Честно говоря, я слышала об этом. Например… о каком мастере мы говорим?

— Лучшем! — Фрейя визжит. — Абсолютно лучшая.

Я закатываю глаза.

— Остановись. Давай поймаем такси.

Они игнорируют меня.

— Любишь украшения и прочее дерьмо? — Спрашивает Хана.

— И картины, и машины, — хихикает Фрейя.

— Докажи это.

Мы все трое замолкаем. Хана застенчиво улыбается, поглядывая на меня.

— Давай, мастер-вор. Докажи это.

Я качаю головой.

— Давай. Пойдем поищем где-нибудь еды.

— Докажи это, Анни, — хихикает Фрейя, подзадоривая меня.

Чёрт возьми, она знает, как меня завести.

К чёрту всё.

Я достаточно пьяна, чтобы решить, что плохие идеи — это хорошие идеи. Поэтому, когда я поворачиваюсь и мой взгляд падает на «Бугатти», припаркованный дальше по улице, мои губы опасно изгибаются.

Хана видит, куда я смотрю, и замирает.

— Ни за что, — ухмыляется она, немного нервно, поворачиваясь ко мне.