Империя света
Шрифт:
— Можно взглянуть на ваше удостоверение личности?
Чхольсу достал из бумажника удостоверение и протянул им. Взяв из его рук документ, один из них повторил:
— Откройте, пожалуйста, вашу сумку.
Чхольсу почувствовал себя униженным. Он решил ни за что не показывать содержимое своей сумки.
— Вы оглохли? Сказано вам, я ловлю шпиона. Вы понятия не имеете, с кем связались. А что, если он улизнет, пока я тут с вами время теряю?
Сказав это, Чхольсу развернулся и направился к двери, но высокий преградил ему дорогу.
— От вас всего лишь требуется показать нам, что у вас в сумке.
— Если вам нечего прятать, почему вы не можете ее открыть? — добавил второй.
— У вас нет на это права. Это вторжение в личную жизнь.
— Права?
— Вы не имеете права копаться в моих личных вещах. У вас что, есть ордер на обыск?
—
Чхольсу нарочито ухмыльнулся:
— На это имеют право только сотрудники уголовной полиции!
Мужчины в голубой форме насмешливо улыбнулись и, словно по команде, одновременно достали значки.
— Мы и есть сотрудники уголовной полиции. Довольны? А теперь показывайте, что у вас в сумке.
Судя по значкам, которыми они ткнули ему в лицо, эти двое действительно были из полицейского участка округа Каннам. Чхольсу не мог поверить своим глазам и ушам. Какого черта они ко мне прикопались? Он раскрыл перед ними сумку. Один из полицейских достал из нее небольшую рацию «Тошиба», внимательно осмотрел со всех сторон и положил на стол. Увидев, с какой тщательностью они принялись обыскивать его вещи, Чхольсу почувствовал, как его уверенность стала постепенно пропадать. «А вдруг они найдут там что-нибудь и решат, что я вру?» — неожиданно пронеслось у него в голове. Он не выдержал и раздраженно крикнул:
— Слушайте, я же дал вам свое удостоверение. Вы бы хоть связались с вашим оперативным пунктом, а? Пускай пробьют по базе.
Однако полицейские продолжали рыться в его сумке. Низкий посмотрел на напарника и подал ему знак головой. Тот достал карманный компьютер, быстро ввел данные с удостоверения и отправил в оперативный пункт.
— Да что тут вообще происходит? — возмутился Чхольсу.
Через некоторое время на экран компьтера пришел ответ с результатами проверки. Высокий протянул ему удостоверение, но как только Чхольсу поднял руку, чтобы взять его, низкий схватил его под плечо и, надавив сзади локтем, резко наклонил вперед. Это был ваки-гатамэ, зажим руки под мышкой, давно запрещенный в спортивном дзюдо. Обездвиженный, Чхольсу оказался прижатым лицом к столу.
— Признавайся, это твое удостоверение?
— Какого черта? — сдавленно выкрикнул Чхольсу, насколько ему позволяло неудобное положение.
— Дата выдачи не совпадает. Это удостоверение уже давно потеряли, — грубо ответил низкий, надевая на него наручники.
— Ах, это! Я могу все объяснить. Я действительно потерял его и получил новое, а потом снова нашел. Просто заменить забыл.
Полицейских его слова явно не убедили. Кто-то из них дернул его за локоть и поставил прямо. Теперь, когда он стоял перед ними весь потрепанный, в наручниках за спиной, его переполняло невыносимое чувство унижения, предшествующее ярости, какое может испытывать лишь самец, потерпевший поражение от другого самца.
— Позвоните в мою компанию. У меня в бумажнике есть визитка, — сказал Чхольсу, сменив тон на более вежливый.
Низкий снова пошарил в его бумажнике. Вытащив одну визитку, он поднес ее к лицу Чхольсу. Тот молча кивнул, и полицейский вышел из комнаты с визиткой в руках. Чхольсу никогда не думал, что кому-то придет в голову проверить его удостоверение личности. Обычно удостоверения «компании» было вполне достаточно.
Снаружи раздался чей-то голос. Высокий, крякнув в ответ: «Иду!» — усадил задержанного на стул, медленно открыл дверь и тоже вышел. Видимо, его позвал напарник. Оставшись наедине с собой, Чхольсу окинул взглядом комнату. Положение казалось безвыходным. Больше всего он не хотел, чтобы его сейчас с позором потащили куда-нибудь прямо в таком виде. Однако выбраться отсюда самому не было никаких шансов. На ум приходили всякие мысли. А что, если их подослали с Севера? Может, они нарочно отвлекают его всяким вздором, чтобы дать Киену спокойно убежать. Или это мошенники, переодетые полицейскими, которые таким образом воруют у людей бумажники в книжных гипермаркетах. Чем больше он думал об этом, тем больше его одолевали подозрения. Но, с другой стороны, они ведь смогли установить, что его удостоверение было недействительным. Чхольсу встал со стула и подошел к двери. Кое-как изловчившись, он дернул за ручку и вышел наружу. Задержавшие его полицейские стояли прямо за дверью. Поймав их взгляд, Чхольсу почувствовал, что они были уже не так решительно настроены, как пять минут назад. Он удивился, что же могло за это время произойти, и в этот момент сзади послышались приближающиеся шаги.
Обернувшись, он увидел знакомое лицо. Это был его коллега из другого подразделения, которого между собой все в шутку звали Клубень. Они постоянно пересекались на совместных учениях по контрразведке и были примерно одного возраста, поэтому давно перешли на «ты». Увидев Чхольсу в наручниках, Клубень не смог сдержать смешка, подумав, вероятно: «Ну и видок!» За ним шли еще четверо сотрудников. Подойдя к полицейским, он шепнул что-то на ухо одному из них, и тот, суетливо достав из кармана ключи, снял с Чхольсу наручники. Ему тут же вернули бумажник и удостоверение. Полицейские с виноватым видом сделали шаг в сторону. Сунув бумажник в задний карман, Чхольсу повернулся к высокому полицейскому и изо всех сил пнул его в голень острым носом оксфордского ботинка, громко выругавшись:— Ах ты, сукин сын!
Полицейский согнулся от боли и осел на пол. Второй пинок был предназначен для низкого, но тот увернулся и, бросив напарника, побежал прочь. Клубень с помощниками кинулись останавливать Чхольсу. Он задыхался от злости и рвался вдогонку, но они крепко держали его. Тем временем высокий поднялся с пола и захромал вслед за скрывшимся товарищем.
— Ну все, хватит тебе, оставь их в покое.
— Да эти ублюдки…
— Успокойся. Они же просто выполняют свою работу, — спокойным голосом перебил его Клубень. — В полицию тоже поступила информация, вот их и подослали.
— А ты как узнал, что я тут? — спросил Чхольсу, потирая запястья с глубокими следами от наручников.
— Наш оперативный пункт перехватил запрос на проверку твоих данных, а мы как раз были неподалеку. Кажется, шефу позвонил ваш Чон.
Чоном звали мужчину в сером жилете, руководителя Чхольсу.
— Так и вы где-то тут ошивались?
— К нам тоже поступила секретная информация, — невозмутимо ответил Клубень, отряхивая пыль с пиджака.
— Так я и поверил. Может быть, ты просто прискакал посмотреть, что тут происходит, когда кто-то запросил мои данные?
— Может быть. Думай что хочешь. Ты, кстати, как, в порядке?
Клубень хитро улыбнулся. Чхольсу мог не сомневаться, что этот инцидент надолго станет предметом всеобщих разговоров. Он чувствовал себя круглым идиотом, оказавшись закованным в наручники какими-то полицейскими.
— Ты знаешь имена тех придурков?
— Зачем тебе? Хочешь пожаловаться в администрацию президента? Сам-то тоже не без вины. Ходишь тут с недействительным удостоверением личности.
Чхольсу сделал глубокий вдох и медленно пошел по коридору в ту же сторону, куда только что убежали полицейские. Несколько сотрудниц магазина, которые наблюдали за всей сценой в узкую щель, поймав на себе его взгляд, быстро захлопнули дверь. Клубень с помощниками стояли на том же месте и что-то обсуждали между собой. Чхольсу дошел до конца коридора, открыл дверь и вышел на темную площадку. Тут же были грузовой лифт и аварийный выход. Теперь ему было ясно, каким образом Ким Киен сбежал через книжный магазин. Дверь снова открылась, и на площадке показался Клубень. Попрощавшись с ним, Чхольсу спустился по лестнице за своей машиной, шаря на ходу в кармане пиджака, куда до этого положил талон на парковку.
Хенми нравилось сидеть в пустом классе сразу после уборки. Иногда она оставалась здесь после уроков, чтобы написать что-нибудь в дневнике или сделать домашнее задание. Окна класса выходили на запад, и в это время косые лучи солнца переползали через второй ряд парт и дотягивались до середины третьего. Внизу на спортплощадке мальчишки в мокрых от пота майках скакали вокруг баскетбольного кольца. Это было время, когда все вокруг дышало покоем и безмятежностью. Но сегодня Хенми была не одна. Перед ней на партах сидели трое одноклассников и выжидающе смотрели на нее.
— Мне надо скоро уходить, у меня сегодня художка, — поторопила Чэген. Она хорошо рисовала и ходила в художественную школу, чтобы потом поступить в академию.
— Да, я знаю. Давайте начнем тогда, раз все уже собрались, — заговорила Хенми, окинув взглядом всех троих. — Вы же слышали, что сказал сегодня классрук? Про украшение школы. В общем, нужна ваша помощь.
— Ага, как же, помощь, — недовольно прыснула Хансэм. — Небось нам и придется все делать.
На экзаменах в прошлом месяце Хансэм заняла второе место, уступив первенство Хенми. Она была из довольно богатой семьи: отец был пластическим хирургом в очень известной клинике, куда частенько заглядывали всякие звезды. В школе поговаривали, что несколько учительниц тоже сделали у него операцию на каникулах.