Инженер Петра Великого 4

— Дальше, капитан, то, за чем мы сюда перлись, — ответил я, отворачиваясь от тел. — Бери своих людей. Главная цель — доменные печи. Под каждую — по бочке «Дыхания Дьявола». Склады с готовым металлом и углем — тоже под снос. На все про все у нас час, не больше. Давай, шевелись.

Пока Глебов с солдатами катили тяжелые бочки к сердцу завода, я направился в контору управляющего. Это было единственное здание, которое почти не зацепило. Дверь была высажена, но внутри царил почти идеальный порядок. Добротный дубовый стол, книжные шкафы с рядами толстых фолиантов в кожаных переплетах, на стенах — карты рудников и подробные чертежи каких-то механизмов. Я не за сокровищами пришел. Мне нужны были документы — ведомости, отчеты, списки рабочих. Все, что поможет оценить реальный ущерб, который мы нанесем шведской короне.

Я принялся методично рыться в ящиках стола. Бумаги, бумаги, бумаги… все на шведском. Отчеты о выплавке, заявки на уголь, жалобы на пьянство рабочих. Обычная производственная муть. В углу комнаты стоял массивный железный сундук. Замок был хлипкий, и мои солдаты вскрыли его за пару минут, поддев ломом. Внутри, поверх аккуратных стопок шведских риксдалеров, лежали две толстые бухгалтерские книги.

Я взял верхнюю. Она была исписана знакомым готическим шрифтом. Официальный гроссбух завода. Я отложил его и взял вторую. И тут же почуял неладное. Эта книга была другой. Переплет из дорогой темной кожи, бумага тоньше и белее. И записи в ней были сделаны на английском, аккуратным, каллиграфическим почерком.

Я начал листать страницы, и чем дальше читал, тем сильнее холодело внутри. Это была левая бухгалтерия. Двойная. В ней были те же поставки руды и отгрузки металла, что и в официальной книге, но цифры… цифры были совершенно другими. Объемы производства занижены, а цена на лучшую данеморскую сталь, которая шла на экспорт, была указана в несколько раз ниже рыночной.

Но последним гвоздем в крышку гроба стали письма, которые я нашел на дне сундука, под двойным дном. Они были написаны на том же безупречном английском и адресованы управляющему завода, герру Класу Бьорклунду. Отправителем значился некий мистер Дэвенпорт, торговый представитель из Лондона. И в этих письмах все вставало на свои места.

«…Его светлость, лорд Эшворт, выражает свое удовлетворение качеством последней партии, — читал я, и буквы плясали у меня перед глазами. — … Он также просит вас и впредь соблюдать крайнюю осторожность в делах с королевскими инспекторами. Наши общие интересы требуют полной конфиденциальности…»

«…Касательно цены, мы настаиваем на сохранении текущих договоренностей. Та скидка, что мы получаем, является справедливой платой за то политическое прикрытие и защиту от притязаний датчан, которое обеспечивает Его светлость на самом высоком уровне…»

Компромат. Это был не просто компромат, это была бомба. Теперь все было ясно. Английский корабль в Кваркене защищал не шведских союзников. Он защищал свою собственную, нелегальную, контрабандную операцию. Лорд Эшворт и его подельники, пользуясь войной, втихаря от шведской короны выкачивали отсюда лучшую в мире сталь за бесценок. Они вели двойную игру, кидая и своих союзников-шведов, и собственное правительство. В моих руках был рычаг, способный не просто вызвать грандиозный международный скандал, но и свалить всю партию «ястребов» в Лондоне, которые так хотели придушить Россию.

В тот самый момент, когда я осознал всю глубину и ценность этой находки, дверь конторы с грохотом распахнулась. На пороге стоял запыхавшийся дозорный.

— Ваше благородие! Паруса на горизонте! Идут несколько кораблей!

Я выскочил наружу. Сердце колотилось где-то в горле. Я поднес к глазам трубу. Дозорный не ошибся. На чистой линии горизонта отчетливо виднелись три белые точки. Они были далеко, но они приближались. Это могли быть только шведы, идущие на подмогу, или, что еще хуже, тот самый англичанин с подкреплением. Времени не было. Совсем.

Я посмотрел на доменные печи, под которые мои солдаты уже заложили бочки с «Дыханием Дьявола». Глебов ждал только моего приказа, чтобы чиркнуть огнивом. Передо мной встал выбор, от которого зависело все.

Уничтожить завод. Выполнить первоначальный приказ. Нанести Швеции страшный удар и с триумфом вернуться к Государю. Но тогда все эти бумажки, весь этот бесценный компромат сгорит в адском пламени вместе с домнами. Я навсегда потеряю этот уникальный шанс стравить Англию и Швецию и обезвредить моих главных врагов в Лондоне.

Или попытаться спасти документы. Но тогда я проваливаю основную миссию. Рискую попасть в окружение и положить здесь весь свой отряд. И как я это объясню царю? Что я променял стратегическую победу на какие-то бумажки?

Я смотрел на приближающиеся паруса, на бочки у домен, на английские письма в своей руке. И в одну секунду принял решение. Самое безумное, самое рискованное, самое наглое решение в моей жизни.

— ОТСТАВИТЬ ПОДРЫВ! — заорал я так, что голос сорвался. Глебов, уже готовый чиркнуть кремнем, замер на полпути. — Всех людей сюда! Мы забираем всё.

Глава 7

Солдаты застыли, как вкопанные. На их лицах, перепачканных сажей, отразилось чистое, незамутненное недоумение.

Первым отмер Глебов. Он буквально подлетел ко мне, на его лице под слоем копоти проступают багровые пятна. Боевой азарт еще гулял в крови, и мой приказ отрезвил его.

— Полковник?! — прошептал он. — Нам бежать надо, и побыстрее, пока в мешок не заперли! Каждая минута на счету, людей положим!

Он был прав на все сто с точки зрения любого нормального командира. Его логика была железной: выполнил задачу — уноси ноги. Быстро и не оглядываясь.

К нам, не спеша, подошел де ла Серда. Старик двигался так, словно никакой погони и в помине не было. Он даже не взглянул на море, его глаза впились в пачку писем в моей руке. Я молча протянул ему одно. Он взял его, пробежал глазами по аккуратным английским строчкам, уголки его губ скривились в злой усмешке.

— Англичане… — выдохнул он, в этом единственном слове было столько яда, что Глебов невольно дернулся. В глазах испанца полыхнул огонь. Он, в отличие от прямолинейного Глебова, моментально просек всю подноготную. Он увидел тактическую угрозу, грязную игру, где эти бумажки становятся главным козырем.

— Капитан, — я повернулся к Глебову. — Бежать не будем. Мы заберем всё. И завод, и их корабли.

Глебов уставился на меня, как на больного. Я видел, как в его голове крутятся шестеренки, но пазл все никак не складывается. Я же смотрел поверх его плеча, на паруса, и в голове с сумасшедшей скоростью собиралась новая схема. Да — безумная, да — рисков

анная, зато верная. Это моя возможность выполнить приказ и перевернуть всю партию. Захапать и чертежи, и руду, и готовый транспорт для них! И главное — получить такой рычаг давления на Лондон, о котором Брюс и не мечтал. Это, мать ее, геополитика в чистом виде. Если я вывезу отсюда эти корабли и документы, Государь простит мне любой риск. Он сам такой, он оценит. Это был тот самый момент, когда нужно было идти ва-банк, ставить на кон всё.