История Мариан

Мы шли мимо светильников, сияющих, как бриллианты, в изогнутом проходе, ведущем на балкон и к выходу. Был полдень, и я наконец решилась спросить, почему в пещерах светло, как днём? И что это за светильники?

– Это свет звёзд, - просто ответил Линдир.

– Вы берёте звёздный свет и помещаете его в светильники? – с сарказмом сказала я, уверенная в том, что он поддразнивает меня. Я подозревала, что он часто это проделывал.

– Пока в мире будут сиять звёзды, свет в Метентауронде никогда не угаснет, - серьёзно сказал он; сияние светильников отражалось в его глазах.

Не знаю, почему, но я верю ему.

***

Когда я сижу на балконе, иногда рисую, иногда пишу, я думаю обо всём, что Линдир был так любезен показать: прачечная, оранжереи, освещённые подземные переходы, конюшни, в которых уже не было лошадей, а жил только большой лохматый пёс, кухни, множество садов и фонтанов, подземный грот, освещённый звёздным светом. Я слушала истории, которые рассказывал Линдир об эльфах и их долгой истории, пока мы вместе смотрели на Метентауронд. Я потрясена.

Эльф легко взбегает по широкой лестнице. Приложив руку к сердцу, он сообщает Линдиру, что нас ожидает Владыка. Мы должны пройти в Большую Залу. Я очень волнуюсь. Что я узнаю там от него? Мне предложат пройти испытание? Во мне всё ещё сомневаются? Или он наконец расскажет, какой дар хотят преподнести мне эльфы, за который я поклялась собственной жизнью. Какие ещё обязанности возлагаются на меня взамен этой тайны?

========== Глава 11. За верность, любовь и жизнь. ==========

6 сентября.

Неужели я живу в Метентауронде только два дня? Кажется, я пришла сюда давным-давно. Теперь всё изменилось. Путь, по которому я иду, не тот, что был раньше. Я уже не та, что раньше. Я наконец нашла себя.

Несмотря на это, я боюсь. Не знаю, справлюсь ли. Владыка Халдир прав: неуверенность – моя самая большая слабость. Я никогда до конца не уверена в своих решениях. Став взрослее, я поняла: нет «правильных» и «неправильных» решений. Поступок, совершённый с самыми лучшими намерениями, может причинить вред. Жизненный опыт мало укрепил мою уверенность в себе. Я не считаю своё мнение лучшим. Вот почему я до сих пор работаю на кого-то. Работала, если быть точной. До настоящего времени.

Владыка Халдир говорит, что нужно уметь видеть свои слабости и преодолевать их. Кажется, он испытывает некоторое удовольствие, указывая на мои. При этом он никогда не ошибается. Неуверенность не относилась к числу недостатков Владыки, в этом я более чем уверена. Готова поспорить, у него вообще нет недостатков.

Поразительная способность читать людей – наверно, это его самая сильная сторона. Никогда раньше я не испытывала необходимости изображать бесстрастное лицо; сейчас уже поздно учиться этому.

Он больше не появлялся после того, как покинул нас с Линдиром, и я с беспокойством ожидала разговора с ним. Эльф провёл нас через Большую Залу вдоль ручья, впадавшего в реку, и оставил ожидать на просторной веранде перед кабинетом Владыки.

Пока мы ждали, я посмотрела вниз по течению ручья и через несколько проходов и мостов увидела своё жилище. Оно было не так далеко отсюда. Этим мне оказали большую честь. А ещё отсюда очень удобно за мной присматривать, подумалось мне. Возле дверей веранды стояли двое вооружённых часовых.

Линдир легко подтолкнул меня. Я оглянулась и увидела Владыку. Он шёл по закрытой вьющейся лозой аллее со стороны ручья.

Его густые волосы были заплетены и убраны под лёгкий серебряный обруч. Одет он был менее формально, в чёрное трико и обувь, тёмную серо-голубую тунику из тонкой материи, которая превосходно подчёркивала его высокую крепкую фигуру и тёмные глаза. Перестанет ли когда-нибудь его вид так волновать меня? Сомневаюсь.

Он знаком пригласил нас войти через стеклянные двери и сразу же начал обсуждать с Линдиром очерёдность дежурств на границе. За это время я осмотрела его кабинет: аккуратный, чистый, немного аскетичный, но обставлен со вкусом; книги и карты хранились в определённом порядке; мебель из тёмного дерева была изысканной в своей простоте; на столе не было беспорядка; ваза с благоухающими бело-зелёными цветами, казалось, не сочеталась с военной обстановкой комнаты; позолоченные доспехи и оружие на стене – старинные? – великолепной работы, отполированные до блеска и выглядевшие так, будто их можно прямо сейчас надеть и идти в бой. Наверно, они принадлежали Владыке Халдиру.

Я слишком увлеклась, воображая, как он в них выглядит, и не заметила отсутствие Линдира. Владыка стоял рядом со мной и протягивал бокал вина. Прошлым вечером он не закончил тост и собирался сделать это сейчас. За верность, любовь и жизнь, сказал он, долго удерживая мой взгляд.

У меня возникло ощущение дежавю, когда он произносил тост, держал бокал…

Это был мой пунктик – я имею в виду вино – оно было прекрасным, и я закрыла глаза: сухое красное с пленительным ароматом, богатым вкусом и полным, замысловатым, с нотками дуба, послевкусием. Это ягодное вино, сказал он, когда я вновь открыла глаза и обнаружила его изучающий взгляд. Черника, морошка, ежевика – всё, что эльфы смогли собрать в лесах.

Я спросила, как его делают; он пообещал показать позже.

– А сейчас, - сказал он, становясь более серьёзным, - настало время обсудить твоё обещание.

Он подошёл к дверям веранды и закрыл их.

Указав мне на стул за широким столом, он сел напротив и поставил свой бокал, медленно поворачивая его за основание. Какие у него красивые руки: широкие сильные ладони, длинные элегантные пальцы. Руки, способные поймать бабочку, не причинив ей вреда; руки, которые могут крушить, как сталь.

Что я увидела сегодня, спросил он. Я догадываюсь, что он не просит перечислить те места, куда водил меня Линдир.

– Я увидела, - медленно заговорила я, - что эльфы живут в гармонии с природой. Каждое действие, каждая созданная вещь следует за природой и улучшает её. Это поразительно. Но я поняла лишь немногое из того, что видела. Мне нужно учиться.

– Изучай природу, люби природу, оставайся ближе к природе. Она никогда не предаст.

Он кого-то цитировал. Я слышала эти слова раньше. Он выжидающе на меня смотрел; его пальцы уже не крутили бокал.

– Фрэнк Ллойд Райт! – воскликнула я, тронутая его знаниями «смертной» архитектуры.

Он слегка кивнул головой и снова начал поворачивать бокал.

– Как архитектор, ты имеешь врождённое чутьё и восприимчивость к окружающему, любовь к природе, которую мы заметили. Ты с умом используешь эти дары. Ты интеллигентна, быстро учишься. Это мы тоже заметили.

Интересно, как долго они за мной наблюдали и как, до того момента, когда я отправилась в отпуск в леса. Мне стало не по себе.