Итальянец
Шрифт:
Беглецы достигли боковой двери, ведущей в монастырский двор, где в скале был заключен образ Пресвятой Девы горы Кармель. Исходивший из пещеры сноп света заставил Эллену и Вивальди в тревоге отступить, но Джеронимо, вышедший вперед, чтобы осмотреться, заверил их, что, судя по всему, пещера безлюдна; свечей же пугаться не следует — они горят в святилище постоянно, день и ночь.
Успокоенные этим объяснением, влюбленные последовали за своим проводником в пещеру, Джеронимо распахнул дверцу в ажурном металлическом ограждении, за которым помещалась статуя, после чего повел своих спутников в наиотдаленнейший угол пещеры, где глубоко в стене виднелась низкая дверь. Охваченная дурными предчувствиями,
— К месту назначения, — замогильным голосом ответствовал брат Джеронимо. Слова эти испугали Эллену и не удовлетворили Вивальди.
— Я доверил вам, отец мой, бесценное сокровище, которое мне дороже самой жизни. Клянусь, карой за предательство станет смерть. — Юноша тронул рукоятку меча, скрытого под одеждой пилигрима. — Если вы замыслили недоброе, еще не поздно одуматься — в противном случае живым вы отсюда не выйдете.
— Вы мне угрожаете? — Лицо монаха потемнело. — Что проку вам с моей смерти? Знайте, что вся обитель как один человек поднимется, чтобы отомстить за меня.
— Мне ведомо лишь, как я расплачусь с од ним-единственным предателем, буде таковой встанет на моем пути, — сказал Вивальди. — Я намерен защищать эту даму против целого полчища монахов. Теперь вы знаете это — ведите!
В то же мгновение Эллене закралась в голову жуткая мысль: а что, если открывшийся перед ними ход ведет в описанную Оливией темницу, скрытую, по словам монахини, где-то в глухом уголке обители, и именно туда Джеронимо их коварно завлекает? Эллена отказалась двигаться дальше и спросила:
— Если ваши намерения чисты, то почему же вы не ведете нас прямиком к одним из ворот монастыря, а вместо этого мы должны блуждать по каким-то подземным лабиринтам?
— Помимо главного портала, наружу ведет лишь один путь, и он перед вами.
— Но почему бы нам не бежать через портал? — спросил Вивальди.
— Там полным-полно пилигримов и послушников; вам ничто не помешает там пройти, но как же синьора? Но все это вы уже слышали перед тем, как мне довериться. Лаз, которым нам предстоит воспользоваться, выходит на поверхность среди утесов, на некотором отдалении от монастыря. Я уже довольно рисковал и больше не стану терять время попусту, так что решайтесь, или я ухожу и можете поступать как знаете.
Джеронимо засмеялся и принялся было вновь запирать замок, но Вивальди, испуганный возможными последствиями его гнева и несколько успокоенный равнодушием проводника к их отказу следовать за ним, попытался его утихомирить и приободрить Эллену; и в том и в другом он преуспел.
Следуя в безмолвии по мрачному проходу, Винченцио ощутил, что недавние подозрения не покинули его окончательно и, готовый к нападению, одной рукой поддерживал Эллену, в другой сжимал меч.
Коридор петлял и петлял в скале; конца ему не было видно, но тут вдали послышалась музыка.
— Слышите? — спросила Эллена. — Откуда эти звуки?
— Из пещеры, которую мы покинули, — ответил Джеронимо, — и это значит, что наступила полночь. Пилигримы поют свой последний псалом, перед тем как покинуть святилище. Поспешим, синьор, иначе меня хватятся.
Беглецам стало ясно, что пути к отступлению нет — останься они в пещере еще немного, и богомольцы застигли бы их там; да и сейчас, стоит кому-нибудь сюда забрести, бежать они не смогут. Когда Вивальди высказал свои опасения вслух, Джеронимо с хитрой усмешкой заверил, что разоблачение им не грозит. «О ходе этом ведает только братия», — добавил
он.Вивальди успокоился, когда услышал, что подземный лабиринт проложен от пещеры к низлежащим утесам с одной лишь целью: втайне доставлять в святилище различные предметы, потребные для того, чтобы удовлетворить суеверные ожидания богомольцев.
Совершая дальнейший путь в молчаливой задумчивости, путники заслышали под сводами коридора глухой отзвук колокольного звона.
— Звонят к заутрене! — произнес явно обеспокоенный Джеронимо. — Я должен быть там. Прошу, синьора, ускорьте шаг.
Этот призыв оказался излишним, ибо Эллена и без того уже чуть ли не бежала. При виде двери за очередным поворотом она обрадовалась, решив, что свобода уже близка. Но выяснила, что дорога здесь не оканчивается, а тем временем через слегка приоткрытую дверь Эллена увидела комнату, высеченную в скале и залитую сумрачным светом.
Испуганный светом, Вивальди пожелал узнать, не скрывается ли кто-нибудь в этой комнате, и Джеронимо дал ему уклончивый ответ, но вскоре указал на арочные ворота, замыкавшие коридор. С надеждой в душе беглецы ускорили шаги и, достигнув ворот, успокоились окончательно. Джеронимо вручил юноше лампу, а сам принялся отпирать замки и засовы; Винченцио приготовился уже надлежащим образом вознаградить послушника за верную службу, но тут оба поняли, что ворота не поддаются. Ужасные картины пронеслись в воображении Вивальди. Джеронимо оборотился и хладнокровно произнес:
— Боюсь, что нас предали. Ворота заперты на два замка, а у меня ключ только от одного.
— Нас предали — это верно, — решительным тоном ответил Вивальди, — но уловки вас не спасут. Предатель мне известен. Вспомните, о чем я вас предупреждал, и взвесьте, в ваших ли интересах препятствовать нам в бегстве.
— Синьор, клянусь всеми святыми, не моя вина, что ворота заперты еще на один ключ; я бы открыл их, если б мог. Не далее как час назад я убедился, что второй замок отомкнут. Меня все это тем более поражает, что сюда редко забредают даже самые благочестивые братья; сегодняшнего же нашего предшественника, как я опасаюсь, привели сюда подозрение и желание воспрепятствовать вашему бегству.
— Ваши лживые увертки, брат мой, приберегите для кого-нибудь другого, — вскипел Вивальди, — а теперь или открывайте ворота, или готовьтесь к худшему. Вам ясно, надеюсь, что, сколь бы малую ценность ни составляла в моих глазах моя собственная жизнь, я не остановлюсь ни перед чем, чтобы спасти эту синьору от ужасов, уготованных ей вашими собратьями.
Эллена, овладев своими чувствами, принялась уговаривать Вивальди сдержать негодование и не давать воли своим подозрениям. Джеронимо же она умоляла поскорее отпереть ворота. Засим оба ее спутника вступили в долгие препирательства, в ходе которых — то ли хитростью, то ли силою невиновности — послушнику удалось утихомирить Вивальди, который попытался взломать ворота, невзирая на увещевания Джеронимо, тщетно толковавшего об их крепости и перечислявшего все беды, какие падут на его голову, если в нем признают споспешника их разрушения.
Ворота даже не дрогнули, но Винченцио упорствовал, не видя иного спасения; обратный путь был закрыт: церковь и грот успели уже заполнить толпы богомольцев, собравшихся к заутрене.
Джеронимо, однако же, судя по всему, не отчаялся добиться освобождения, хотя и допускал, что всю ночь — а возможно, и весь последующий день — беглецам придется провести под этими мрачными сводами. В конце концов было решено, что послушник вернется в церковь и выяснит, нельзя ли пройти незамеченными через главный портал; и вот, проводив молодых людей обратно в ту комнату, которую они ранее только бегло видели, Джеронимо удалился в сторону грота.